РОМАН ЭСС
-----------------
НЕУЮТНЫЕ СТИХИ
roman_ess@mail.ru
-------------------------------------------------–

Здесь мертвых любят более живых.
И, пантеоны трупам воздвигая,
По злой привычке гениев своих
Толпой ханжей в могилу загоняют.

Бездарный хлыщ, петрушка, фарисей
Здесь в раму гения перед толпой рядится.
О подлый мир в украшенных гробницах!
Здесь жизнь кипит – но тлением червей!

Что государство! Даже и семья
На кухнях яд гордыни самомненья
В детей вливает с самого рожденья,
Скотским умом алтарь святой судя.

Покуда дремлют небеса и суд,
Здесь тернии обильные цветут
Для тех живых, кто глупо и нелепо
Пришел в сей мир с живой печатью неба.

Веселый мир! Унылая стезя
Над бездной бездны не дает ответа,
Зачем торговка – гению судья,
Зачем мясник – в советчиках поэта!

___________________________________________________

Живи душою охладелой
К московским радостям скупцов.
Ты жив ли, помер, право дело,
Всем наплевать в конце концов.

Ах, брат, наш час еще в начале,
Да и не грянуло пока,
Когда с Парнаса дурака
Толпа потянет за медали.

Мудрей нам ползать по земле,
Ждать часа Икс, пахать да сеять,
Чем мявкать, плакать, рыкать, блеять
Подобно всей парнасской тле.

Пусть этот век нас не заметит,
Зато грядущий наградит.
За правду изгнанный пиит
На небе имя обессмертит.

Блажен, кто клад души высокой
Зарыл не здесь, а в небесах.
Он, не продав души пороку,
Ходил, юродствуя в стихах.

_________________________________

До солнца выйдя из Содома,
Времен невольный тайнозритель,
Прозрел я, пепел и солома,
Грядущий огнь каких событий!

Мой город, веру растерявший,
Принес от злых потомков Хама
С востока мерзких гад кишащих -
И на престол вознес под храмом.

Кадя им криком деннонощно
И сыпля златом, иафетиты
Дрожа и ждя конца заочно,
Планету двигнули с орбиты.

И новой библией с Востока
Иным космическим масштабом
Воздвигли в капище порока
Гибрид двуногого и жабы.

Любитель тишины укромной,
Бежал я вон от крика града,
Зеленый рай зовя загробный
На сере пышущей из ада.

Рукой могучею в болота
На самый Север бледной смерти
К никем не знаемым народам
Снесен я в берег тихой тверди.

В лесах оснеженных тоскуя
По городам в погибшем свете,
Не вспоминаю уж вживую
Сожженных близких и соседей.

__________________________________

Среди пустых полей державы
В осенней серости унылой
С соломой мокнущей и ржавой
Дождь плещет в русские могилы.

Едва проглянет робкий лучик
На оголенный мертвый лес
Сквозь непричесанные тучи
Лазурью царствия небес.

В свинцовом зеркале пруда
Нахохлен, мрачен мертвой птицей
Висит мой дом – сама беда.
Несносный вечер длится, длится…

______________________________________

В подземных норах подсознанья
И на обрывах ветхих книг
Искать источник недр познанья
Непросвещенный дух привык.
Когда по трещинкам породы
Сочится мертвая вода,
Переселять в мечтах народы
К звезде Бернарда навсегда.
Гадать по клинописи в сотнях
Чужих прозрений на века
Злым детям Каина сегодня
В концах молекул ДНК.
Трактат писать в слепые души
О безопасности наук
При взрыве ядерном снаружи,
Научных бункеров паук…

____________________________________

НЕФТЯНОЙ ТРУБЕ

С монастыречком гнилокрышим
В прогнивших хижинах неплохо
Сидим, где гонит нефть к Парижу
Антихрист Лондона и Сохо.

Свисти, Труба, в иные страны
Тяни рубли из нас, миллионы
Во Лондон евробандюганам –
На жир бриллиантовым масонам.

В гнилом бараке у окошка
Покормим (не смотри на дядю!)
Одной вареною картошкой
С водою русского дитятю.

Пусть наши черти из «Газпрома»,
Чьи грефы все жирней-жирнее,
Поют нам сказки с аэродрома,
Вон улетая из Рассеи.

Мы у прогнившего барака,
Где грязь фонарь блистает синий
В тарелки поглядим Бараку
Вечор в ГТРК «Россия».

________________________________________

Настанет некий час полночный:
Гнилое мясо в миг порочный
Посмотрит в окна, глядя на
Свой вид привычный – там война!

Впрочем, реша войну скорей покончить,
Они усадят в скорби хлеба
Едино чрева на потребу
На мир великого тирана
В дворце на троне Сулеймана.

Так будет.Рим, пока что сытый,
Богозабвенен, без молитвы
Не узрит как всегда заранее
Своей беды в телеэкране.

Все, что посеяно доселе –
Как в фильме ужасов из теле
Инферно грянет на Европу
Рвать небо, словно кожу Бога.

Гния от язвы вездесущей
И гнева горестных светил,
Всяк узрит океан кипучий –
Дракон в нем воды вскипятил.

Что ныне орды мира давит
И диких держит на цепях -
Тюрьма, закон,- все их оставит
В их столь свободных городах.

Жара, болезни, ужас, смерти,
Песок, и ветры, звери, смерчи
На стогнах града их сретят.
Мир будет явный, лютый ад.

И благодать уйдет втихую
Как сад вишневый. На пустую
Дорогу сманит брата брат,
Когда вконец измучит глад.

Поста не знав, тогда коварством
Он ухмыльнется в жажде мяса-
И - в кровь ножом родную плоть,
Себя не силах обороть.

Тогда из мировых пустынь
Звезда и явится Полынь …

При ярости такого солнца
Иссохнут реки и колодцы.
Простой воды начнут от жажды
Искать как самой высшей правды.

Всяк побежит. Один- к могилам,
Другой к живым. Почти без силы
Там узрит всяк, в чем в жизни правда:
Но только глад и лютой жажды
Тогда никто не утолит.
Он думал – лужица,
Там – злато!

____________________________________________

1996 г.

РУССКАЯ ИДЕЯ

Чем больше мы видим смешенья
Племен, рас и цвета лица,
Тем более и вырожденья
Заносится в Книгу Конца.

Конец человечьей истории-
Уродец – не Хам и не Сим,
А некое среднее горе
Горбатое, взявшее Рим.

Умолкните, маги науки!
Сын Ноя – в шатрах Сима росс
Среди исторической Скуки
На Землю народам донес
Прогресс, пламя духа, примеры,
Чистейшую горнюю веру.
А все остальное – химеры.

Стоит Вавилон горделиво!
Но опыт: сильнее разврат,
Покуда в персидских заливах
Отстроят антихристу град.

В долине Армагеддона
Китай и ликующий Хам
Оружием апполлиона
Бряцают земным племенам.

С летучей секирой при битве
Последней – настанет покой:
Проклятое племя хамитов
Раздавит Европу ногой.

Как грозное знамя Мессии
Народам во страх пред Отцом
Монарха святого Россия
Воскреснет – одна! – пред концом.

И будет стоять на Босфоре
Великое русское море
Над криком и воем как нимб –
Небесный Иерусалим.

А вне: остальные колонны,
Певцы и творцы Вавилона,
Отверженные в одночасье
С надгосударственной властью.
----------------------------------------------–

ПРОРОК

Когда засыплет дикая собака
В могильных плитах наши имена,
Когда крестьянин не посадит злака
В глухую землю, где дымит война,
Когда пророки вдруг не узрят знака,
В котором воля бытия дана;
Когда потомок плюнет на могилы
Живущих ныне лишь единым днем,
Когда остынут чувства, веры, силы,
Что нас ведут всеправедным путем;
Когда проклятьем кончатся заботы,
А речь-сорняк доглушит наш язык –
То почернеет желтый лик природы
И вдруг - покроет тленьем лунный лик.

