Сидя на жесткой поверхности
Процарапанных пошлостью парт.
Лишь я предаюсь неизвестности,
Взлетая на Корускант.

Рокот профессорской речи
В полупустой аудитории,
Он мне твердит про вече
Застрявшее в дебрях истории.

Словно отсчет до старта –
Пункты Женевской конвенции.
Я раскрываю карту
Неба в трехмерной проекции.

До ломки устав от теории,
Теперь погружаюсь в практику.
Меня ждут теперь территории
Где-то в центре галактики.

Смыкаясь в немыслимых позах,
Змеясь черной лентой вечности
Теряю в волшебных дозах
Последний росток человечности.

Путь к Корусканту таинственен
Словно прилавки аптечные.
Прорвавшись сквозь грустные сказки
С ужасом жду конечную.
----------
В абстрактном пространстве экрана
Проснулось изображение.
Такое до боли обыденное
Такое мещанско-несвежее:
Слюни и звуки профессора каплями
В режиме сиропного сло-мо
Летят прямо в лоно прогрессора-
Студента Петрова.

(Снег за окном и сессия,
Секс раз в неделю, давка в троллейбусе,
Успели подать документы,
Наверно повысят стипендию.
В горьких бумажках и слипшихся грезах
Все время присутствует быт.

(Наверное, мне никогда
Не достичь Корусканта…
Все время уносит обратно
Сюда.)