Музыкант

Деревня наша издревле ничем так не горда,
Как, разве что, разнообразным рукомеслом.
Вокруг одни лишь горы, и далёко города –
Но мастерством и мастерами мы известны.
Кто плотник, кто гончар, кто стеклодув, кто шерстобит,
Кто – мастерица вышивания по канту;
И славен весь мой род, и справедливо знаменит –
Лишь только я один родился музыкантом.

В том нет большой беды - да я не сразу разгадал,
Что только к музыке душа моя стремится.
Я рос, любимый всеми, и, пока себя искал –
Успел у всех вокруг всему переучиться.
Но вот шепнуло сердце – пой, ты будешь знаменит!
Что инструмент – начну хоть с бубна, всё немало!..
Но в бубен бить учил меня мой дядя-шерстобит –
И вышибаю донце с первого удара...

А вот с волынкой, думал я, впросак не попаду,
Услыша с ярмарки заезжих музыкантов;
Но дую я в волынку, как мой братец-стеклодув -
И ни одна не выживала пары тактов...
И, чувствуя уже, какой предвидится конец,
Горбом на лютню заработал, и купил, но...
Но взялся я за лютню, как батяня мой, борец –
И больно вспомнить то, что с ней происходило...

Что флейта! Та – совсем, сухой былинкой на ветру...
К тому ж, не только мне всё это надоело;
В мешок сухарь, зубило, молоток – и поутру
Я тихо двинул ввысь, до снежного предела.
Я шёл весь день, я думал, и вставали надо мной
Ветрами вытертые серые громады...
И к вечеру – нашёл, и оценил, и, как шальной,
Всю ночь работал – но сработал всё, как надо.

С тех пор мне нет беды: я в понедельник – шерстобит,
Во вторник – токарь, и так далее, и ладно.
И, лишь в конце недели, встав, пока деревня спит,
Весь день иду туда, где буду музыкантом.
Там справа – пропасть, слева – пик, площадка меж ветров,
Там всю неделю ждут родные инструменты:
Волынка из гранита, барабан из валунов,
Такая ж лютня, и, конечно, не без флейты.

И я сажусь играть, и, пусть из нитей тишины
Мои созвучия – они не без признанья!
Ведь каменные чудища спускаются с вершин,
Садятся вкруг, и я лелею их вниманье.
И музыка всю ночь, и вскоре – танцы вкруг огня!..
Деревне чудится обвал, или вулкан там...
Но слушатели есть и инструменты у меня –
А что ещё, скажите, нужно музыканту?..
А всё же, здорово родиться музыкантом!..

             Месье Сентябрь

    ...Изысканный плащ и в петлице петарда,
Цилиндр лоснится, как встарь...
Нет, я не из театра – скорее, с Монмартра;
Я – лёгкий фланёр, я Сентябрь.
Откуда б, вы думали, лёгкость такая,
Откуда такие цвета?
Нет, я не играю – я просто гуляю,
Столетье назад отмотав.

       Куда ж вы торопитесь лёгкою птицей,
       Дробя каблучками зарю?
       Постойте, сестрица! – извольте влюбиться
       В угоду месье Сентябрю!

Идёмте туда, где ленивая тина,
Где гаснет полуденный звон;
А клён у плотины - хоть с кислою миной,
Но он, натурально, влюблён!
А после – туда, где шампанского пена,
Здесь пили Вольтер и Руссо...
Мы здесь непременно смешаем с абсентом
Бокальчик-другой кюрасо.

       Куда ж вы летите испуганной птицей,
       Присядьте со мною, молю!
       Присядьте, сестрица – мне нужно напиться,
       И, может, я вас разлюблю.

Ах, это, решительно, необходимо –
Ведь сила уходит моя!
Не знаю, погибну ль – но я вас покину
С приходом месье Октября.
...Потрёпанный плащ, и сгорела петарда,
Цилиндр заложен, как встарь...
Нет, я не из бара – скорее, с бульвара:
Я старый усталый Сентябрь.

       Спешите, спешите же лёгкою птицей,
       Без вас не начнётся заря!
       Летите, сестрица – дай бог вам влюбиться
       Под песни месье Сентября!..
       Хоть в песни месье Сентября!..
       Хоть в память месье Сентября!..

              Ночь Птиц

    ...Я учился дым выдыхать кольцом –
Изо рта вылетали птицы.
Хоть одну я пытался узнать в лицо,
Но чужими казались лица.
На ночной пейзаж, на сырую мглу,
На осенний стиль, на чужой балкон
Улетели птицы – и Рубикон
Перейдён, как тень на полу.

