Мы – шуты при дворе царя Гороха,
Толоконные лбы венчают бубны,
Оставляют на коже зарубы
Дней сочтённых тупые осколки.
Все сучки стоеросовой дубины
Помнят наши гордо сгорбленные спины,
Помнят кубла гадюк подколодных
До костей вкус искусанных лОктей.
Балагурь баламут!
Топкий омут, сопки руд,
Проходимец-халдей
Средь табакерочных чертей.
Паче чаянья, всуперечь надежде,
Не верша про запас благочинства,
Хоть до самого дна в водах чистых
Рябью якорную тень рикошетит.
Пульс заклинит, пружину сжимая,
Пусть кренит, запрокинув до края,
Дотянуться и пасть – пол аршина,
В распростёртую пасть как нажива.
Балагурь баламут!
Топкий омут, сопки руд,
Проходимец-халдей
Средь табакерочных чертей.
Мы – шуты при дворе царя Гороха,
Где ограды дворцов плющом овиты,
По задворкам снуют сибариты,
Каждый – увалень, бестолочь, рохля.
Да катись оно всё к преисподней!
Да гори оно полымем синим!
Утомили уставов засильем –
Задохнуться в угаре свободней!
Балагурь баламут!
Топкий омут, сопки руд,
Проходимец-халдей
Средь табакерочных чертей.