Страшная сказка #5 Пересечение
Наматывание кругов на пустыре – занятие довольно безрадостное. А именно с него Сумерки начинала каждое утро – даже если было только шесть часов. Цветочек носила с собой складной стульчик, чтобы не стаптывать пятки, наблюдая за подопечной, пока та бегает и бегает – круг за кругом, круг за кругом… - Все! Хватит! – скомандовала наконец наставница. – Голова уже кружится на тебя смотреть. Сумерки тут же опустилась на колени, не в силах даже сплюнуть и судорожно глотая воздух. От нее шел пар. - Не фонтан, - констатировала Цветочек, взглянув на секундомер. - Сама знаю! – злобно буркнула Сумерки, держась за сердце. – Давайте, пожалуйста, без разборов полетов! - Ладно. Но отвыкай ты от этого треклятого «Вы»! Мы же ровесники! - Не могу. Субординация. Извините. Цветочек покачала головой. - Тяжелый случай. Удивительно, что ты ни разу не спросила: почему мы не переходим к технике боя, а зависли на общем развитии? - Я понимаю – я недостаточно подготовлена. Если так надо, буду работать над собой и ждать. Я в-вам доверяю. - Блин! А если я попрошу тебя с крыши сброситься? – Цветочек все больше недоумевала, наблюдая за своей подопечной, и уже начинала смутно бояться ее. Она не совсем понимала причину этого страха: Сумерки была открытой, исполнительной и простой, как валенок… Но что-то было явно не так. - Вам же тогда и влетит, если я из-за вас умру, - ответила девочка, странно пожав плечами и, наверно, впервые улыбнувшись ей, как равной. - А если подумать? Ты как будто неуверенна. Что-то тебя гложет, да? - Да. Я боюсь, что мне прикажут сделать что-то ужасное, а я не смогу не послушаться… и логика не помогает. Но Вам… тебе, Цветочек, я доверяю, честно. Я боюсь самого Ордена. Так завязался этот странный разговор. Сумерки понимала, что надо держать язык за зубами, но не поговорить об этом с кем-то она не могла. Иначе – она чувствовала – ее сердце бы не выдержало, а голова разорвалась на мелкие кусочки, что будет выглядеть не очень эстетично. - Цветочек, мне в руки попали кое-какие архивы… Это правда, что мои родители, несмотря на запреты Ордена, занимались поиском демона, распределяющего жизнь и смерть? - Ну… Мазюковы были одними из лучших, насколько я знаю… О них не может не ходить слухов. - Но эти материалы мне дала Кира! - Умоляю. Кира сама ничего не знает. Как и мы с тобой. Особенно ты. - А Орден не мог сам организовать аварию? За то, что мои родители нарушили табу?.. - Не смеши мои носки! Это Забадайск, а не Сицилия. К тому же, верхушка Ордена так мечтала заполучить тебя в свои ряды, но случилось это только сейчас, и то – по случайному стечению обстоятельств. Имей Орден побольше влияния – не стал бы тянуть резину, и ты давно была бы одной из нас! - Возможно. Но для чего я им, такая бесполезная, все-таки нужна? Это пугает, знаешь ли. А вдруг это как-то связано с хранителем?.. Даже День и Ночь молчат, как рыба об лед… - Трусиха. Если ты не веришь нам – кому вообще можно верить? День и Ночь любят тебя. Потому что ты часть их команды. Тебе еще не приходилось так работать, но скоро ты поймешь, что существуют узы сильнее, чем обязательства перед Орденом. Понимаешь, некоторые считают такие отношения извращением, но я тоже работаю в команде и знаю, что это выше, чем любовь и выше чего бы то ни было. День и Ночь – это теперь твоя семья. Что бы ни случилось, они тебя спасут. - Они два придурка, и оба дымят как паровозы! - И это я их еще заставила завязать с анашой! А было еще хуже! Блондинко все еще носит джинсы с Бобом Марли? - Да! И очень этим гордится! - Вот как? Тогда надо это прекращать, и я тебе сейчас скажу, как. Возьми банку ацетона и пеньковую веревку… Опасная тема была изящно свернута. Сумерки направилась в родной универ, так ничего и не прояснив. Идя по улице мимо витрин и рассматривая в них свое кривоватое и почти черно-белое отражение, Сумерки неожиданно отметила, что стала уделять своему внешнему виду слишком много внимания. Даже бабушка заметила, что она изменилась. Да, все оттого, что она не хотела, чтобы Нехороший снова увидел ее в таком же отвратительном состоянии, как при первой встрече. И – черт, черт, черт! – страх не понравиться ему был больше, чем страх не сдать проект вовремя! Это чувство отвратительно – как червяк, разъедающий человека изнутри. Нельзя расслабиться, думать о том, о чем хочешь думать… Эта зараза поглощала Сумерки, медленно разрывая ее мозги и вызывая у нее сильное и настойчивое желание разбить голову о стену. Ужас. Просто кошмар. - Тьфу! – буркнула Сумерки и неожиданно поняла, что сейчас упадет. И, как обычно, не смогла ничего сделать и упала. Точно в лужу, покрыв себя грязной коричневой смесью воды и бензина. Захотелось плакать. Сумерки встала на ноги и задумалась: а может, не стоит показываться на глаза людям? Сейчас развернуться и быстрым шагом пойти домой дворами. Уж лучше прогулять, чем прийти в таком виде! Но стоило ей решиться на прогул, сзади послышался голос: - Со спины я прикрою. Держи планшет спереди – и ничего не будет видно. В универе отряхнем тебя – будешь в порядке. Пошли? Сумерки