Тогда, тогда сойдет на мир печальный
Холодный бог для неживых эпох.
И - глянет в линзу льда Никто нахальный -
И мимо нас, проклятых, пройдет Бог.

И вот тогда я скину тыщетонный
Прах и останок вашей суеты,
И – отлечу душой освобожденной
К иным краям, где песнь поют цветы.

А к вам, сюда, не будет мне возврата,
Ведь кроме боли, злобы и камней –
Душа не знала никакой отрады
От озверенных нынешних людей.

Все тут витийствует, дымится бестолково,
Лукавит, копит, нежится – тщетой!
И весь ваше век бредет пустой дорогой
Под мертвой, черной, грозною звездой,
Не ощущая ни себя, ни Бога.

--------------------------------------------------------------–

Люблю всеобщие кумиры
Толпе на головы свергать,
И перед всем язычным миром
Жреца мамоны постыжать.

Люблю, когда толпа швыряет
Вслед камни, палки и молвы,
А небо камни возвращает
О их плешивые главы.

Люблю душой тогда смятенной
Бежать в безлюдные места –
Планету новую смиренных
Одних сопутников Христа.

Люблю, забыв о нечестивых,
Лозы небесной вина пить.
В селеньях вечных и надмирных
Соседей близких навестить.
______________________________

ПОЭТ И ЖУРНАЛЫ

Пока творец нездешних звуков
Небесной лирою звенит,
Толпа, туга на смысл и ухо,
Жует, болтает и свистит.

Рыдай, высокое искусство:
Толпа залезла на Олимп.
Цвети, протекция, холуйство,
Коль там свинье одели нимб!

Скотству не ведом рай – лишь тело.
На месте Зевса бдит зоил,
Залезши в горние пределы
Ревет потехи для горилл.

Смешно, когда опять свинина
Во блеске славы – все свинья!-
С ушами вислыми, скотина,
Запеть клекочет соловья!

Толпа же критики рогата
Ей в умилении тупом
В ладоши плещет у разврата.
А снизу внемлет ей Содом.

Свиньей в искусстве стать нетрудно,
Теней великих муча мир.
Беда, что стаду недоступны
Святые звуки горних лир.

И потому-то мы, поэты,
Гордясь призванием своим,
Во веки век не канем в Лету,
Хоть в отдалении молчим.

Поэт, когда твоя держава
Привыкла к свинству, твердо знай:
Скотства бежит богиня – Слава.
Лишь небом лиру поверяй.

Паси стада осатаненных
Издалека, издалека.
И будь далек от стадионов,
Где толп колышутся рога.
------------------------------------------------------–

Позорных лет глухих, ……………*
Мы, дети подлых лет и дел,
Зовем Россией – мир нерусский,
Где нов закон – их беспредел!

Уж мы не скифы, не древляне,
Так – дети песенок из зон,
Бежим по миру как цыгане
Во ужас, страх иных племен.

Наш как бы русский герб двуротый,
Демократически-косой,
В два горла жрет у ног Свободы
Плевел-идей в стране чужой.

Ей, ей одной давно вседушно
Кадило торжище мещан,
До основания разрушив
Тысячелетний мир славян.

Сто лет таскались мы к проклятым
Божкам мамоны чуждых вер –
От звездно-сине-полосатых
До красных флагов КНР.

И се: мы были Русью славной
Под грозным сном богатыря,
С границ Канады до Варшавы
Весь мир лишь с Англией деля!

В многоплеменном русском поле
Держали щит меж разных рас…
Теперь… расступимся мы.Боле
Европам в скифы нету нас!

Мы звали вас на пир. Тщедушны,
В тепле изнежены, слабы
Вы не пришли спасать нам души
С Варшав. Нас нет. Одни гробы!

Да, мы расступимся! Пустая
Держава орды пустит в вас!
От вод малайских до Алтая
Кипит из тьмы враждебных рас.

Давно безверьем вы бессильны,
Очнетесь в смерче кровяном.
Тогда … вы вспомните Россию!
Но поздно, поздно. В свете – том…
------------------------------------------------------–
*- запрещено либеральной элитой

-------------------------------------------------–

Еще Москва пока столица.
Еще кичится Третий Рим.
А вавилонская блудница
Еще не знает огнь и дым.

Но уж лукавы человецы
Достигли центра тьмы греха.
И им когтистая рука
За Бога кажется из бездны.

За то нейтронные ракеты
Как воздаянье, ад и смерть
Готовы бестиям планеты
О злые головы лететь.

______________________________________

Земная слава скоротечна.
Она костей не оживит.
И популярным человечкам
В аду язык не прохладит.

Но диво, светопреставленье!
Смотрю: гремя, во тьмы веков
Толпа грядущим поколеньям
Любимцев шлет – своих божков!

Ай-ай! Вновь лаврами увенчан
Очередной гнусавый хлыщ!
Увенчан на Земле – развенчан
На свете том. И гол он, нищ.

И на окрашенных гробницах
Кумиров стерты имена.
Песок забвенья не боится
Стирать златые письмена.

__________________________

Поэт по праву муз свободный,
Встав за пюпитр международный,
В наш век все принужден молчать…
Иль безответно слать в печать
Детей-стихи, когда неловко
Идет столицей, неба раб……

Что ж видит он?- Несут Приап:
Литературная тусовка,
Дымясь, хоронит своих жаб…

Поэт бредет в салон, редуты
Там видит чресл – то бауты
Пускает, словно пузыри,
Зоилов трех Россий жюри.

Поэт классичным эталоном
Верстой коломенской торчать
Как сирота с Казани станет,
Пока зоил его в осляти
(визгливою дудой печати)
Вьезжает в Арку, яко Сталин.

Он с полуправдой не в опале
Несет триумф.
А судьи ж кто?
Все те же бездари…А то
слова
квокочет - сытая братва.

Но если ты со словом новым
Вдруг запоешь!- свободой слова
Тебя так тиснут!- что Барковым
Заверещишь с народом: «Ять!»

На рынке будешь ты стоять,
Смешон, нелеп, несовременен
Как тот же боливар-Онегин.

Проговорился!
Зрит пиит,
Как-таки рукопись горит,
Когда огонь ( равно редактор)
Эвтерпу, Клио иль Эрато
Без дум швыряет сразу в Лету…

Ну, что ж осталося поэту?
Притом без смелого привета
Литературной квази-модой
Язык украли у народа.

Поэт бежит.
В Царьград иль дале:
В Нью-Йорк,
Искусства захолустье
(Коли анчутки если пустят).

Там еле слышен Рим второй
Через Китай и килогерцы.

Вот там ( так жезл цветет порой )
И колоколь на Русь.
Как Герцен.
-------------------------------------------------–

Пока поэт суровой правды не вещает,
И жизнь ведет, забившись в уголок
Как мышь дрожащая – тогда-то развращает
Народ зоил; и царствует Порок!

Куда ни глянь – разврата торжество,
Лишь содомитам – лавры и закон!
Куда ни плюнь – взнесенное скотство.
А с лирой петь им – что гонять ворон.

Пока убили русскую идею
В трясинах словоблудия и рифм,
Вон: Музу-девочку насилуют плебеи.
Того гляди, перевернут Олимп!

Визжит бездарность на костях поэтов,
А даль – все дальше! И, увы, пока
Всеславной черни во князьях – рога,
Хвосты, копыта, и дымится Лета!

Когда поэт суровой правды не вещает-
Известной Богу, толпы развращает
Плебей из Слова. Русская телега,
Там впереди – ни света, ни ночлега!

