ЛЕТО В ДЕРЕВНЕ

Тут, я, как- то, говорю своей Клавке:

- Слушай! Лето наступает, давай, к моим старикам в деревню съездим?!

А они давно хотят Альбертика снова увидеть!

Ну, Клавка со мной спорить не стала, лишь высыпала все деньги из кошелька на стол… В общем, по нашим подсчётам, из, ну денег, значит, как раз и хватило бы только на билеты в автобус, чтобы до вокзала по городу доехать…

- Что делать-то будем, где деньги доставать? – спрашиваю я.

- Тут подумать надо! – отвечает Альбертик.

- Вот ты и думай! У тебя башка –то, вон какая большая.

Тут Клавка, как даст мне по кумпалу! Чего, мол, ребёнка дразнишь?!

А его и дразнить- то не надо. Потому, как и так всё видно! Да он же в садике репку без грима играл! Его во дворе все так и дразнят : «Голова профессора Доуэля!» А Клавка мне:

- Да ты на себя посмотри, ёжик плюшевый! Да у моего сыночка всё по высшему евро - стандарту 90 – 60 – 90!

- И это только голова! – отвечаю я.

Тут Альбертик встаёт из-за стола и говорит :

- Ладно, сидите тут, я скоро буду! – и решительной походкой ушёл…

Клавка, как только дверь за Альбертиком закрылась, заголосила :

- Ой – ёй – ёй!!! И на кого же ты нас покинул? Кровиночка ты моя, второй группы, резус положительны – ы -й!!! А на улице то люди не добрые- э – э!!!

И стала Клавка волосы на голове рвать и руки заламывать… А я тоже плачу. Ведь у меня ж волосы на голове рвёт, гадюка, и мои руки-то заламывает… А она всё причитает :

- На панель толкнул дитятко моё малокровное- э – э!!! Потом изъеденное, геморроем измученное, клопами надкусанное- э- э!!!

А сама гладит меня, нежно так, по животу утюжком, и приговаривает :

- Беги за ним, если сможешь догнать на своих кривых ножках, ишак гибралтарский, и верни кровиночку- пуповиночку мою- у- у!!!

Ну, я, ноги, значит, в руки, и на улицу. Смотрю, Альбертик к стройке пошёл. А там, встал на ящики, что стояли у забора, так, что только его голова оттуда и была видна… А, тут, как раз мужик какой -то мимо этого забора и проходил. Альбертик ему и говорит :

- Эй, мужик, иди- ка сюда! А ну, давай деньги!

А тот ему:

- Так, нету денег-то у меня, мил человек!

На что Альбертик свёл грозно брови ёлочкой, собрал уши, прижав к щекам, нос втянул, и как зарычит…А рядом, как раз, мужик бультерьера выгуливал. И собачка его уже лапку задрала, пописать, значит… Так они, когда эту физиономию лица, ну что Альбертик скорчил, увидели, так этот бультерьер ещё и покакал, причём с поднятой лапой, и хозяин его, тоже!

А я смотрю на Альбертика, и аж прослезился, вот что значит голос крови! Ну , одно лицо с тёщей!

В общем, они нам и денег дали, и кое какими вещами, и даже собачкины вставные золотые зубы. Так что нам и на билеты хватило, и на подарки старикам…

Ну, приехали мы, значит. Старики стол накрыли. Сидим, как культурные люди. Тут Альбертик встаёт и говорит :

- Дедушка и бабушка! Я хочу вам признаться. Помните, когда я в последний раз гостил у вас, ну, несколько лет назад?! Так вот, - я тогда был маленький и глупый ребёнок…

- Ой, был, милый! Ой, был, касатик! – зашептала бабка.

- Был, был, - недовольно пробурчал дед, - до сих пор сарай отстраиваю после пожара!

- Так вот, - продолжал Альбертик, - я взял банку земляничного варенья, и всё съел!

- Ой, съел, милый! Ой, съел, касатик! – шептала бабка.

- Сожрал , таки, гад! – пробурчал дед.

- Но, чтобы, вы меня не словили на воровстве…

- Ой, на воровстве, милый! На воровстве, касатик!

- Такого поймаешь, гляди – ка!

- Чтобы не поймали, я туда положил куриный помёт, смешанный с сиропом, для ловли мух, и закрыл снова бумажкой с ниточкой…

Тут я заметил, что губы бабушки, вытянутые трубочкой, стали втягиваться во внутрь, причём, вместе с ушами. Один глаз продолжал смотреть вперёд, а другой, немного пометавшись, уставился на деда, который, словно хамелеон, на глазах менял цвет лица… Пауза длилась не долго. Дед схватил большую деревянную ложку, и стал ею молотить по голове бабки:

- Я же говорил, что это говно! А ты, что? Да нет, просто засахарилось!!!

- Ой, засахарилось, милый! Ой, говно, касатик! – шептала бабаня, как черепаха вжимая при каждом ударе голову в плечи. Хорошо, что уши успела прижать к щекам, так они не цеплялись…

А вечером мы с Альбертиком и дедом пошли на рыбалку. Ну, всё, как у людей, чин чином! Разложили продукты, закинули снасти, сидим, значит… Вдруг, слышу гул.

- Что за шум, дед? – спрашиваю.

- А, это, тут не далеко, полигон. Вот они и стреляют. – отвечает дед. А гул всё приближался и , совсем рядом с нами, раздался взрыв.

- Опять прицел сбился, - спокойно сказал старик, прикуривая папиросу. – А костерок, все же, придётся затушить. Они, видать, по нему бьют, паразиты! – уверенно сказал он. И тут же другой снаряд взорвался рядом с нами, что нас, даже присыпало землёй… Обстрел продолжался ещё почти пол часа.

- Ну, кажется, пронесло! – вздохнул я.

- Меня тоже! – ответил Альбертик и мы пошли домой…

Ночью я спал хорошо. И снилось мне, что я на войне, и попал к немцам в плен, а точнее, в лапы к самому Мюллеру! И пытает меня, значит, Мюллер, требуя сказать, где лагерь партизан. А я ему, так гордо отвечаю :

- Бей, сволочь! Всё равно ни кого не выдам, тьфу! – и плюнул, в эту наглую, фашистскую морду.

- Ах ты, зараза! Я к нему, значит, с любовью и лаской, а он плеваться?! – ответил мне Мюллер, но почему- то голосом моей Клавки. И только я открыл глаза, как тут же получил по морде валенком.

- Я ему красоту, молодость, всю душу отдала, - шипела Клавка, сидя на мне, и тыкая валенком мне в морду, - а он?! Надругался, над чувствами насмехаешься?! И не подходи ко мне, извращенец! У, маньяк! – говорила Клавка, срывая с меня майку.

- Да, пусти ты, дура! Сон мне приснился, сон! И я не в тебя, а в Мюллера плевался! Да и чего это мне приставать к тебе? Ты, вон, на себя, в зеркало посмотри, свинка заморская!

- Что –о – о?!? – грозно произнесла Клавка, залезая на меня…

А утром нас разбудил председатель:

- О, никак Витёк в гости пожаловал? Да ещё с семьёй! Ну, и хорошо. Жду вас, значит, в клубе днём. На прощальные, так сказать, посиделки. Всё, Витёк, всё! Слагаю я с себя полномочия, слагаю. Новый председатель из области приедет, а с ним и сам товарищ Челдыш! Так, что, слагаю я, значит, слагаю…

- Только не здесь, срамник, совсем совесть потерял! – замахала на него руками бабка, - Вот, иди в свою хату, тама и слагай, чего хочешь, а тута не дам!

Ближе к полудню и мы, всей семьёй, потянулись к клубу… На сцене был накрыт праздничный стол, с едой и водкой, за которым уже сидело начальство. Колхозников, тоже не обделили угощением, им раздали по стакану семечек… Мы сели в первом ряду, и я, тихо так, на ушко, говорю Клавке:

- Хочешь, Челдыша покажу?

Клавка сразу покраснела вся, особенно лицом, и отвечает :

- Что ты, Витёк, здесь же люди кругом, так что потом, дома покажешь!

- Тьфу ты, дура! – говорю – У тебя только это на уме…

Но тут, на сцене, разлили по первой, и слово взял старый председатель:

- Товарищи! Я хочу пожелать Семёну Марковичу больших успехов на новом, так сказать, месте! Чтобы ему жилось здесь не хуже моего, а может даже и лучше!

Они чокнулись и опрокинули по первой. Семён Маркович закашлялся, и говорит:

- Извините, товарищи, не в то горло пошло!

Народ в клубе облегчённо вздохнул, а сын старого председателя крикнул:

- Ого! Наш батька с одним горлом колхоз пропил, а этот с двумя и подавно!

Все засмеялись. Народ, расслабленный семечками, осмелел, и стал задавать вопросы. Первым, конечно, вылез наш дед:

- А, позвольте спросить? Я, конечно, извиняюсь, но откуда вы будете, то есть, из каких таких краёв к нам приехали?!