не могла заставить себя оглянуться. Это был голос Нехорошего. Страшно было представить, что он только что видел ее столь эффектное падение. Надо было что-то сказать, но ничего подходящего в голову не пришло. - Не бойся, на нас никто не смотрит. Клянусь. И они пошли. Ноги у Сумерек не слушались, ладони непроизвольно сжались в кулаки. Она судорожно ловила взгляд каждого прохожего, но действительно: ни один не был направлен на нее. Странно. Ей всегда казалось, что ее вызывающий внешний вид, неуклюжая походка и – самое главное – планшет привлекают подозрительные взгляды. Но сейчас Сумерки не почувствовала ни одного, как будто она вдруг стала невидимкой. Это не могло не показаться подозрительным, но Сумерки гораздо больше волновало присутствие человека позади нее – и она ненавидела себя за это. Дойдя до универа и аккуратно спрятавшись в углу рядом с лестницей, Сумерки решилась заговорить: - Тебе не стоило себя утруждать… - А вот и стоило. Ты же стеснялась так идти, - невозмутимо ответил Нехороший, уже решительно счищая грязь с ее куртки влажной салфеткой без разрешения владелицы куртки. Это было уже слишком! - Это мои проблемы! Я не люблю, когда вмешиваются! – инстинктивно огрызнулась Сумерки. - Прости, - улыбнулся Нехороший, не прекращая возить салфеткой по капюшону. - Черт, и что теперь?.. - Я извинился. Может, снимешь теперь куртку? Если я продолжу чистить ее прямо на тебе, это получится не совсем… Кхе-кхе… А ты пока джинсами займись. До начала 3 минуты. Вместе как раз все успеем. - Тьфу ты провались, - проворчала Сумерки, выпутываясь из куртки с навязчивым и гнусным ощущением, что кроме этой самой куртки на ней ничего и не было.
На пару пришли вместе. Ноги у Сумерек были ватные, куртка местами не высохла. Нехороший, как всегда, невозмутимо улыбался. Слава богу, сейчас была не лекция для потока, а то Кира бы ее ни за что не поняла: ведь даже она заметила, что Сумерки странно реагирует на загадочного новенького. А как на такого оригинального красавца, собственно, можно не отреагировать? Саша оглянулась на вошедших и заговорщически подмигнула Сумеркам. Какая она добрая, только у нее хватает души быть такой доброй к девочке-уроду, да еще так на нее непохожей. И зачем ей сочувствовать Сумеркам?.. Сама-то Саша симпатичная и проблем вроде тех, что у Сумерек, у нее нет, странно, что она ее жалеет. Странно. Подозрительно. И то, что Нехороший так мил с ней – это еще подозрительнее. Ему что-то от нее надо. А то, что скрывают Кира, Цветочек, День и Ночь? Это вообще безобразие. Разрываемая паранойей, Сумерки приземлилась на свое место и обхватила голову руками. - Что, есть прогресс? – тихо спросила Саша. - Да я вообще ничего не понимаю! – простонала Сумерки. – Я в такую ситуацию попала! Он видел, как я упала… - И помог тебе? - Угу. - Как мило! Эти слова надолго засели в мозгу Сумерек. «Мило» - универсальное слово, обозначающее то, что не может не нравиться несмотря на все логические доводы – это то самое определение, которое подходило для Нехорошего. Располагающий к себе, обладающий минимальным набором личных качеств, соответствующих ее мечтам об идеале… и как будто что-то скрывающий. Страшно… Но с другой стороны, как кто-то столь добрый может быть страшным? Должно быть, это все еще паранойя. Не стоит его бояться. Наверно. Предположительно…
Сегодня Сумерки оказалась не так уж неготова, как думала утром. Большая часть группы, как и она, недоделали задание, и страшной кары не последовало. Сумерки даже ощутила некоторое разочарование из-за того, что придает учебе слишком большое значение. Но как можно отдавать учебе какое-то место в жизни, кроме центрального? Тем более, Сумерки твердо решила сравняться с лучшими. Вот станет она такой же – можно будет и расслабиться. А пока она не отличница – как можно?.. И почему никто кроме нее так не думает? Сумерки вышла за ворота универа пошатываясь, чувствуя полное опустошение души и тела. В попытке вернуть себе хоть немного жизни, она решительно тряхнула головой, с силой вдохнула ледяной октябрьский воздух, хотела поправить планшет на правом плече… но планшета не оказалось. - Салют! – пропел справа Нехороший, покачивая в руке ее черной, со следом ботинка, сумкой. – Тебе в какую сторону? Сумерки, по привычке всегда делать то, что говорят, машинально указала направление. - Домой… Туда… А что? - О! А нам по пути! – сообщил Нехороший, закидывая планшет Сумерек себе на плечо. - Эмм… Да?.. – пробормотала Сумерки, не уловив столь явного намека. Секунду постояли молча. - А может, планшет отдашь, а? – попросила она. - Как? – возмутился Нехороший. – Чтобы девушка сама тащила тяжелые вещи? Я понесу, раз по пути. Это было последней каплей для Сумерек – почти вторжение в личное пространство! - Э, нет! – огрызнулась девочка. – Отдай! Мне без него не по себе. - Нет-нет. Это уже сфера этикета! – железно отказался Нехороший. Битва за планшет продолжалась около минуты, после чего Сумеркам пришлось смириться со своим крайне смущающим положением. Она шла сгорбленная, в напряженном молчании, ей хотелось заткнуть уши музыкой, но это было