Покуда мы иных с Олимпа ждем-
Туда залазит очередный бес!
Покрытый славой, лавровым венком…
Тс- сс! Течет вода – он писает с небес!

______________________________________

Сиди в глуши в январское забвенье
Сам заключен от века расстояньем.
Непознанное смертным провиденье,
Благослови в лесах мое изгнанье!

Вот потому одной тебе во тьму,
Одной тебе я посвящен пиитом.
Мой дух не здесь, и, верно, потому
Мне ль воевать московскую элиту?

На куст рябины звезды у окна
Слетелись петь, клевать пшено ночное
Высоких истин. Что за времена!
Все началось – и кончится Москвою!

Москва! Москва! Давно померкший свет
В лиловом дам и фонарей Зарядья!
Где Русь? Где Бог? Неслышимый поэт
К гробам царей замуровал тетради.

Убег он в рай деревни со стихами
И там молчит в избенке золотой,
Во снах летящей там над городами –
Как гроб летит над нынешней Москвой.

И некому в грядущих поколеньях
Его послушать в насекомой жизни.
Мы не сверкнем уже в тысячелетьях
Ни языком, ни мощной клинописью.

Одной тебе вот потому,
Нескромница нагая, стать пиитом.
Мне недосуг сражаться одному
С московской самозваною элитой.

Подруга смерть! Какой я слышу вой
В метро из звезд пятиконечных неба!
Как ни кричи под сводами Эреба-
А Новый год над праздничной Москвой.

_____________________________________________________

Пока свободные народы,
Гармоний чуждые, ревут
Среди песков, пустынь голодных.
Поверь, им тот отец свободы-
Кто крепче, тверже держит кнут.

Он независим, чужд рекламы,
Ведет в духовный коммунизм
Овец, овнов, козлов упрямых,
Свиней, драконов, зайцев, крыс!

И у ветров стремнины мрачной,
Он направляет бесловесных
С дудой поэтовой небесной
На процветанье к долам злачным,
Куда все скопище большое
Всегда глядится в скуке жвачной.

Он - средь опричников:
Да шкодел
Вослед ему
Врагов поклянчит
Хоть на аршин - чуть ниже седел
Висят их головы собачьи.

Врагов народных, коих орды
Всегда и всюду в свалке сытых,
Кто, посулив толпе свободы,
С хряками месит у корыта.

Да, лучший царь, отец свободы,
Лишь тот, кто верный ценит кнут.
Ему без пастырей народы,
Должны до гроба, выи гнут.

Правитель истинный упрямо
На счастье ордам, племенам,
Неведом всем - им мглы, реклама.
Но он не страхом правит нам!

Лишь тот правитель нужен строгий.
Кто отвергает лесть и спесь,
О ком все знает как о Боге
Одно - что он свете есть.
--------------------------------------------–

НОВОГОДНИЙ ТОСТ

Давайте выпьем в зябком этом мире
На Новый год за тех, кого тут нет,
Кого не помянут в телеэфире
Ни шоумен, ни сытый президент.

В Афинах, в Ницце, в пирамидах, в Куско,
В Торонто взяв текилу с каберне,
Давайте выпьем за голодных русских,
Кто получает по пять тысяч рэ.

В московской чистой прайсовой квартире
Подняв бокал за тех, кто не в Москвах,
Давайте выпьем за голодных в мире
Забытым в селах, в малых городках.

Среди сыров, пельменей и креветок,
И винограда в жарких шашлыках
Давайте выпьем за голодных деток
Во всех прогнивших русских деревнях.

В Тайланде жарком, на морях Всекрасных
Давайте выпьем в джунглях для зверей
За всех в больницах грудничков отказных
Без ползунков - от нищих матерей.

В «Рено» и «Вольво», в «Фордах», в «Ламборджини»
Под телебашней с Галкиным в тортах
Давайте выпьем, кто в пустой России,
Отравлен спиртом, спит давно в снегах.

Под пляс и вопль, салюты хоть в антракте
Давайте выпьем в грохоте шутих
Под гробовым молчанием галактик,
Под гробовым молчаньем всех святых.

По всем залитым светом вавилонам,
Матроны, бонзы, VIP-ы и скопцы,
Давайте выпьем 20 тех миллионов,
На чьих костях построены дворцы.

___________________________________________

Чем боле бедствий и страданий
Несет земное царство Тьмы,
Тем все жесточе и коварней
Бунтуют дикие умы.

Тем злей взъяренные стихии
Свергают суетную твердь,
Европе, Азии, России
Неся стенания и смерть.

Увяла прежняя природа,
Спеша закончить ветхий век,
Уныли гордые народы,
Уныл безбожный человек.

А небо, мертвое железо,
Низводит засухи и мор:
И смерч гудит горящим лесом,
И каннибалов - страшен взор!

А в городах несет безлюдных
Песок и пепел. Поутру
И под луной висят повсюду
Самоубийцы на ветру.

Как знак Всевышнего Комета
Сверкает в пепел и огонь.
Грядет на сонную планету
Погибель мира - Бледный Конь.
-----------------------------------------------–

ПРОРОЧЕСТВО

В каких-то россов мартиролог
У их руин и их гробов –
Вонзит грядущий археолог
Лопату в глубь иных веков.

Над необьятною страною
Твоею костью (примечай!)
Над серединной мерзлотою
Великий потрясет Китай.

Вся узкоглазая Россия
И костромские кишлаки
Кувшиннорылою цифирью
Разинет уши и мозги.

Где были канувшие в Лету
Германцы, россы – этот Хам
Воссядет срамом несусветным
Кишеть к отеческим гробам.

Издревле с темным инферналом,
Почтит – дерьмом – пять Божьих ран,
Воссядет интернационалом
На Рим отверженных славян.

И на костях в седых морозах
Безбожных, вырожденных россов
Христа забывших и канон -
До финн воздвигнет Вавилон.
--------------------------------------------------–

В гробах ворочаются россы,
Когда на диво прочих стран
С экранов гонят свинопасы
Стада ожваченных славян.

Попса кривляется юродов
Над сытым рыком сотен банд
На одичалый взгляд народа
Под злые зубы женщин-вамп.

То - актрисантов попрыгунство,
То - лай советников-мессий,
Низкопоклонств толпа, капутство
По резервациям Россий.

На их гробах жирней столица –
На том, что тыщу лет в свой дом
Всесобирали по крупицам
Цари империи с крестом.

Века дерзать, чтоб стать убитым
На проститутках да братве,
Коли московская элита
Кишит как черви на дресве.

Ну а тебе, рабочий нищий
Да крестьянин – эта крысь:
Вот гроб неструганый за тыщу.
Твоя зарплата по всю жизнь.

С фамильей русскою такою
В усадьбах изгнанных дворян
Свинина с шерсткой золотою-
В райке Москвы воссел Каган.

Потомок Мурки, Урки, Маньки
С рубином учит из ТВ
Совдеп все тот же - ради тряпки
И побрякушки на Москве.

Во зле цветя, заматеревши,
В огонь и в ад однажды днем
Москва свиней, с гробов жиревших,
Вся, вся провалится живьем.
--------------------------------------------------–

Ложью пахнут плоды переспелые
Этих ярко-осенних времен.
Сладкий запах их тленья опрелый
Созывает свиней и ворон.

И висят они радостно-ярко,
Озирая смятенье вокруг,
Рады тем, что когда-то кухарка
Пропустила их яд мимо рук.

Многохитро морщинятся лица,
Многоглавый склоняется сук.
И ленивые жирные птицы
Копошатся как слизни вокруг.

Чем сильнее с небес припекает
Желто-серые мордища их,
Тем пьянее шабаш нарастает,
Тем бойчее дережка и крик.

