"Душно сегодня" - подумал он, смотря на ботинки, которые периодично перегибались шаг за шагом.

Вечер был действительно душным. Солнце, теряя силу, кажется, исполняло лебединую песню, разбрасываясь последним на сегодня теплом. Нет, мир еще не ложился спать. Он просто зевал, расправляя постель.

Упрямый тротуар прямой как стрела терялся в деревьях. Лавочки в стороне были пусты - это было первое, на что он обратил внимание, оторвавшись, наконец, от ботинок. Свернув с асфальта, он зашагал по юной траве, оставляя отчетливые следы. Через несколько секунд он уже был у трех резных лавочек, стоявших друг напротив друга. Замешкавшись, он сел на одну из них, выбрав ее по неизвестным никому, в том числе и ему, причинам, среди остальных.

"Самый сложный выбор среди одинакового" - заключил он для себя.

И действительно, там, где выбор ничего не значит, он возникает в первую очередь, он останавливает нас, старается казаться важным, путает нас.

Заметив мужчину, идущего к лавочкам, с другой стороны от тротуара, он поднялся и снова зашагал среди слегка дрожащих веток. Сегодня он не хотел людей.

Шаркая ногами об асфальт, он шел в сторону солнца, кажется, всем телом, как растение, впитывая его энергию. Через несколько минут из-за кустов, в которых терялся тротуар, показался мост. Старый, покрытый мхом, скрипящий на ветру, он по-прежнему соединял собой две стороны глубокого оврага.

'Какой мужественный мост" - вдруг сказал он полушепотом.

Большой мост встречал его приветливо. Аккуратно, занося ногу, он ступил на него и медленно, отмеряя каждый шаг, направился вперед. "Мост поворачивается, мост поворачивается" - крутилось у него в голове. Он любил Кафку, любил его мост. Однако он всегда считал несправедливым, что автор так ничего и не рассказал о том кто шел по мосту. Он знал, что мост - суть, но все же.

Остановившись ровно посередине моста, он погладил потертые перила. Он думал про мост. Он думал о том, как мало нужно для того, чтобы соединить два берега. Даже дряхлый мост справляется. Однако если моста нет, на другой берег не попасть.

Он постоял еще пару минут, дыша глубоко и протяжно. Большой мост провожал его терпеливо. После, также аккуратно, как и раньше, он добрался до другой стороны.

Продолжая путь по вновь появившемуся тротуару, он думал о том сколько раз он ходил этим же маршрутом, сколько мыслей было здесь, сколько людей родилось и умерло в нем, пока ноги чеканили шаг.

Тем временем он приблизился к своему любимому пруду. Он подошел к самому краю, поставив ногу на обрывистый бережок. Сыпучий край охотно осыпался под весом ноги, земля падала в воду, сталкивая бесконечное множество кругов. Он посмотрел на свое отражение - небритое лицо уставилось на него в ответ. Он был так далек сейчас от себя самого. Он улыбнулся. Улыбаться он любил. Лицо, слегка деформированное движениями воды, улыбнулось вслед за ним.

"Как же быстро меняет меня время. - вывел он - Два года назад во мне было всё, сейчас всё - она. Два года понадобилось ей, чтобы вырасти в нечто большее, нежели китайская стена, нежели северные горы, чтобы заполнить всё".

Долго и кропотливо строилась она в нем. Но он знал, что все что воздвигнуто большим трудом исчезает одномоментно. Бесполезно пытаться вытравить это из себя, бесполезно пытаться убирать кирпич за кирпичом. Целостность уйдет в один миг, нужно лишь дождаться этого мига. Все что останется после - обломки. В них сути нет.

Солнце тем временем совсем завалилось за горизонт.

"Как же серо вокруг - заметил он - Серо и пусто...теперь" Однако, он любил это предночную серость. Он часто дожидался ее. Ведь только глядя на серое, понимаешь красоту разноцветного, считал он.

Ночь постепенно брала свое. Духота ушла окончательно. Он шел прямо, созерцая сероту. Серота давала ему так много прекрасного, в последнее время.

Постепенно фигура исчезла в темноте. Исчезла, наполненная ожиданием