неприлично, ей хотелось вести себя глупо и дурачиться, как обычно по дороге домой, но это было невозможно… Еще ей хотелось заглянуть Нехорошему в глаза, попытаться понять, о чем он думает, но на это у нее никогда бы не хватило воли. Неожиданно Нехороший остановился и уставился на забор, густо, слоев в шесть, обклеенный афишами. - Ура! Праздник! К нам «Мертвые тараканы» приезжают! Главная в Забадайске фанатка «Мертвых тараканов» Сумерки Мазюкова мгновенно приклеилась к забору. И правда: мечты сбываются! - Класс! Я это однажды во сне видела! – выдохнула Сумерки. - Я тоже! Только мне пойти не с кем… - Да… Мне тоже… Придется срочно заражать народ любовью к «темной волне»… Мало кому такой стиль нравится, но попытаться стоит. Сумерки изящно ушла от намека. Это было слишком! Да, любители «Мертвых тараканов» встречаются редко, но это не повод приставать к каждому!.. Надо было просто за месяц найти человека. До концерта – 29 дней. А если никто не согласиться – это будет отличным поводом пристать! Да, она сможет попросить его составить ей компанию. А не выйдет – так будет даже легче. Но этот короткий диалог не был таким бессмысленным: именно благодаря нему наконец-то удалось завязать разговор – в основном о музыке. Обычно в таких беседах неизбежны трения – но в этот раз все как будто совпало. Сумерки даже не заметила, как оказалась у своего подъезда. - Завтра принесу тот альбом, от которого люди умирали! – пообещал на прощание Нехороший. - Спасибо! – искренне поблагодарила Сумерки и помахала ему планшетом. Закрыв за собой железную дверь, Сумерки секунду постояла молча, а потом подпрыгнула и громко крикнула на весь подъезд: - ВОТ ПОВЕЗЛО ЖЕ, БЛИН! Мир резко стал солнечным и благосклонным к Сумеркам. Она взлетела на свой четвертый этаж и почти уже забыла о том, что ее ждет в квартире… А в квартире ее ждал Ночь – в фартуке, с веником и с убийственным вопросом: - Ну и кто этот парень? Подумав, Сумерки ответила вопросом на вопрос: - А ты что, подсматриваешь? Ночь быстро отвел глаза. - Нет! На балконе… воздух нюхаю. - С травкой я вас заставлю завязать, - зловеще пообещала Сумерки, - а отчитываться я не собираюсь! Да еще когда спрашивают в таком тоне. - А какой нужен тон? Нам в Бригаде Ъ аморальные элементы не нужны! Вот скажи: целовались? - ЧТО?! – вспылила Сумерки. - Колись! – многозначительно, понизив голос, приказал Ночь. - Да нет же, нет! Мы только сегодня в первый раз поговорили, как друзья! Ничего такого! – затараторила Сумерки, на всякий случай зажмурившись и подняв руки. Ночь со странным облегчением вздохнул. - Слава богу. А то я уже не знал, что делать… Это было бы ужасно. Сумерки озадаченно почесала затылок. - А что в этом такого ужасного? - Ничего! – Ночь поспешно бросился подметать пол. Все это было, безусловно, подозрительно, но от размышлений Сумерки отвлек удар дверью в спину – это вошел День. - Товарищи! – провозгласил он. – У нас есть работа! Все на кладбище! Там массовое оживление. Стекаются все команды. Могут пострадать люди, так что будет Группа Вторичной Зачистки. А, Ночь? Тебе же нравится Сон? Все собираемся! Быстро-быстро! На команду «собираться» Сумерки никак не отреагировала: собирать ей было нечего. Зато она сочла нужным спросить у Ночи: - А что за Сон? И получила исчерпывающий ответ: - С ней у нас… взаимовыгодные отношения. «Ну и чем же ты лучше меня?» - обиженно подумала Сумерки. Но, через двадцать минут унизительной поездки по городу, она узнала, чем.
Впервые в жизни Сумерки видела столько некромантов и столь плотное оцепление из машин с мигалками. Толпа некромантов из Ордена немного пугала Сумерки. Кто-то из этих людей мог быть знаком с ее родителями и иметь на нее зуб или что-то в этом роде. Страшновато. Неожиданно от общей массы отделилась Цветочек. Рядом с ней была еще одна девочка, не отходящая от нее ни на шаг. - О! Привет Бригаде Ъ! – поздоровалась Цветочек и добавила, кивнув на девочку рядом: - А это Солнышко. Солнышко, это Сумерки. - Очень приятно! – улыбнулась Сумерки. - Мне тоже! – Солнышко добродушно пожала ей руку. – Цветочек мне о тебе рассказывала. Я узнала тебя по значкам на сумке и красному смущенному лицу! - Ах, ты... – беззлобно отмахнулась Сумерки, и все рассмеялись. - Тут приехала Татьяна, распределит нас по точкам, - сообщила Цветочек. – Так что стрясти с вас, мужики, долг не удастся. День глупо захихикал. Неожиданно из глубины толпы раздался громкий голос: - Команда № B-11, «Дурдом»!!! Вы где? – рявкнул мегафон. - Это нас, - пояснила Цветочек и, схватив в охапку Солнышко, скрылась среди стоящих спиной людей. А через минуту Сумерки услышала: - Команда №Z-24, «Бригада Ый»!! - Не «Ый», а Ъ!!! – громко и обиженно крикнул День. - Да плевать! – грозно прорычал мегафон. – Идите в 19-й квадрат! - Есть! Только запомните, пожалуйста: не Ый, а Ъ! Под глухое ворчание голоса в мегафоне День и Ночь решительно потащили Сумерки в роковой 19-й квадрат. Разумеется, в тот момент Сумерки еще не знала, почему и насколько этот квадрат роковой, но голос паранойи у нее в голове настойчиво подсказывал, что что-то должно произойти.
