* * *

Вы думаете, умер я? Ошиблись.
Для плоти свежевырытый окоп.
Всего на миг душа и тело сшиблись
И разошлись:
Дух - в небо,
Тело - в гроб.

Вы думаете: все.
А я пылинкой
Взлетел, чтоб замереть у потолка,
Чтоб посмотреть: а хороши ль поминки,
И сколько вы налили в мой стакан.

Не надо ни напыщенного слога,
Ни скорбных и сочувственных гримас,
Вы ешьте, пейте, смейтесь, ради бога,
Я здесь, я с вами, я смотрю на вас.

В молчанье я смотрю, кого сегодня
Собрал сюда мой поминальный стол…
Вот этот, с бородой, мне должен сотню,
Брал на неделю и забыл про долг.

А тот божится, что он был мне другом,
Что он скорбит по мне, как по отцу.
При жизни он не раз был мною руган
И даже бит. Не верьте подлецу.

А это кто?
Не разберу, не вижу,
Не разглядеть - отсверкивает плешь.
Узнал его я. Был я им унижен.
Молчи. Не лги. Возьми кутью и ешь.

А эта ритуал блюла особо
- поднаторела, видимо, она -
Тайком зевая, плакала у гроба,
Да и теперь слезлива и пьяна.

Но… стойте!
Кто, нетраурно одетый,
У входа мнётся где-то позади?
Уйдите все и дайте стул поэту.
Пришёл мой друг.
Входи, поэт!
Входи!