Сумрак желтый как дьявол трехрогий
Из низин по болотам ползет.
Вот бредет по унылой дороге
К древу смерти безропотный скот.

Воют, стонут, все кверху стремится
От земли, где обглоданный срам.
Но ленивые жирные птицы
Гадят в головы наглым скотам.

Ночь и морок, и тьма наступает,
Перед мраком смятенье растет.
Собачонка пастушая лает,
Это мрет обожравшийся скот.

Но едва желто-красным желудком
Утро к древу провиснет в упор –
Снова дол оглашается жутким
Писком, визгом воскресших обжор.

______________________________________

СТАДА ПОЭТОВ
                          Графоманам с билетом СП и без оного
---------------------------------------------------------------------------

                           Весной при кликах лебединых…

                                                         А.С. Пушкин

Стада поэтов в русском Интернете,
Скотов смиренно-жвачных, за морковь
По перестройке разбежавшись по планете,
Мычат про травку, птичек да любовь.

Рунет, чертог для сплетников и дур,
Всех недоносков всех литератур:
«Стихира» да «Литконкурс» с «Самиздатом»,
«Литклуб» клубят вонючие стишата.

С кудряшками и рожками, на лирах
Баранина вся блеет по квартирам.
А на Олимпе сверху как шакал
Пасет Тиранозавр-Литжурнал.

Ночами к ним спускаяся в долины,
Он наугад при воплях лебединых
То одного, другого тащит волком
В журнал критиковать, взвалив на холку.

Что тут творится! Вся домашняя скотина,
Заслышав критику, становится волками,
Воронами – и каркает стадами
С Сиднея вплоть до самой Аргентины!

Чу, стихло! Вновь друг дружку графоманы,
От Дарвина исшедшие бараны,
Целуют, блея ради упражненья
Стихов унылых лирик испражненья.

И нет на них ни палки, ни бича
Согнать с Парнаса хоть единого барана!
Покритикуй – сожрут как саранча!

ПОЭТ, НЕ ТРОНЬ – Г…НО ВОНЯЕТ - ГРАФОМАНА!

_________________________________________________________

Вот неокон, чей бог природа,
Упрямо тычет свой кумир,
И с постбрюссельской дикой мордой
Преображает русский мир.

А детки рьяного папаши
Для позабытых Богом стран
Отели строят, телебашни
Для близких внуков обезьян.

Они болота иссушили,
Слетали в космос вкруг земли,
Наобещали, накрутили
И в ад с наукой снизошли.

Вот горе! Всюду их потомки
Ни нас, ни Бога не стыдясь
У государства на обломках
По черепам воюют власть.

И хлеще Геббельса со жлобством
Вертят безбожною Землей,
Чтоб для грядущего обжорства
Построить-таки рай земной.

Но Бог для верных жив остался.
Расстроен ересью и злом,
Он нечестивцам посмеялся –
Глобальный мир разбил жезлом.

Коль нечестивый над толпою
Слепым радетелем сидит,
Чтоб не цвело вовеки злое,
Господь ума его лишит.

__________________________________

Куда бы спрятаться и скрыться
Чертей в свободе иль святош?
Где б мук хоть в миг освободиться.
Такого места не найдешь.

Куда б от дурости и срама
Бежать от пузищ и костей,
И от всемирного бедлама
Рекламы, пошлых новостей?

От ног кривых в слепых колготках,
От Королей, От Фикс, Вован…
От мисс, блестящих как селедка,
От уголовников-дворян.

И от больных насквозь нимфеток
С гусиной коже на спине
Под декольте, и от поэток,
Что спят с японкой на луне.

И тяжелохрипящих рыжих
Бульдогов томно-голубых,
Вельмож, что грезя по Парижу,
Обрали загодя своих.

И от дальнейших безобразий
Хавроний, выползших на власть,
Чей бог в японском унитазе
Их жертвы примет, им смеясь.

И от всебщего гипноза
Куда от вас бежать во мгле,
Похлеще ядерной угрозы
Вы, теледоки на Земле.

От тайн, для общества секретных,
От крокодилок от кутюр,
От жаб журнальных, крыс газетных,
От троглодиток от кутюр.

От песен бабочек писклявых,
И от надменных как павлин
Эмиров наших над державой,
Самопрославленных кретин.

От них, кто славен показухой,
Слепых вождей, болтун, иуд –
Кто копит круговой порукой
Себе углей на страшный суд.

Куда бежать? В леса, пустыню,
Где б не настиг всемирный враг –
От вас, смеющиеся ныне,
Кому все шутка и пустяк.

Прекрасно б справить новоселье
Вон там в горах на крутизне.
Туда б в заоблачную келью
От вас достойно скрыться мне.

____________________________________________

С тех пор, как на златой короне
Кровь императора блестит,
Сидят в Москве на русском троне
То мироед, то хам, то жид.

Когда под скиптром самодержца
Шатнулась пьяная страна,
Убийца тайный вынул сердце
С Его груди – и вот она

Уверив лживым обещаньям
Врагов Христа и православья
Иным народам в суд и страх
Творцом повержена во прах.

Какой позор! И на Москве
Цари с блудницей пятирогой
На царском троне, как в игле,
Сидят - а усидеть не могут!

И – слеп народ. Слепы вожди:
Временщики, ворюги, грызни,
Не видят то, что впереди
Во обезлюженной отчизне.

То глад нас мучит, то природа,
То вкруг без благости народы.
И труд напрасен, все зазря!
Вот кровь убитого царя.

И злая мерзость запустенья
В церквах висит который год,
И оболваненный народ
К Христу нейдет по воскресеньям.

Вот потому поля и реки,
Что взором враз не охватить,
Страны лукавые соседи
В клочки спокойны растащить.

На радость всем врагам ее
Держава пьяная разделась,
Трансмировое воронье
Глаза ее клевать слетелось.

Когда ж Россия быть не сможет,
Льстецов послушавши своих,
То рухнет мир вокруг безбожных
Без веры, Духа, без святых.

Но если наш народ всесильный
Узрит заклятие свое,
Вновь будет слава над Россией,
Вновь Бог помилует ее.

_______________________________________

1996 г.

На скалах домик одинокий
В штормах на Огненной Земле
У Антаркиды на востоке
В грядущей смерти, ночи, мгле.

Холодный ветер рвет бурливый
Пролив и точит под базальт,
А осень мира здесь тоскливо
Наносит листья на асфальт.

И ей струною вторит лира
Всем плачам, стонам мировым.
В холодный дом на скалах мира
Метель несет котельной дым.

Как ночь чернеют дыры трюма,
Как мрак змеят в воде огни.
Несносно полночью угрюмой
Воспоминать иные дни!

Столиц, на ад весьма похожих,
У всех двенадцати морей,
Людей, во ад весьма пригожих,
Зимы и ада холодней.

Красавиц в залах злых и гулких,
Каких забыл давным-давно,
Чьих тел ты знал все закоулки,
И думал: счастье – вот оно!

Забытых вин и блюд забытых
Ряды в столовых серебром.
Безвестных, лестных, знаменитых
Личин в году позабытом.

Всех стран и северных, и южных
Богатство, дым иль нищету
Воспомнишь блеск и лоск наружный,
И душ лохмотьев наготу.

Воспомнишь все: страны далекой
Издевки некогда славян…
На скалах домик одинокий,
И Смерть, и смерти океан.

_______________________________________

ВОЗМЕЗДИЕ

В ресторанах набили утробу,
Просверкали забытой страной,
И копилася праведно злоба
По стране от надменности той.

Чем Россия славна меж народов
В тыщелетнем язычестве дней?-
Черепами да саблей голодных,
Наказаньем льстецов, богачей.

И – притихли за жалюзи: ало
Осьминоги стреляли в лесах.
И сверкала, и в ночь ропотала
Как народ, как возмездье гроза.