День и Ночь легко лавировали между тесными рядами оград, где флажками с грубо нарисованными цифрами были отмечены квадраты. Сумерки прикладывала огромные усилия, чтобы не отстать. Она действительно еще не была готова к серьезным тренировкам. К флажку с номером 19 она пришла совсем никакая, помогая в охоте только по мелочи. Когда все было готово, уже стемнело. Только День и сохранил свой бесконечный запас позитива и с удовольствием фотографировал, как Сумерки и Ночь синхронно двигают челюстями, жуя бутерброды. Да, ему одному было весело, а Сумерки и Ночь страдали. - Ну, люди, работайте на камеру! – командовал День. – Сумерки, дай мне чувство! - Бутерброд тебе в лоб, а не чувство, - проворчала девочка с набитым ртом и швырнула бутерброд – до цели снаряду не хватило нескольких сантиметров. - Ну-ну, - День расхохотался, как ребенок. – Ночь, ну измени ты лицо, ты везде одинаковый… Ночь в ответ только скорчил злую рожу. - Да ну вас, скучные какие, - обиделся День и начал фотографировать себя со всех возможных ракурсов. Сумерки наблюдала за ним с мрачным осознанием того, что быть такой же счастливой, в сущности, ничего не стоит, но она так почему-то не умеет. Неожиданно из темноты раздался странный незнакомый голос: - Какая неожиданная встреча! Я думал, вас уволили как неполную команду. Вся Бригада Ъ резко оглянулась. Лица у Дня и Ночи вытянулись, Сумерки решительно недоумевала: прямо у нее за спиной стоял изящно одетый мужчина лет тридцати, с аккуратно зачесанными назад волосами, затянутым до предела галстуком и холодным взглядом. Первая мысль в голове Сумерек была такая: «Что штатские делают на оцепленном кладбище?», вторая – «Что он знает о командах?», третья – «Он что, некромант?», а четвертая, пятая и шестая мысли были бессвязными наборами предлогов и междометий. Первым нашелся День: - Сумерки, какого черта ты здесь делаешь? - В каком смысле? – машинально переспросила девочка. Но через секунду на нее снизошло внезапное озарение, прояснившее все ее безумные мысли: - Стоп! Ты – их старый Сумерки! Так это ты – тот, из-за кого вся моя жизнь пошла под откос? – выпалила она, невежливо ткнув в незнакомца пальцем. - Хм? А ты, стало быть, второй вариант Сумерек? Нашлась, значит, девочка-дьявол? - Что?! – Сумерки уже ничего не понимала, оставалось только злиться от бессилия. И почему это она – дьявол?.. Ее кулаки в перчатках судорожно сжимались до боли в пальцах, но она сдерживала себя, потому что чувствовала, что у этого человека в запасе еще есть сюрпризы. - Ой, так ты, что же, не в курсе? – он изящным движением поправил воротник: должно быть, галстук был затянут слишком сильно – и приготовился что-то рассказать. - Замолчи! – очень быстро, не дав вставить и слова, рявкнул Ночь. На секунду воцарилась тишина. Если бы не эта пауза, Сумерки ни за что не заметила чуть слышного цоканья каблуков. Обернувшись на звук, она увидела двух девушек: Розово-белую и Розово-черную – День и Ночь. Прошло больше десяти лет, но узнать их было нетрудно: манера ходить за ручку не выделяла восьмилетних детей, но была довольно примечательной чертой для взрослых девиц двухметрового (с каблуками, правда) роста. И все же они изменились: День покрасила волосы – сейчас они почти светились в темноте своим неестественным бледно-желтым цветом. А еще теперь она значительно ярче накрашена и еще старательнее обнажает ноги. Ночь теперь была эмо: розовые прядки в ее волосах (пусть и светлых, тут главное – побольше розового), длинный черно-белый полосатый шарф в значках (все со словом «EMO»), розовый череп на сумке и узкие джинсы – вся в образе. Интересно, подумала Сумерки, если дать ей сейчас нож, она порежет вены? Нож у Сумерек, по профессиональной привычке, был всегда с собой, и она с трудом удерживалась от того, чтобы достать его и предложить старой подружке. - Сумерки, что происходит? – хором спросили девушки, синхронно сгибая колени на высоких нотах. - Ничего! – хором ответили Сумерки. Да, два человека по имени Сумерки – это слишком много! Впрочем, как и два экземпляра Дня и Ночи. Нервы начинали сдавать у всех без исключения. - Что тут вообще творится? – возмутилась девочка-День. – Мазюкова, это ты?.. - Нет, я сатана в теле Мазюковой! – злобно фыркнула Сумерки. – Конечно, я, кто еще! И что за авантюру вы предприняли? Я требую немедленных и исчерпывающих объяснений! Девочки переглянулись. Видимо, они прикидывали, как дозировать информацию и что нельзя говорить. Сумерки уже готова была задушить их обеих одной струной, когда выступила Ночь: - Объяснений чего? Того, что ты неудачница? Того, что ты работаешь в самой бесперспективной команде? Лучше не маячь тут, мелкая! – презрительно бросила черно-розовая девочка, старательно напуская на себя ореол непроницаемой черствости. - Мелкая?! – Сумерки задыхалась от ярости. – Да я тебя на год старше! Или у тебя преждевременное старение, а, эмо-девочка? И вообще, отойди, а то мне твои розовые шнурки глаза слепят! - Вот маленькая стерва! Не лезь к нам! – взвизгнула День. Пора было останавливаться, но Сумерки уже завелась, и слова выскакивали сами по себе: - Я к тебе не лезу, хотя бы потому что не хочу во что-нибудь вляпаться! Просто мне интересно, почему это вы тут появились? - А что ВЫ делаете в нашем 61 квадрате?! Все тут же замолчали. Неожиданное озарение застало всех врасплох. Не сговариваясь, все разошлись по четырем углам и принесли на середину квадрата выкорчеванные флажки: на двух была цифра 19, а на других двух – 61. Какие два флажка были перевернуты – неплохой вопрос для игры «Что? Где? Когда?». - Мы первые пришли, так что остаемся! – решительно заявил День. - Тоже мне, довод! – Сумерки презрительно фыркнул. – Ты всегда был идиотом, помешанным на абсурде! И команду додумался назвать – «Бригада Ъ». - А ваша-то как называется? – скептически бросил Ночь. - Мы – команда «Сутки»! - Пхе! Банальность какая! – все члены Бригады Ъ – даже Сумерки – с чувством превосходства сложили руки на груди и издевательски расхохотались. А еще расхохотался какой-то незнакомый голос, заставивший всех замолчать. Оглянувшись, Сумерки увидела труп, держащийся за живот от смеха и сгибающийся пополам. Ему было очень весело: его лицо было настолько счастливым, насколько позволяли истлевающие ткани. Сумерки уже приготовилась защищаться, но внезапно Восставшего охватило пламя, не угасавшее даже несмотря на сырость. На то, чтобы превратить труп в пепел, потребовалось не больше пяти секунд. - Я первый! +1! – улыбнулся День. Господи, как быстро он реагирует на Восставших, как легко переключается на бой! – с удивлением, переходящим в восхищение, подумала Сумерки. И это тот День, который все время ест мороженое и глупо шутит по поводу «их шведской семьи»? Команда «Сутки» странно уставилась на него. - Нечестно пользоваться неограниченностью твоей силы только из-за того, что цена твоей души исчерпана! – с подозрительной брезгливостью во взгляде сказал Сумерки. - Да ладно. Пока мы работали вместе, тебя это не смущало. И поверь, это такая цена, что мне помимо способности еще и дом на Канарах полагается! - Ага, в обществе красивых женщин! – язвительно бросила девочка-День. Сумерки не совсем понимала, в чем смысл этой издевки, но эффект был очевиден: с лица Дня сошло его обычное добродушное выражение, он смотрел на бело-розовую девочку с горечью, тоской и почти с ненавистью. Ночь осторожно взял его за плечи и попытался оттащить назад, но День продолжал испепелять свою тезку взглядом. Сумерки уже начала думать, что между ними что-то было, но сомнения улетучились, когда День мрачно произнес: - Судя по твоей глупенькой мордашке, ты даже не представляешь, что значит заплатить такую цену… Ну да ничего. Твоя душа и без того пуста, тебе не стоит переживать такое. А цена твоей души – тоже запрет? Ты, кажется, спиртное пить не можешь? И твоя подруга – тоже? Нельзя пересекать водные пространства, так? Такая цена – признак тяжкого греха, ты это знаешь? С моими грехами все ясно, а почему девчушки вроде вас платят запретом?.. - Не твое собачье дело, - вмешался Сумерки. - Ты постарался? Что ты их заставил сделать, урод? – с хищной интонацией в голосе спросил День, подступив к бывшему члену команды на шаг. Тот поспешил ретироваться. Атмосфера накалялась. Причем в самом прямом смысле этого слова. Сумерки начала смутно догадываться, в чем дело, но неуверенность не позволяла ей переспросить – что, впрочем, было к лучшему: возникнув в этом диалоге, она рисковала еще сильнее усугубить ситуацию. Неожиданно в разговор вступил Ночь: - Все, решено! Это 61 квадрат. Мы уходим. Все за? День молчал и не шевелился. Сумерки, несколько секунд поколебавшись, все-таки сняла свою сумку с пика ограды и перекинула через плечо, не решаясь пока уйти. «Попала ты, Мазюкова!» - стучало у нее в голове. Душа требовала, что называется, правды во всех подробностях, а разум настаивал: сматывайся, пока ноги целы – а то тяжело собирать выбитые зубы сломанными руками! - Пошли, у Дня сложная история. Будет лучше, если он расскажет тебе ее потом, - тихо сказал Ночь, спешно собирая со скамейки у могилы свои пожитки. Сумерки вполне была согласна с такой точкой зрения и уже почти согласилась на отступление, но сделав несколько неуверенных шагов к Ночи, она приняла другое решение и резко остановилась. - Знаете что, - громко сказала девочка, - или вы мне сейчас все объясните, или у меня голова разорвется! Все посмотрели на нее с явной опаской и окончательно замерли. В какой-то момент Сумеркам показалось, что, если бы сейчас нагрянула толпа Восставших, никто даже не шевельнулся бы. И что она такого сказала? Чего ей нельзя знать? Что все кругом скрывают? Цветочек сказала: «День и Ночь тебя любят». Так почему они тоже ничего не говорят? Или просто она для них ребенок? Нет, столько людей сразу не могут считать восемнадцатилетнюю девицу ребенком, даже если она и выглядит немного младше. Ничего не сходится! – Сумерки страдальчески сжала виски. - Ну пожалуйста, только не молчите! Я уже поняла, что зря во все это ввязалась, но разве это честно – что вы держите меня в неведении?! - Я могу рассказать, если хочешь, - начал Сумерки, но в него тут же впились четыре таких взгляда, что невозможно было не замолчать. - Понятно, - вздохнула Сумерки и поправила сумку на плече. – Знаете, столько информации мне просто не переварить. Я пошла. И она развернулась, чтобы уйти – точнее, чтобы искать дорогу назад. Никто не посмел ничего сказать – даже насмешек не было. Значит, этого