Я вошел в таверну. Это слово давно никто не употребляет, но именно это заведение никак иначе называться не могло. Это был хлев, заставленный столиками, которые давно пора выкинуть, и заполненный контингентом, который давно пора пришить. Пропитые морды пьяниц, смердящие тела, лежащие, уткнувшись хлебалом в стол, и редкие подозрительно нормально выглядящие посетители, которые изо всех делали вид, что забрели сюда случайно, а не самой дешевой выпивкой в городе. И конечно же, на втором этаже сдавались комнаты. В лучших из них даже была постель, как всегда, за отдельную плату.

Уверенной походкой я прошел к "бармену" и нагло поинтересовался, не найдется ли здесь ночлега и немного выпить для компании бродячих артистов. И то и другое нашлось, и, докинув немного сверх обычной таксы, я спросил, не направляется ли кто-нибудь из постояльцев в нужный мне городок. Деньги сыграли свою роль и, потратив пару минут на болтовню с обслуживающим персоналом, я узнал, что те пятеро в углу зала действительно направляются куда мне надо, что один из них монах, и что передвигаются они пешком.

Врожденное желание помогать ближнему своему заставило меня подойти к этим пятерым и предложить свои транспортные услуги, благо пути наши совпадали. После недолгого разговора и утверждения суммы, которую наша скромная компания заработает по прибытии на место, было решено выпить за успешное сотрудничество и счастливое провидение. Один из моих спутников, среднего роста паренек, на вид только вышедший из леса, заказал три бутылки вина и праздник начался. Начало его, правда, было слегка смазано. Девушка, сопровождавшая нас, и, в общем-то, единственный артист среди нас, пить отказалась, и ушла в нашу комнату наверх. Впрочем, похоже, никто не расстроился. Моей компании все равно ничего не светило, а наши новые знакомые явно были больше увлечены стоящий перед ними выпивкой, чем растворяющейся в полумраке лестничного пролета девушкой.

Вино, вопреки ожиданиям, оказалось не то что неразбавленным, но, похоже, еще и с добавлением чистого спирта. Буквально после четырех стаканов один из наших собутыльников склонил голову на стол, потом пару раз качнулся и упал со стула навзничь. Абсолютно никто из присутствующих в зале не обратил на него внимания, видимо, это было в порядке вещей. Но не в моих привычках позволять человеку лежать на полу, куда он сам только что сплевывал. Особенно когда я абсолютно трезв, поскольку сливал содержимое своего стакана куда-то под стол. Уточнив у новых знакомых, где они остановились, я поволок тело наверх, чтобы уложить его спать.

Добравшись до комнаты попутчиков, и удовлетворенно заметив, что она находится прямо напротив нашей, я уложил свою ношу на постель лицом в угол и осмотрелся. Одна из дорожных сумок слегка отличалась от остальных, и я, стараясь не шуметь, открыл ее. Внутри, помимо всяческого дорожного скарба, оказался небольшой, но довольно увесистый сверток. Спрятав его за пазуху, я привел в порядок сумку, из которой его достал, и вышел из комнаты. К счастью, туша, которую я волок наверх, была слишком занята своими внутренними проблемами, чтобы обратить внимание на мои манипуляции.

Быстро зайдя в снятую нашей компанией комнату и оставив там сверток, я поспешил вниз. Конечно же, я слишком спешил, да и выпитое до этого не могло пройти незамеченным, поэтому на лестнице я споткнулся и неловко упал, громко матерясь и проклиная углы, которые тут понастроили. Надеюсь, никто не заметил, что при падении я не получил и синяка, и что штрафную я потребовал я уж очень резво для только что слетевшего с лестницы. Следующие полчаса-час мы с товарищами целенаправленно накачивали наших новых знакомых местным пойлом. К сожалению, не обошлось и без потерь среди союзных войск - оба моих друга вскоре последовали примеру Берлинской стены, не забыв, впрочем, захватить с собой оставшихся из команды соперников. Я же продолжал спаивать половицу, которой повезло оказаться у меня под ногами, ничуть не страдая от угрызений совести.

Заручившись поддержкой персонала этой дыры, я организовал передислокацию всех жертв зеленого змия по спальным местам и, убедившись, что все страждущие заняли горизонтальное положение, присел отдохнуть. Где-то через полчаса, прихватив тот самый сверток и подмигнув бармену, я направился в сторону здешнего борделя. Вышибала в публичном доме сначала не понял намека, но, после короткой демонстрации моего искусства убеждения, отправился куда-то вглубь здания за начальством. Через некоторое время ко мне спустился человек в халате на голое тело. Это был немного не тот, кого я ожидал увидеть, но, учитывая обстоятельства, пришлось довериться ему. Мы ушли в отдельные покои и я отдал ему сверток, не забыв передать привет от брата Фёдора. Встретивший меня быстро достал из-под халата нож, вскрыл пакет и достал его содержимое - книгу, толстую и явно недешевую. Он быстро пролистал ее, однако я успел заглянуть внутрь. Толку от этого, впрочем, было немного - книга была написана на каком-то тарабарском языке и понять я там ничего не смог. Промедлив пару мгновений, я напомнил, что мне нужно что-то вернуть обратно. И что сделать это хорошо бы пока не наступило утро, ну и вообще, чем раньше тем лучше. Принимавший заверил, что примерно через час кукла будет готова и предложил в это время воспользоваться услугами их работниц.

Проститутка была прекрасна. У меня, конечно же, хе-хе, небольшой опыт в общении с ей подобными, но сюда я бы еще вернулся. Надеюсь, что именно эта девочка не только для только что доставивших что-то важное. У меня это довольно редко получается. Когда я вышел от нее, меня уже поджидал очередной невзрачный человек, отдавший мне заслуженную награду и сверток. Я с удивлением отметил, что местные умельцы воспроизвели не только размер и вес пакета, но и распределение массы внутри него. Хотя, может быть, они просто взяли очень похожую книгу.

Вернувшись в трактир, я поделился впечатлениями о девочке с барменом и пошел наверх. Заглянув в комнату к нашим попутчикам (двери здесь, похоже, вообще не запирались), я отметил, что один из них ворочается. К счастью, остальные спали мертвецким сном. Я прокрался к той сумке, из которой до этого выудил сверток. Споткнулся по пути об какую-то херню, упал и негромко выругался. Ворочавшийся резко сел на кровати и спросил у темноты, кто здесь. Я заплетающимся языком извинился, что попутал комнаты и предложил выпить. Тот почему-то отказался, по-видимому, утратив ко мне интерес. Я вернулся в комнату к спящим товарищам и терпеливо прождал полтора часа, героически борясь со сном. После этого проделал то же самое, предусмотрительно переступив херню, и положил сверток на место. В этот раз вроде бы никто ничего не заметил.

Ложась в постель и прокручивая события последних часов, я искренне удивлялся своей везучести. В куче мест много что могло пойти не так, но мне явно что-то благоволило. Впрочем, впереди еще был завтрашний день, когда нам нужно будет придумывать, зачем мы едем с этими ребятами по пути, брать с них деньги за проезд и сваливать, пока никто ничего не понял. И все это без палева.