Тут – бежали и били коленкой
Кейсы зелени, падая в рвы,
Рассыпали бриллианты и деньги
В переулках горящей Москвы.

Высоко на сияющем храме
Карлик злобно биноклем сверкал,
Дирижируя псам и ораве –
Генералишкам тростью стучал.

А потом в Триумфальную арку
Сквозь салют и листовки толпы
В лимузине, как на катафалке
Проезжал по проспектам Москвы.

Бодро радио в ночь проорало.
Мглы салют разрывал далеко.
По кишкам богачей проплывала
Как акула машина его.
__________________________________

ИЗ Н.А. НЕКРАСОВА

Вот парадный подьезд. По торжественным дням,
Одержимый чиновничьим зудом,
Целый город с каким-то испугом
Подсекает к заветным дверям.

Записав свое имя и званье
Секретаршей смазливою в лайкре,
Собираются к шефу Незнайки
На доклад (ибо в том их призванье).

А в обычные дни сей роскошный подьезд
Осаждают серейшие лица:
Прожектеры, искатели мест,
Властилины, тузы из милиции,
Да профуры, сильны ягодицами,
Да попсюхи ( а с кем положиться бы?)

От него и к нему то и знай поутру
Все крутые скользят иномарки:
Лимузины да «Порши» - и будто в дыру
Возят взятки, с Парижу подарки…

Раз я видел, сюда подошли мужики
Из провинции, чуда желая…
Токарь, смазчик, - все голь перекатная и
Нищета, словом, Русь золотая.

Показалась охрана.
« Менты, допусти!
Обирает банкир, наш хозяин!
Получаем пять тысяч, с шести до шести
Пашем-пашем, а он увольняет!»

Их менты оглядели: бродяги на взгляд!
Словом, лохи!
Демократизатер!

Проходил мимо тут от Госдум депутат
Обронивши: « Гоните их на .......!
Наш не любит рванину, Абрамыч Андрей.
У них есть своя власть на законе!»

Повязали их, били… Они вдоль Рассей
Покатились в плацкартном вагоне.

А Абрамыч Андрей, телевизерный бог,
Олигарх, уж которые сутки
В шестизвездочной яхте плевал в потолок,
На Канарах обняв секретутку.

Под пленительным небом Сицилии
И в Майами на вилле в тени,
Безмятежней аркадской идиллии
Проводил он преклонные дни.

Созерцая, как солнце пурпурное
Освещало платаны в закат,
По привольное море лазурное
Окуная тропический зад.

За заставой в столовке убогой
Мужики, все пропив до рубля,
Вдаль пошли, побираясь дорогой,
Все стонали: «Как терпит земля!»

Стонут в каждом глухом городишке
У подьездов судов и палат.
Стонут в собственном старом домишке,
Свету божьего солнца не рад.

Укажи мне любую ты зону,
Где бы русский мужик не стонал –
За шесть досок шесть лет по закону
Где бы зону он сю не топтал!

Видя, как за забором воруют
Эшелонами, кучей цистерн,
Штабелями, и как из крышуют –
Все, чего не предвидел Жюль Верн!

Выдь на Волгу! Чей стон раздается
Под Казанью иль в фанзе любой?
Знамя красное вьется и вьется.
Баржу тянут лебедкой простой!

Где народ - там и стон. Эх, Предвечный,
Что же значит сей стон бесконечный?

Ты проснешься ль, исполненный Сил?
Или их повинуясь закону,
Что разграбили долы и троны,
Под себя лишь писали законы,
Ковыряли на Запад короны –
Все, что мог, Ты ужель совершил?

Но Предвечный молчит… И не внемля,
Зависает трехзвездное с Кремля
Непонятно чего во всю ширь!

А тебе – лишь летальный исход,
Мой ограбленный русский народ! -
Комь да Кемь, Магадан да Сибирь!

_____________________________________________

До гроба мне в уединеньи,
Видать, начертано судьбой
Все видеть бедные селенья
В мороз крещенский под луной.

Да черный рушенный штакетник,
Да два остова от пион,
Сидя с зарплатой как без денег,
Смотря в экран на Вавилон.

На битом брежневском матрасе
Неделю с гриппом за грехи
В журнал профанов на Парнасе
Костить московские стихи.

Над ледяной струей порою
Над рукомойником вздыхать,
Следя за музой молодою
Заезжей в чтомую тетрадь.

На музий длинный нос в пороге
Смотреть, не слыша слов игру,
То на ее кривые ноги,
В стихи кривые в Стихи.ру.

Когда ж она уедет рано,
Поэтов наших вздор и бред
В журнальный зал сплошных профанов
Закрыть навеки: «Где Поэт?»

Коту читать чужие вирши
Со крышей, сьехавшей в сугроб,
А не ценителям в Париже
Стихов нечитанных Европ.

Или в кафе на Брайтон-Биче
Мечтать читать свои стишки
Какой краге богатой – нищим
Поэтом русской злой тоски.

И в людоедском настоящем
Копать средь тысячи поэт
Напрасно русский стих звенящий
До пота ночью в интернет.

«Поэт аффтар о выпей йаду!»-
Изречь на Windows ста окон…
Кого б себе избрать в Эрато
Средь пьяных девушек тех вон?

УРАЛ

Какие страшные пространства
Под гулким снегом, боль моя!
Лесов да кладбищ государство
В моих полунощных краях.

Здесь по полгода в зимнем хладе
Варили сталь – и сам Гермес
Ковал оружие армаде
Железных ангелов небес.

Отсюда в мир живых и мягких
Он им сойти благословил,
И в печи доменной во мраке
Сам ад малиновый варил.

Цивилизаций всех в отшибе
Куем мы вам, прогнившим, гроб!
Мы кузнецы, куем мы гибель
Для всех Америк и Европ!

Отсюда – в мир исходят войны
К багровым ночи облакам.
Неисчислимо, ровно, стройно
Идут полки возмездья к вам!

На ваше мелкое тщедушье,
В кухонный рай сервизов злой –
До основания разрушить
Ваш ветхий сытый мир больной.

Чья это поступь, глянь на окна,
Качает люстры при луне?
То не восход идет с Востока-
Тьмы грозных ангелов в броне!

_______________________________________

КАРТИНА

Зима в провинции в полгода,
Как на Плутоне тьма и хмарь.
Там, над разграбленным заводом,
Дрожит единственный фонарь.

Из двухэтажного брака,
Я вижу, вышла баба и
Через забор бетонный мрака
Зовет кого-то в пустыри.

В замерзшем шлаке у котельной
Играют дети, как и встарь.
Всю ночь в безлюдие бесцельно
Звенит единственный фонарь.

Давно уволенный с работы
Спасен с петли едва мужик.
При тусклой лампочке кого-то
Ждут заложить за воротник.

Вагоны ржавые рядами
Куда-то кризис гонит вдаль.
Ты – равнодушными очами
Следишь за нами сквозь вуаль.

На апельсиновой Дворянской
Сквозь ряд трактиров и контор
При солнце тающем, в коляске,
Сияет раем кроткий взор.

Вдали - дымы из труб бессчетных,
Там люди в красных кумачах
О вечереющих воротах
Читают «Искру» Ильича.

Городовой, аллея, птицы.
Купец на диком жеребце
Везет вопящую девицу,
Кричит им дворник на крыльце.

Страна путиловских заводов
Видна в трамваях под холмом.
Весна 12 года
С кипеньем вишен в голубом.

А здесь - все ржавчина да враки
Самообманутой мечты,
Да дух кошачий злой в бараке
За дерматином нищеты.

На грай летающий вороний
Я серый день смотрел с моста.
Страна чужих и посторонних.
И - пустота. И пустота.