и ждали, поняла Сумерки. Теперь надо уходить – и быстро, чтобы спиной не чувствовать взглядов. Но стоило Сумеркам сделать шаг, что-то с пронзительным свистом пронеслось над ее головой. Постояв в оцепенении несколько секунд, девочка рискнула оглянуться: в паре шагов от нее стояла невероятно красивая девушка – высокая, стройная, в эффектном строгом костюме. Ее лицо было утонченным и бледным, взгляд из-за овальных очков – спокойным и уверенным, у нее были короткие и сложно уложенные темные волосы и… огромные черные крылья за спиной. Они не были похожи на крылья птицы или летучей мыши – эти крылья двумя темными полотнами парили рядом с девушкой и как будто существовали независимо от нее. - Всем добрый вечер, - поздоровалась она и добавила: - Здравствуй, Ночь! Ночь странно улыбнулся и с изящным поклоном сдержанно ответил: - Здравствуй, Сон. Где-то Сумерки уже слышала это имя – и уж не тогда ли… Ну конечно! Ночь в нее влюблен! Или что-то вроде того… Впрочем, наверно, не влюбиться в нее и невозможно. Как-то она сразу, с первого взгляда дала понять, что она – особенная. Сумерки уже чувствовала невольное восхищение этой девушкой. Неожиданно ее взгляд остановился на Сумерках. - Хм… Приветствую… С кем имею честь? День, значит, здесь уже нужна моя работа? До последнего момента День все еще был в том же странном состоянии, в которое его ввел разговор со старым Сумерками, но как только к нему обратилась Сон – тут же вновь улыбнулся и, как обычно, зачастил: - Нет-нет, никакой вторичной зачистки! Это Сумерки, новый член нашего экипажа! Ее память для нас драгоценна, как… как… как нечто драгоценное! Да!.. ну не придумал я сравнения… Сон снисходительно улыбнулась: - Успокойся, Блондинко. – и обратилась к Сумеркам: - Здравствуй, Сумерки. Очень рада познакомиться. Кто-нибудь, представьте меня, пожалуйста. - Сумерки, это Сон. Из группы вторичной зачистки, - официально сказал Ночь. Сумерки неуверенно кивнула, а Сон, с благодарностью улыбнувшись Ночи, снова обратилась к Сумеркам: - Да, я работаю в группе вторичной зачистки, стираю и корректирую память гражданским лицам. А моя сестра Явь тоже где-то здесь – она исцеляет раненых, поэтому часто нужна. - Очень приятно, - пробормотала Сумерки и инстинктивно добавила: - Простите… Она в этот момент еще и склонила голову, поэтому косые взгляды чувствовала только кожей. Но, с другой стороны, - как еще на нее можно смотреть? - О, боже, - протянула Сон. – Это вы ее довели до такого состояния? Как вы объясните, что на вашей третей половине лица нет? - Да его на мне… всегда нет, - почти прошептала Сумерки. - Ты что, непробудившийся некромант? – удивилась Сон. - И пусть не пробуждается! Это та самая! Мазюкова! Девочка-дьявол! – вступил в диалог старый Сумерки. Девочки День и Ночь тут же зажали ему рот и начали медленно, но настойчиво оттаскивать в сторону. - Не слушай их, девочка, – улыбнулась Сон. – Нечего верить таким трусам, ведь нет ничего смешнее суеверного некроманта. Кстати, я прилетела сообщить об общем отбое. Источник найден, Восставших перебили. И еще, что команда «Сутки» делает в 19 квадрате? Кривошипов, ты переходишь все границы. Сначала смена команды, а теперь… Я могу доложить наверх о вашей некомпетентности. - Да мы… Да тут… Это случайность… Ведь мы… - затараторили девочки. - …совершенно ослепли и путаем цифры! – закончил День с самодовольной ухмылкой. – А мы с Сумерками пойдем. Да, Сумерки? Конечно, да! А вы нас догоняйте… когда сочтете нужным. Пока! Ухватив Сумерки за воротник, он спешно оттащил ее в сторону. - Блин! Она могла что-нибудь рассказать! Она почти уже была готова! – сопротивлялась девочка. Впрочем, попытки вырваться на протяжении всего пути были безуспешны. - Не вмешивайся в дела парочек, мы с тобой в этом ничего не понимаем, - наставительно сказал День. - Я думала, что только я, - смутилась Сумерки. - Нет, и я тоже, - День неожиданно остановился и посмотрел на Сумерки необычно долгим и полным тоски взглядом. – Пошли, расскажу одну историю. Сумерки, нервно сглотнув, кивнула, и День резко свернул, потащив ее за руку какой-то узкой петляющей тропинкой, которая через пару минут уперлась в почти новую, но не очень ухоженную ограду могилы. Памятник был небольшой и аккуратный, но на нем скопилось столько грязи и мха, что даты 1983-1998 вызывали подозрение. Сумерки уставилась на портрет: молодая девушка с грустным лицом – таким, как будто уже чувствует надвигающуюся смерть. - И что это значит? – спросила девочка, тщетно пытаясь стереть вековые наслоения с места, где должно быть имя. – Я ничего не понимаю! - Эту девушку убил я, - холодно сказал День и щелкнул зажигалкой в темноте. Сумерки попыталась разглядеть выражение его лица, пока он раскуривал сигарету – это был совершенно другой человек! Сосредоточенный в одну точку напряженный взгляд, выражение грусти и обреченности – все то, чего Сумерки от Дня Блондинко никогда не ожидала. Она поймала себя на том, что держится за воротник – по старой привычке в минуты переживаний прикасаться к больному месту. - Все еще хочешь слушать? – спросил День, заметив ее испуганный взгляд. - Да, без сомнений! У меня крепкие нервы! – отрезала Сумерки, убрав руки за спину. - Тогда слушай. Я был чистильщиком Ордена.
