Бледнеет сумерек слюда,

И открываются ворота,

И выезжают господа,

И начинается охота.

Держа арапники в руках

Как символ власти господина,

Гарцуют в дорогих мехах

Дворяне - старый барин с сыном.

Охотники ведут собак,

На сворках гончие, борзые,

Играет молодой гончак,

Косятся лошади гнедые.

Доезжих где-то слышен гон

И улюлюканье лихое,

Как будто лес со всех сторон

Ожил от зимнего покоя.

Вот на опушке крупный волк

С седой спиною показался,

И старый барин вдруг умолк,

Помолодел и подобрался.

"Ату, ату!" - и понеслись

Гнедые лошади, собаки,

С галопа перейдя на рысь,

Чтоб первым долететь до драки.

И первым барин молодой,

Собак арапником стегая,

Не придержав коня уздой,

Вмиг соскочил с него, играя.

И прыгнул зверю на хребет,

Ловя его рукой за уши,

Пьянее крови браги нет,

Чтоб воина потешить душу.

И придавив его, вогнал

Блестящий, острый, как иголка,

Прямой охотничий кинжал

По рукоять под ребра волка.

Вот так по рощам, по полям

Под лай собак, придворных крики

Создавший титул короля

Скакал когда-то Карл Великий.

Вот так же русские князья,

Которым власть давало вече,

С дружиной верные друзья,

Неслись вперёд, расправив плечи.

И эту нить не разорвать,

Она в крови у меченосцев,

Как будто вновь идут на рать

Перун и Один - братья россов.

Из крови в кровь, из рода в род

Передаётся эта сила,

Которая не раз народ

От разоренья защитила.

То кровь князей, то кровь бояр -

Храбрейших, первых в лютой драке,

Тех, что секли хазар, татар,

Французов, немцев и поляков.

Всегда узнаешь этот взгляд -

Хозяев, а не белоручек,

Что в рост под пулями стоят,

Сказав: "Не кланяться, поручик!"