Творений чудных дивный образ
Рождает мрак в ночи глубокой,
Из призрачных теней верстает блики словно,
Картин бесчисленных неведомый художник…
Вот франт в углу, застыл, интриг великий гений,
В презрительной усмешке вдруг скривившись,
Взгляд он недобрый, на портьеру, вперил…
Протяжный дым из уст, от едкой папиросы, –
Паук мохнатый лезет к носу,
Мильоны, мириады тонких ножек, опутали чело,
Чертя на бледной коже, зигзагами,
Таинственный узор.
Но вот уже потух, пропал, избитого стиляги взор.
Панно на смену вдруг явилось:
Познаний горьких диво – древо,
Плоды бесчисленных желаний в его ветвях,
Запутавшись, укрылись, стены убогой туго заполняя чрево.
Поодаль, слева, у гардины, к полуночи, инкуб восстанет,
Едва глава его мелькает, за шторами скрываясь ловко.
Чего же ждет он, бес двуногий?
Быть может, апологий громких,
О бренной сущности и праздности страстей,
Сакраментальности идей и тленности империй,
А может, о страданиях скорбных и горечи бесчисленных потерь?
Притих на миг фантом безликий,
Причуда небылей, калика клик, безмолвный,
Затих, внимая жадно и смиренно кричащей тишине безлунной ночи.
Но вот и я уснул, а впрочем…