День выдергивал сорняки из могилы – монотонно, по одному, с неподвижным лицом, необъяснимо устрашающе. Он только что признался, что убил человека – живого, такого же, как он. Сумерки чувствовала животный страх перед теми, кто убивает людей. В детстве она только слышала о чистильщиках: родители говорили, что у них нет сердца, что они – совершенные машины для убийств. И День – один из них?.. Невозможно! Он же все это время был совсем не таким… Разве можно было предположить о ком-то столь безобидном что-то столь страшное?.. - Ты смотришь на меня так, как будто не узнаешь, - мрачно усмехнулся День. - Нет.. Я… Ну… Ты… Вы… Да, я действительно… не могу поверить, - с трудом выдавила Сумерки. - Чего и следовало ожидать… Но ведь ты только что сказала, что у тебя крепкие нервы? Сумерки стиснула зубы. - Я от своего слова не отказываюсь! Выкладывай все! Нет ничего такого, чего я не хочу знать! - Хех… Сама напросилась. Ну, так или иначе, чистильщик - работа не для всех: набирали тех, кто рано пробудился и имеет мощного хранителя. Удивительно, что меня тоже взяли: я едва-едва проходил по нормам. Повезло: я стал последним из десятка, набранного среди моих ровесников. - И что, Ночь тоже? – ужаснулась Сумерки. - Нет-нет, Бог с тобой! Он вообще пробудился, будучи чуть младше тебя… (Только никогда никому об этом не рассказывай!) Если ты по поводу связи между членами команды, не дающей пользоваться силой в одиночку – то она действует только после встречи. А пока мы друг друга не знали, это не было проблемой. К тому же, десять или одиннадцать лет назад, после пропажи близнецов – это был второй вариант Сна и Яви, кажется, – Эксперимент Хранителей был приостановлен, из-за путаницы пару лет команды просто не формировали. Нам не навязывали команды, мы были в свободном полете. Сильный демон, полное отсутствие жалости, владение почти любым оружием – мы там все были такие. Нам называли, кого из любителей оживлять надо убрать – и мы избавлялись от человека. И мы чувствовали, что это справедливо, потому что нет прощения тем, кто создает Восставших… Ну, а моим преимуществом перед всеми была несущественность цены моей души. Ты, вообще-то, не должна еще это знать… Ну да не важно. Обретая хранителя, ты заключаешь с ним контракт. Классическая цена – твоя душа. Меняешь душу на силу, так сказать… Но это не совсем точно, душа – это не обязательно твоя бессмертная сущность, это может быть нечто столь же ценное: например, если тебе дороже всего твоя внешность, ценой может стать какое-нибудь уродство, а может, и что-то другое – тут не угадаешь. Мой хранитель подарил мне силу в обмен на «сердце» - иначе говоря, способность влюбиться. Но он отнял ее не сразу, а постепенно, по мере того, как я использовал способность. Поначалу это совсем незаметно, а потом… - Счастливый! – завистливо присвистнула Сумерки. – Я отдала бы полжизни за такую цену! Сразу бы растратила все – и жила бы спокойно! - Вот и Ночь сказал то же самое. И оба вы – придурки. Ты не представляешь, что это такое – в один прекрасный день осознать, что твоя душа мертва! Вы… просто не осознаете! Ну, я тоже вообще-то не осознавал, пока не встал перед выбором. Случилось все вот как. Мне нравилась одна девушка. Ну, не одна какая-то девушка, а вот эта, которая здесь лежит. И, что было вообще несказанной удачей, - она была некромантом. Не из сильных, конечно, но важнее всего то, что для нее не было секретом, что я состою в Ордене, да еще и чистильщик, можно было запросто говорить абсолютно обо всем. Она жила только с младшим братом, и он тоже знал о некромантах все. Ничто не мешало, одни сплошные плюсы. Мы встречались, как будто я и не тратил свои чувства на испепеление Восставших и на то, чтобы зажигать свечи щелчком пальцев. И все было хорошо… пока однажды, вернувшись из одной долгой поездки, я не получил задание, где в графе «цель» стояло ее имя. Я, конечно, испугался, но взял дело, чтобы вместо меня его не отдали кому-нибудь другому, и пошел к ней домой выяснять, в чем дело. Пришел – а она сидит на полу, в темноте, и на руках – незнакомый Возвращенный. Но он был оживлен не очень хорошо, было видно, что он мог в любую минуту превратиться в Восставшего. Первым рефлексом было, конечно, застрелить опасное существо, но она быстро заслонила его собой. Когда я спросил, зачем она так сделала, она расплакалась и сказала: «Ты что, не узнал моего