Росчерк пера по ткани небес
Золотом выжег любимое имя.
Ночь мрачных дум стала ночью чудес,
Я, как всегда, из огня да в полымя.
Нечеткие строчки бросив камнями,
Тетрадь под кровать убираю подальше.
Стих не дописан, ночь манит огнями.
Умер поэт – он не пишет, как раньше.
Парк вызов бросает пожухлой листвой
Пощечину дав, свистом ветра смеется.
«Ты мне надоел, лучше небо открой,
Где имя горит и к земле орлом рвется».
С шелестом тело глотает трава,
Имени свет вызывает улыбку.
«Знаешь, а ты ведь во многом права,
Но я понял все и готов на ошибку».
Жадно вдыхаю воздух ночной,
Глаза закрываю, мечты налетают,
И в них я конечно навеки с тобой,
Нас страсти дожди воедино сливают.
Я огненный всполох в морозном краю,
Сжигающий, плавящий вечные льды,
Я рушу торосы, тепло создаю,
Ты плещешь на пламя горсти воды.
Флегматика нынче присуща не мне -
Тепло из пустынь мой ветер принес.
Уходит оно, ты стоишь вдалеке,
И шага не ступишь от сени берез…
Движенье руки навстречу Луне,
И вот звездопад разливается в небе.
Безумно-забавный подарок извне,
К чему тебе высь, ведь все мысли о хлебе.
Насущность прекрасна, и быт – это быт.
Реалий коллизии сблизили двух.
Начало избито, конец позабыт,
И просим у джинна яйцо птицы Рух.
Росчерк пера сделал имя зарей,
В локтях приподнялся навстречу утру,
Я написал этот образ живой,
И при желании быстро сотру.
В небе сближаются темные рати,
Гром предвещает серьезную сшибку.
Пора бы тетрадь отыскать под кроватью.
Я все осознал. И готов на ошибку.