Вечерний отсвет положил начало многим небылицам про прохождение границы, соизмерение могил и верность принципам навек. Меж тем по схеме думать тошно, и вылезает – как нарочно – «бойкот-стремление-побег».

Ведём беседу про других, меж тем как нужное – уходит, привычно: «нас-то кто осудит?»… Там, где нет места для двоих, не признан будет никогда ни вальс межстрочной канонадой, ни совесть с лозунгом «так надо», ни перезревшая война.

Ты с каждым выхлопом слабей, но в рамках этого безумства, когда в словах – ни грамма чувства, вдруг улыбаешься себе. И – где там «истина в вине»! – нам не сойтись за циферблатом, ведь время капает (по блату, мне многим больше, чем тебе).

Да, в этом тексте про «должно» ни ты, ни я не существуем: мы не воюем, не рискуем и, как бы ни было смешно, под незамеченный рассвет, в который мало что исправишь, стремимся к скопищу пожарищ, самих себя сведя на «нет».

Ты знаешь, что все «мы» – игра, но не напомнишь между строчек, ведь твой клинок давно отточен, а выпад меток, как игла. Итогом станет миг, когда (для поддержания искусства, разуверяя прочих в чувствах), возьмешь в свидетели «вчера».