______________________________________

Во всем на свете разуверяясь
Я жил меж пьянки и петли
Народа робкого пришелец
В болотных норах их земли.

Я все забыл: любовь, желанья
И поле светлое отцов
В холодном гробе мирозданья
Под скрип зубовный мертвецов.

От жизни скрывшись, год от года
Я привыкал к мирам теней
В туберкулезных их болотах
Вдали от солнечных людей.

А в ночи тысячным парадом
Я постигал из страшных книг
Покой стремнин бездвижных ада
И безьязыкий их язык.

И голос жабы, цапли робкой,
И эхо песен соловья –
Все, все казалось мне издевкой
И злой насмешкой бытия.

Мне стали друг осины, филин,
Русалок бледная немочь,
Да хохот жуткий замогильный
От всех удавленников в ночь.

________________________________

В ничтожестве ты жил,
В ничтожестве помри.
Провалиться режим
Как в бездну упыри.

А до времен иных,
До горнего суда
Висит в полях пустых
Небесная вода.

Потомок мой в Руси
Сам точно как и я
Вновь станет в небеси
Скитаться с похмеля.

Не плач и не проси
На рынке бытия,
Когда святым в Руси
Нет места, смерть моя.

Мы все, миллионный рой,
Забытых имена,
Задавлены тобой,
Нерусская страна!

__________________________________________

Мы помним все: бесплатные квартиры,
Микрорайонов новых огоньки…
Страну как светоч нищих полумира
И новых ГЭС твердыни у реки.

У щедрых нив у деревень в огромном
Спокойном небе новый ряд домов –
Не для воров, не спекулянтам помним,
Стада на нивах с тысячей коров…

Мы помним все: как колбасу на свалки
Враги России сыпали в навоз,
Очередищи за вином и драки
В пустых прилавках при обжорстве бонз.

И нищих Ельциных, болтающих в метро
О привилегьях, ваучеров груды,
Заводов наших воровство, погром,
Как влез в ТВ в апостолы Иуда.

Как разбомбив богатый СССР,
Куда в Израиль с золотом бежали
Евреи-диссиденты нам в пример,
Как в ЦРУ за то рукоплескали.

Как вывозили бесы белым днем
В фуфайках древних споенной державой
Лес, нефть, зерно, сапфиры, чернозем,
Что дал Христос лишь нищим православным.

Как нам про кризис квакала вся тля
С болот кремлевских – сволочь подпевала,
Как мелочь рыли, но лишь два рубля
В буханку хлеба деткам не хватало.

Как с крыш дырявых лило, с потолка,
Как на экране жрали, пили стервы.
Как хоронили сверху мужика,
Который с горя в петлю лез не первый.

Как уплывала вся Святая Русь
К семейкам жадным, свиньям зло несытым.
И олигархов-кровопийцев гнусь
Нерусских вспомним на своих молитвах.

Пешком замерзших нищих не берет
В салонах чистых преуспевших стая.
Лишь нищий нищим денег подает,
А «Форды» с «Вольво» мимо проскользают.

На свете том все вспомним пред Христом,
Внизу увидев черный рой министров,
Попсюх с ТВ, начальство, злой Содом
Бессонно лживых тележурналистов.

__________________________________________________

Мы - красные птицы рассвета
Над миром вечерним парим,
И самым достойным поэтам
О будущем мы говорим.

Грядет эволюция духа
Тишайших и подлых умов –
На трон возводить потаскуху
Из темных подьездных углов.

Недолгим их царствие станет,
Ведь красные крылья святей.
С небес революция грянет
О сонные царства людей.

____________________________________

Зовут, зовут тебя в потемки
В тот дом кирпичный, темный, злой,
Где белым гробом незнакомки
Никто не плачет в час ночной.

И ты, войдя в порог у смерти,
Вдруг видишь: воды, дикий лес
Как бы земной привычной тверди.
Но ин здесь чуждый свод небес.

Чужие звезды, звери, звуки,
Цветок болотный как фиал,
А сзади тихий шаг подруги,
Которой в жизни ты не знал.

Ты каждой веткой, каждой тенью
В лесу дремучем у болот
Идешь к забытым поколеньям.
Здесь каждый луг – иной народ.

Здесь каждым огоньком пугливым
Дрожит звезда, туман и мысль.
И дева с ликом голубиным
Все сзади шествует – как жизнь.

Мечтала ты о многом,
Ты помнишь ли ту грусть?
Как раковая опухоль
Москва ползет на Русь.

Сжирает нежить черная,
И не поможет Бог.
А там, по те коридоры
В руке сминая доллары
Жмет, чуждая, звонок.

С кремлевскими обетами
Кичишься ты Москвой,
С четыремя пакетами
Набитыми едой.

Смотри вон: серый, серый
Хрущобы возле той
Батонами и хлебами
Все грезит в стол пустой.

У серой гиблой рамы
С надрестнутым стеклом
Сияют только храмы
В разбитом, грязном, злом.

Вон красный гроб проносят,
И воронье под храм
Безвременье разносит
К давно пустым цехам.

Вот верткая и черная
В бикини на Москве.
Вон – теледура вздорная,
И - петли на траве.

С бутылкой проститутка
И трое грязных, злых
Клянут столицу жуткую,
Ограбившую их.

Как раковая опухоль
Дымящей свалкой вширь
Ползет, ползет, раздувшись вдаль
К Уралу, на Сибирь.

Когда стекло ломая,
Он станет мысль и дух,
Ты – превратишься в стаи
Липучих, жадных мух.

_____________________________

Вдали больших цивилизаций
И мелкой мерзости народов
Обьединенных чертом наций-
Есть тихие места природы.

Певец смирения несудный
Под злобный лай всемирных гадов
Воздвиг я в рай себе безлюдный
Избенку далеко от ада.

В мостках давно прогнивших, бледных
За глухоманные трясины
Манит мне берег тихой тверди
С плакучей ивой да калиной.

Смотрю я в телевизор мутный:
С международной закулисы
Как прыжут в безднах Голливуда
К нам потаскушки их актрисы.

И потому врагам Руси
В Москве безбожной не сидится,
Что русский царь на небеси
Их тайных козней не страшится.

Но только жжет меня кручина,
Что даже в наш глухой Урал
Поэта, Штатов гражданина,
Толпа ревет на пьедестал!

Вздыхаю, вспоминаю нимб
Москвы славянской в шуме гулком
Зеленотравных тихих лип
Трехблагодатной переулков.

_______________________________________

В седой февраль в глухой сторонке
Почто никто ко мне нейдет?
В моей убогой лачужонке
Почто мне песен не поет?

Со скуки, гостьи здесь нередкой,
Спеть мне на почте ямщика
Где пропастилася соседка?
Комипермяцкая тоска!

Скучаю я, окно льдяное
Едва за полночь отдышав.
Над гаражом одной луною
Внимаем розовой в стихах.

А в мир глядеть, так диво просто!
Сказать по правде, на Урал
Судьбой я изгнан от жидовства
Москвоизраильских журнал.

И двадцать лет не напечатан,
Людьми и Богом позабыт,
Не чтю я соул у демократов
Толстожурналистых пиит.

Пока их кушнер с кацом в Ниццу
Жрать пиццу катят в Вавилон,
Еврейским джазом в их страницах
Льет Бродский, нудный саксофон.

В венецианском гондольере
Они, профессоры славян,
Жить учат Русь в интерпленере
У массачусетских мещан.

Радиоволны здесь не ловят
В запрошлый век Руси Христа…
Пусть новый век кишит там, копит
Под дудку вечного жида.

Но что ж нейдет на мир под вьюгу
Во беснованьях их ворча,
Поэту спеть на сон старуха
Под кружку злого первача?

__________________________________

К ОВИДИЮ

У сонных рек восторженной долины
Безлюден рай о поле двух огней!
От человеков изгнан в глушь глушей,
Смотрю, как месяц ходит над равниной.