брата? Я же тебе много раз говорила, что я сирота, у меня никого не осталось! Пока тебя не было, брат заболел и умер, а я не могла без него! Если так надо – убей нас обоих!» Я подумал… и, как она и просила, убил обоих. Потому что это действительно было лучшее решение, с минимальным числом жертв. Никогда не забуду ее последние слова: «Если ты можешь жить без меня – зачем жить мне?» В этот момент я и понял, что отличаюсь от нее, что нет такого человека, без кого я не мог бы жить, и что я – чудовище. Я ушел из чистильщиков, напросился на обычную работу в Орден – срывать злость на трупах. Тогда как раз снова стали отыскивать расформированные команды, и я познакомился с Ночью и Сумерками. Непрофессионалы, а Ночь – так вообще чудом пробудился. Техники – никакой. Мне пришлось взять над ними шефство… и я в какой-то момент понял, что привязался к ним и что для меня нет в мире никого ближе, чем эти двое… Я понял, что такое узы. Вот тогда жизнь снова наполнилась смыслом. Все это время Сумерки стояла неподвижно и время от времени моргала. - Да, мне Цветочек говорила… Но разве это не обычное дело – просто наконец-то появились настоящие друзья? День как раз закончил пропалывать могилу и хитро прищурился, оглянувшись на Сумерки. - Нет, не друзья. Вряд ли обычный друг почувствует, где ты и что с тобой происходит, да и вряд ли у тебя с друзьями сердце бьется в унисон. Не скажу, что все это появилось сразу, но… я полюбил этих беспомощных придурков. Более того, эту связь я как будто чувствую острее, чем другие. Наверно, потому, что больше ничего у меня нет. Он замолчал и уставился на могилу. Сумерки хотела что-то вставить, как-то оборвать молчание, но язык не слушался, челюсти свело. Лучше не лезть в дела людей, которых не можешь понять, не так ли? – и она с силой закусила губу. - А знаешь, - начал вдруг День, - с тобой контакт наладить даже проще. Ты открытый человек, хотя упорно пытаешься не казаться таковой. И так о нас заботишься… Пожалуйста, не бросай нашу команду! - Я не собиралась… Мне же столько всего надо узнать! О родителях и все такое… - Нет, я не о том! Сумерки не успела и моргнуть: секунду назад она стояла рядом со скамейкой, смущенно почесывая затылок, а теперь – сидела на этой скамейке, неудобно подвернув ноги и рефлекторно вытянув руки вверх, а День висел у нее на шее и, кажется, плакал, а вместо его сердца Сумерки слышала эхо своего. Господи, что происходит? – возмутились ее гнусные мысли. Разум и интуиция деликатно отмалчивались. - Сумерки, ты нам очень нужна. Ты мне очень нужна. И не потому, что без тебя нет моей силы. Вы с Ночью – весь мой мир, понимаешь? Ты же не уйдешь из Ордена, когда получишь свои ответы? Сумерки замялась. Впервые в жизни ей говорили подобные слова, и она не представляла, как себя вести. - Не надо так говорить… я же всего лишь… - Значит, уйдешь. Идиотка! И кто тебя за язык тянул! Ты только обижать людей можешь! – ругались мысли. Сумеркам не очень давались добрые, покровительственные слова и жесты, но она все-таки она решила попробовать. - Никуда я не уйду, - неслушающимся языком пробормотала она и попыталась тоже обнять его. - Спасибо… Сумерки по-прежнему ничего не понимала. Впервые в жизни кто-то плакал у нее на плече, впервые в жизни она слышала не формальное «спасибо», а слова настоящей благодарности. Может, День для нее действительно больше, чем просто товарищ?
- Что тут творится? – раздался голос Ночи из-за спины, но он тут же поправился: - Эмм… Так, вижу, все понял, ухожу… - Ваа! Не уходи! – захныкал День, мгновенно выпрямившись и ухватив Ночь за воротник, не отпуская при этом и Сумерки. – У тебя со Сном что-то было? А? Ты же нас не бросишь? А? Не бросааай нас! – и умудрился повиснуть и на нем, перегнувшись через ограду. - Да куда я от тебя денусь, придурок! – проворчал Ночь, не сопротивляясь руке на своей шее (видимо, он к подобному уже привык). – Ты же меня не отпускаешь! Давай, приходи в себя. Все хорошо, да? - Да… - Ну, только не плачь. Ты меня иногда пугаешь своими переходами. Хоть бы Сумерки пожалел… Он тебе ничего не сделал? Сумерки подумала несколько секунд и выдавила: - Да нет… кажется… - Ну и слава богу. Идемте домой? Я вас бижбармаком накормлю. И, выпутавшись из ограды, они пошли домой. «Как настоящая семья» - подумала Сумерки и очень смутилась. Неужели так оно и должно быть? Видимо, да. | 
Библиотека // Объявления