Я памятник воздвиг себе из жести
В неподходящих времени и месте.
Его (увы, я сам тому виной!)
Тропа народная обходит стороной…
Вот так стоит он, сам себе чужой,
Засижен мухами и птицами изгажен,
И покрывается поверхность, прямо скажем,
Не благородной патиной, а ржой.
А если забредёт случайный гость,
Томим, как водится у нас, духовной жаждой,
То непременно, как любой и каждый,
Справляет эту жажду вкривь и вкось.
Конечно, это вызывает злость,
Но грех сердиться на сурьёзных граждан…