Овидий! Здесь зато в покое
Сто тысяч светлых родственных нам душ
Обрел я сразу – светляки луною
То не они ль копОшатся средь луж?

В селеньи малом вдоль разбитых окон
Стопою робкой я во тьме бреду.
И - разговоры слышу над дорогой
В семидесятом памятном году.

На бестолковой сельской танцплощадке
При ветерке давно утекших рек
Зрю огонек от «примы» у тальянки,
И туфли дев … и смех у сосен тех.

Я там живу поэтом: вижу снова
То, как в закрытый сельский магазин
Зовут вдову продать бутылку рома
Иль коньяку на общий похмелин…

На чердаке при лампе керосина
Пишу письмо в Москву теперь, душа!
Хоть ни одна московская скотина
В журнал мне в милость не подаст гроша.

Недружбой жив с литературным братством
Я мертв для всех в московских их толпах.
Всяк там сплочен с московским окаянством -
Тем публикован! Я же в дураках.

Ну и пускай, гуляясь в «Новом мире»
Иль в «Октябре», к Израилю в мечте,
Толпою жадной на их бродской лире
Они пируют в русской немоте.

Они в Парнасе что стервятник гнойный
Фильтрат стишат с Венеции клюют,
Как желтый кал вовеки неотмойный
Сидят на гробе Пушкина - и жрут.

Народ провидец. В вечерок прекрасный
Он этих бесов отчитает вон
В их Запад адов, в час для них ужасный.
Пусть с них морочит снова Вавилон!

А мы, Овидий, баловень и денди
Дурного Рима как дурной Москвы
Поговорим с тобой … о всей планете
Мещанства, блуда, склоки да молвы.

Народов мертвых духом, празднищ ада
Ругнем с хип-хопом черных кодунов
Всего людского нынешнего стада
В кнуте вождей их злых еретиков.

__________________________________________

ВИКТОРУ ОДИНУ

Тому как 20 лет в изгнанье
Без пешехода с городов
Все глухо, мертво в мирозданьи
Как на том свете у лесов.

Как дед времен Екатерины
Глядел в аглицкий паровоз –
Так в иноземные машины
Дивлюсь средь леших да берез.

Изба как девушка в фуфайке
Глядит сквозь солнышко за дом
На итальянский лоск зазнайки
В «Фиате» женщины с пупком.

С немытой банкой трехлитровой
Три мужика да бражкин черт
В деревне нищей и хреновой
Пошли как столб за горизонт.

Когда обратно Алкоголис,
Наш грек, их кузовом привез,
Вновь вездесущий мегаполис
Завыл Киркоровым как пес.

Поэтов тыщи в интернете
Стучат о счастье на селе,
Но все как сукины как дети,
Как наркоманы на игле.

Тому вздыхала за избенкой
У Робинзона в десять изб
Безпастуховая Буренка
В безпастуховый парадиз.

О, друг далекий, странен добрый
Мне отзыв твой во интернет,
Благословивший стих мой скромный –
Он здесь как Божий мне привет.

_________________________________________

Живешь, никого не полюбишь,
Живой полусгнивший мертвец.
Из серого города то бишь
Бежишь в деревенский крылец.

Пустою равниной о небо
Шумят лебеда и дурак.
Жить пошло, подохнуть нелепо,
Вот жизнь и коптишь кое-как.

Когда все любови былые
В Америке, Польше, Москве.
Пляши, гимназисточка Лия,
В предзимней и колкой траве!

Наш дом почернелый и сонный
В засмертных, голодных полях
Страною святой, уголовной
Летит и летит за овраг.

Зима и декабрь скатают
Из снега снегурке лицо.
Метели у нас отдыхают,
Садясь на седое крыльцо.

А помнишь, с тобой молодые
Мечтали, ты помнишь тот день?-
Проклясть эти нови России,
В забвенья уйти деревень!

Пока все мертвеют, не зная,
Что в вечности зеркала душ
Пусты, как пустая-пустая
Их жизнь как вселенская чушь.

А мы в их гробницы-столицы
О полночь побдим как всегда,
Как мир-крематорий дымится,
Большие как жгут города.

_________________________________

Как похороненный до века
Живешь как в ссылке снеговой,
Где огонек дрожит ночлега
В лесах несонною звездой.

Смеешься издали на Рим,
На прогрессивный век их крысий,
В их Колизей, патриций власть,
О императоре молясь.
И только совы, волки, лисы
К тебе восходят в ели зим.

Живешь в лесах один. До света
За керосином до соседа
В деревню ходишь в полушубке.
Не ждешь журнал иль гонораров,
И в том не ведаешь кошмаров.

Не врешь в газете. Ты в углах
Один за книгами в юдоли
Сидишь блаженен в мире боли.

В их орков, маглов, матриц книгой
Закрывшись мудрою, с великой
Екатериной говоришь…

Обретши полную свободу,
Сбежавши к северу народы,
По пятистенкам поселяясь
Рабы живут, их не страшась.

Здесь домотканою дорожкой
Не чтят неметчины товар.
По вечерам где самовар,
Капуста, хлебушко, картошка…

И та же кошка,
Телевизор
Давно заброшен на полки.
Где умирают старики
Так не дождавшись социализма.

Здесь сам наш век смешон бредовый
В ТВ, попсюхами кривясь.
Здесь дева в сапогах кирзовых
Коровку доит, матерясь.

Забвенье, тишь и сонь. По чистым
Лугам прохладным земляника
Воюет тихо и без крика
За склон оврага серебристый.
В луне в панамке лунолика
Тебе кивает голубика.

Вдали страны, ворья здесь чинно
Вора и бомжа не страшась,
Гуляет гордая свинина
И прославляет хрюком грязь.

Здесь под луною золотою
Покойны люди, гуси, сны,
И осень тихою листвою
Падет на скользкие грибы.

Где верещит упрямый трактор
Хлысты сосновые пася,
И где директор сам диктатор
Проулком гонит порося.

Здесь в магазине продают
Все то же мыло, спички, соль.
И ряской зацветает пруд
По камышиную юдоль.

И тут так долог жизни час
Висит на гирях у забвенья,
И плесень покрывает враз
Все деревянные строенья.

Здесь баржу, дряхлую старуху,
Ругаясь дымом, катерок
Вдаль по реке ведет.
Разруха
Как в сорок пятом.
Костерок,
Да плавни, сети, крана дыба.
И ловит золотую рыбу
Своей старухе старичок.

Здесь зябким утром печь согрета
И так и манит на покой.
Вдали от модных ветров света
Здесь мы гордимся нищетой.

Здесь свято жить, ах господа,
Легко и просто удается.
И Матерь Божия сюда
Сама приходит: иногда
Ведром стукочет у колодца.

-----------------------------------------------–

МОСКВА

Эпоха накопленья душегубья,
Проклятья, фанфаронства, зла дотла.
В долине смерти колыханье студня,
Капитализм свободного хамла.

Гламур богатых в свистопляске рынка.
И ветер, грязь, и солнечный желток
В протекторах раздавлен на ботинках
С Кавказа гуннов. Царственный бульдог.

Всех кочевых народов полудиких
Ад на колесах христианских стран
У сталинской высокой базилики
Давно умерших царственных славян.

В рогатой стычке динозаврих мездра
Над пачкой евро. Опытных когтей
Писк, визг, мельканье, колыханье бездны
Под торжеством из тысячи нолей.

Крутых горилл, затылков, ирокезов,
Волын, и фикс, и циркульных колгот,
И «Мерседесов» - бдение над бездной,
И лохотрона полный оборот.

Сократ, ты знал, что коммуналки кухня
От жриц болтливых бельевых прищеп
Нас завоюет? Колыханье студня.
В лотках дымится мясо из пещер.