- Ну, что же, если народ требует, я готов! Жил, вырос и родился я в Карело -Финской республике, а по образованию – финансист.

- А, скажите, если вас это не затруднит, почему она, ну ваша та республика, так странно называется, Карело – Финская, там что, только Карелы и Финны живут?!

Семён Маркович, поправив галстук, ответил:

- Кареллов там было раньше много, а из Финнов там был только один Финн, он же фининспектор, он же Финкинштейн .

Народ в клубе заволновался. Чей –то робкий голос тревожно спросил:

- И где он сейчас, что с ним ?!

- Не волнуйтесь, товарищи, с ним всё в порядке! Он жив, здоров, и, мало того, он сейчас стоит перед вами ,- это я!!!

Такого эффекта на собравшихся не произвело , даже если бы на сцену вышел живой инопланетянин! С криками «Ура», народ бросился на сцену , где, гордо подняв голову, стоял Семён Маркович Финкинштейн, новый председатель колхоза… Женщины радостно плакали, а я, вместе с остальными колхозниками, стал подбрасывать Марковича в воздух, и кричать «Ура». И вдруг, в дополнение ко всеобщему ликованию, заиграл гимн. Все застыли, слушая эти родные и милые сердцу слова и музыку. И, когда хор пропел «..Республик свободных…», на сцену упал Семён Маркович, подброшенный до гимна… При падении он сломал ногу, руку и два ребра. Народ подхватил своего нового вожака на руки и тот, превозмогая боль, по- ленински зажав кепку не сломанной рукой, со слезами на глазах подпевал:

- Великая Русь!!!»

Замычали коровы, протяжно и отчаянно, как бы говоря: «Время вечерней дойки пришло, а мы ещё не завтракали!» И заспешили бабки на ферму, и ветерок принёс запах свежего навоза, и стало на душе так тепло и хорошо, что прошептал я сквозь слёзы: «Здравствуй, Родина!»

А вечером в клубе показывали индийский фильм, в двух сериях. Мои старики и Альбертик пошли смотреть, а мы с Клавкой, остались дома.

- А, давай, в любовников поиграем?! – предложил я Клавке.

- А как это?

- Да, очень просто! Я сейчас выйду на улицу. Ну, постаю там, покурю. А ты пока раздевайся, поняла?!

- Ой, Витёк, поняла! Чего ж тут непонятного?! Орёл, как есть, орёл! Это и есть твой Челдыш, его покажешь?!?

- Покажу, всё покажу!

Ну, вышел я, значит, из хаты, стою жду…Покурил минут десять, захожу в дом, а Клавка, как сидела за столом, так и сидит, одетая. Я ей:

- Ты чего, не поняла, что -ли? Ты же должна раздеться и ждать меня у дверей, поняла?! Я такое в кино видел… Так я пошёл, а ты давай, это, раздевайся быстро!

Вышел я во двор, стою жду, курю…Ну, думаю, всё, пора. Захожу, а она там же и в том же сидит! Ну, тут уж я не выдержал и стал ругаться обидными словами:

- Ты, что же, - говорю, - утка фарфоровая, издеваешься надо мной?! Или думаешь, что я, как юный пионер – всегда готов?!

А она мне, так кокетливо:

- Все вы мужчины одинаковые! Вам от нас, девушек, только одно и надо. Завлечёте, обманите и бросите!

И она, вдруг, заревела.

- Ты чего, Клавка, чего пугаешь –то? Может, приболела , а? Ну, а не хочешь, так и скажи!

- Да хочу я, хочу! Но мне нужно настроиться, ну решиться!

- Ты давай быстрее –то решайся! Вон, в клубе уже вторую серию крутят!

В общем, вышел я во двор, закурил, стою, жду. А настроение, сам понимаешь, уже не то… А на улице, красота! Воздух свежий, солнце садится за сарай… Вдруг чую, дымом пахнет. Пригляделся, - точно, сарай горит! Я бегом в дом, ну за ведром, значит, да Клавку, на подмогу звать. Забегаю, а там, эта дура стоит совсем голая, на стол опёршись. Увидела меня и говорит, томным таким голосом:

- Я готова! Так возьми же меня, прямо здесь, о ненасытный , мой!

- Дура, - крикнул я ей , беря из кладовки вёдра, - у тебя только одно на уме! Сарай горит, а она тут с голым задом, тьфу! Твоей задницей, только ворон пугать на огороде, а огонь не потушишь! Так, что, бери ведро, и пошли пожар тушить…

В общем, огонь мы потушили, хотя сарай спасти не удалось. А, что было дальше, то другая история…

……………………….