Песчинки золотистые считая,
Мы молча пьем горчащее вино.
А утром, на рассвете, я растаю,
Как птица, упорхну через окно.

Померкнет и закружится картинка
И болью отзовется в голове.
И глаз далеких инистые льдинки
Закружатся в чернильной синеве.

Я буду помнить твой спокойный голос,
Забыв о том, что это – только сон.
Ведь ты просил меня, чтоб я боролась
За жизнь, пока мы дышим в унисон.

И чтобы не боялась света солнца,
Которое разделит нас на два.
Но, знаешь, в мире не за что бороться,
И нет здесь ни чудес, ни волшебства.

Что есть, я отдала бы нынче даром
Безликой массе, жадной до богатств.
Я чувствую себя безумно старой –
Но от моей болезни нет лекарств.

И от тебя целитель самый мудрый
Меня никак не сможет излечить.
И я молюсь, чтоб не настало утро
И расставаться не было причин.

Вино горчит, нещадно и нелепо,
Полынь-трава, сгубившая букет…
Закрыв глаза, ты избегаешь неба.
Гардинный бархат отсекает свет.

Но первый луч проникнет через шторы,
Ты отвернешься и допьешь токай.
И я прижмусь к тебе, ища опоры:
«Не отпускай меня! Не отпускай…».