_____________________________________________

Когда-нибудь наш славянин беспечный,
Авось, и поумнев в издевках жизни,
Забросит телевизор – в некий вечер
Со сна увидит, что творят в отчизне
Царьки незваные и рядом, и в Москве
Полей могил бесчисленных в тоске –

Молитвенники статуи Свободы,
Ему на шею севшие уроды.

В поля, забитые крапивой и волчцами,
Березой, ивой побредет он с сыновьями
Впервые увидав с руин завода,
Где дед его когда-то здесь работал,

Пустую Русь, так бросит он: « В рабах
С московской лжи мы бродим в нищетах!»

Вся эта мразь, что ходит в пиджаках,
Кто грыжу заработал языка
Всю испоганив жизнь простых людей,
Все в белых с запонками эту пустотень
Они ж создали!

Вот наш новый президент
Их выселит в деревни на сто лет!
И поделом!»

Правитель скажет: «Кто замусорил эфир,
Кто накоплял в трех подбородках жир -
В стране миллионов сорок болтунов
Да семь в столице плюс еще козлов
Пусть строят Куршавелевки в рязанях,
Пермях, в полях, в тамбовах да казанях!»

На десять тысяч мелких деревень
Он выселит с Москвы всю дребедень
Пахать, сажать, доить, косить косами,
Так как никто здесь не работает руками.

Как Сталин он кагал их супоросный
Пошлет в село – наш новый Петр Грозный!
Так победит врагов России из столицы
От продовольственной блокады заграницы.

Он скажет: «Русь сожрала камарилья
Из городов по сельской всей России!
Язычесанье этих дипломантов
От патриотов и до демократов
В стране нам нужно? Пусть же дурни наши
Садятся в трактор и идут на пашни!

Продукт общественный весомый в идеале
Пусть так же производят как болтали!

Россия процветает и без зоны,
Когда живет в столице 3 миллиона.
А забухтят, Хургады будут вскоре:
Курорты возле Баренцева моря».

______________________________________________

Нами движет проклятье потомков.
Не напрасно в кровавом чаду
У мартенов мы пели винтовку
В отвращеньи к земле и труду.

Наши правнуки, наши потомки,
Строят нам – гидравлический скот-
Пантеоны нажатием кнопки,
Зиккураты над бездною вод.

Жизнь - жара, выживанье, боренье.
Красным солнцем над миром идет
Только тот, в ком клеймо «Вырожденье»,
Кого пуля и смерть не берет.

Остальное – векам удобренье.
Одинокий на горней стезе
В ледниках я взираю в горенье
Бытия с верхотуры Лхоцзе.

Ты же – мясо. В своем настоящем
Загнивай! Не обрящешь взамен
Льдов и истин, и звезд говорящих,
Чем стоит разоренный Эдем.

Проклят род: за столетья убитый,
Не увидишь во тьме никогда
Горних ратников звездные битвы
И высокое знамя Христа.
___________________________________

Люблю тебя, моя отчизна,
Где все друг другу хитро лгут,
И где с осознанным цинизмом
Лжецам местечки раздают.
Где в популярности писатель
Давно завравшийся себе,
А правдолюбец как предатель
Толпой повешен на столбе.
Где агрессивные плебеи
Вершат мещанский самосуд,
И ближним тяжкие каменья
Всегда за пазухой несут.
Где сатанинские идеи
Как крысы бродят в головах,
Где воздух сам давно пропах
Мертвящей бездарью и ленью.
Где дик мороз, но души тают
Среди двуногого зверья,
Где над Москвой злой дух витает
Непогребенного вождя.
Где богомерзнейшая сволочь,
Зазвав весь мир себе на помощь,
Легко меняет веры, цвет,
Засловоблудивши весь свет!
Где все – пародия на веру,
Где облепила царский трон
Иноязычная химера
В зловещем хохоте ворон.
Где до сих пор владыка ада
В дела народца своего
Из пятирогих звезд злорадно
В страну взирает далеко.
Где лжет историк, спит священник,
Поэт боится, сутенер-
На месте князя, где без денег-
Раскольников холит топор.
Где семь кругов земного ада
Телеанчутки создают,
А светлый гений демократы
В культуре – сукой волокут.
Где для воров и лихоимцев
Всемирный выписан закон.
Где мудрость гибнет в психбольницах,
а психи подпирают трон.
Где убивают умолчаньем
В зловещей зависти к уму,
А дураков с образованьем
Не счесть и небу самому.
Где на века наук удавку
Одел лукавый книжный плут,
А подчиненные пиявки
Христову кровь в чернила льют.
Где власть с ворьем, заплывши жиром,
В Канарах греет зад и хвост,
А в промерзающих квартирах
Детей скосил туберкулез.
Где на костях, слезах, могилах
Цветут как опиумный мак-
Бассейны, дачи, деньги, виллы.
Там любят. Лишь своих собак!
Где в храмах важно фарисеи
Благословляют злых воров –
Господ солидных,что пузея,
Пузеют пуза – от гробов.
Их рыл чиновных хрюк кабаний
Несется в жизнь (а жизнь как морг!)
Ведь ты, рабочий, ты, крестьянин,
Им будешь быдло, банк и торг!
Где над столицей бесовщина
Зады угрела в свете звезд –
О среднерусскую равнину
Мир оболванив под гипноз.

Где плачет тихая природа
На раны выпитой земли…
Люблю тебя, тюрьма народов,
И ненавижу, черт возьми!
Гуляй, немытая Россия
На радость мировым чертям!
Но знай: грядет на Суд Мессия
К твоим пределам и долам.

_____________________________________

Никому ты не нужен на свете.
А помри, не поплачет никто.
У вокзала ноябрьский ветер
Задувает сквозь дыры пальто.

Ни одна проститутка и сволочь
Не поплачет с тобой заодне!
Только будет слоняться и толочь
Жизнь святых - в ресторанном окне.

А подохнешь – бюджетным расходом
Эти жабы и слуги народа,
Не ходил к ним умерший ты чтоб,
Проведут тебе струганный гроб.

А с утра полусонный священник
Над могилкой твоею кривой,
Христа ради, не бешеных денег
Равнодушно споет отходной.

Будешь сыт и покоен в безлюдьи
Там лежать у богатых оград.
Эти серые, пьяные люди
Тебе в голову номер вонзят.

____________________________________

РУССКОМУ ПОЭТУ,
НЕИЗВЕСТНОМУ

Беда, что ты – не Березовский,
Не в Переделкино поэт,
Что не торчишь в ТВ московских,-
Невыездной анахорет!

Ты с гласностью не полз скандалом
На диссидентские журналы,
Чтоб в либеральную эпоху
Засинекурить в них места:
Приватизировать Голгофу,
Реструктурировать Христа.

В Госдуме ты певцом совдепским
Трель антибрежневым не льешь.
Ты в ресторане ЦДЛ – ском
С Воландом коньяков не пьешь.

Как Поттер на метле за башли.
Как кабыздох с Останской башни
В телерога ты не скользишь.

Ты не катаешься в Париж
В эпоху злую, нелюдим.
Ты пишешь в стол - векам иным!

С беззубой Музой в бонвиванах
Литкритикессам и т.п..
Не мял ты тить на их диванах,
Чтоб пропечататься в СП.

Как мещанин ты с Русью древней,
Предпочитаешь жить в деревне
С простым народом – ближе к Богу:
Поэту славно и пророку!

Живешь ты в Руссии-Паруссии:
- Мила деревня мне и лес!

Да и скажи-ка, брат, средь бес
Поэт ли может нынче с верой
Быть хоть в поэзии их - первым?

Ведь ни за доллар, ни за евро
Не купишь царствия небес!
____________________________________