Я спорил с упрямством трамвайных рельс,
Ну, а рельсы гнули своё.
И последний троллейбус уехал в рейс,
Унося моё забытьё.
Уезжали машины куда-то прочь,
Не торгуясь со мною по пустякам –
И один таксист был настолько пьян,
Что не выиграл в эту ночь.

Я истратил сотни рваных носков,
Но нашёл того, кто искал.
Он искал меня – и без обиняков
Подарил, и не отобрал:
Подарил мне ласки пушистый хвост
И горбатые крылья из папье-маше –
Но я бросил всё, потому что уже
Не хотел ни неба, ни звёзд.

    ...Я учился дым выдыхать кольцом –
Изо рта вылетали птицы.
Хоть одну я пытался узнать в лицо,
Но чужими казались лица.
На ночной пейзаж, на свою беду,
На осенний стиль, на чужой балкон
Улетели птицы – и босиком
Я опять за ними иду…

         Уличный театр

    Разве это игра,
Разве это страсть?
Розе вянуть пора,
Прежде чем опасть!
Песни, пляски, любовь и шпаги,
Охи-вздохи и пир горою –
Но всё же, что-то не так…
Дайте же мне – я сыграю Героя!

Рыцарь скуп, как слеза
На щеке вдовы,
Нет черствей от Каса
И до Кордовы.
Мир – сундук, а людишки – деньги,
Бросьте грошик на чью-то глупость!..
Но всё же, что-то не так...
Дайте же мне – я сыграю вам Скупость!

Ах, хитёр Асмодей,
Вельзевулов друг!
Прячьте, доньи, детей,
А мужья – супруг!
Прыгнет, свистнет – и вот вам, нате,
Всё успел молодой повеса!..
Но всё же, что-то не так...
Дайте же мне – я сыграю вам Беса!

Эй, безглазая, сгинь,
Затупи косу!
Сколько взглядов ни кинь –
Навела красу!
Был крестовый поход, а ныне –
Лес крестовый взошёл на ниве…
Но всё же, что-то не так...
Дайте же мне – я сыграю вам Гибель!

...Эй, артисты - не плачь,
Если в смехе – фальшь!
Пьём за вытертый плащ,
За хмельной кураж!
Пойте мимо, ломайте фарсы,
Если правдой не тронуть стену!..
...Но всё же, что-то не так.
Кто сказал, что я смотрел не на сцену?..

              Удачи, капитан!

    ...Ты первый раз на волны встал ногой,
Ещё не понимая расстояний,
Ещё сутулый, и ещё нагой –
Но первый капитан бревна и ткани.
Ещё ты с океаном наравне –
Ты так же одинок, как он безбрежен!
История ещё лежит на дне,
И путь ничьим радаром не прослежен.

         Удачи, капитан! Всегда – удачи!
       Значит, опять ветру звенеть в парусах.
       Чёрт засмеётся, бог, как всегда, заплачет…

В портовом городке смолкает шум,
Истрачен на броню последний сольдо.
Важнее компасов теперь чугун
Со смесью преподобного Бертольда.
Но капитан нашёл заветный румб –
С лица его улыбку не изгладишь!
Хороший парень Христофор Колумб
Нашёл им континент для новых кладбищ…

Границами размечены моря,
Опутаны прицелами радаров.
Вселенная раздвинула края
И голову закрыла от ударов.
Со стапелей уходят корабли –
Уходят, чтоб вернуться, или сгинуть;
Скрываются в истерзанной дали,
Оставив ожиданье, или мины…

...А завтра, если завтра нам дано –
Иные корабли в иные дали
Веди же, капитан, как суждено –
Но помни, что тебя не забывали.
И, звёзды впереди, иль маяки –
Но дома кто-то ждёт, и кто-то плачет!..
А кто-то, посмотрев из-под руки,
Всем сердцем посылает вслед удачу…

         Удачи, капитан! Всегда – удачи!
       Значит, опять звёзды ловить в паруса!
       Чёрт засмеётся, бог, как всегда, заплачет…

           Тень Короля

    ...Мне кажется, мы позабыли пароль,
И в спину пристально смотрит небо…
Молча листаем азбуку каменных стен.
Забудь, что в замке – Король,
Забудь, моя Королева,
Что всё это – мир Короля, и не более, чем!

Если Его любовь не выше небес –
Нам не грозят драконьих зубов посевы,
Он даже в спальне твоей бессилен и нем.
Туда, где мачтовый лес,
Скорей, моя Королева,
Проснись – это сон Короля, и не более, чем!

Горят корабли, и море полно огня,
И даже нищий не дал нам хлеба,
И смерть пришла – и ушла ни с кем.
А ты смотри на меня,
И знай, моя Королева,
Что всё это – страх Короля, и не более, чем!

Я буду тих, как бешеный зверь,
Встану, попутав право и лево,
С застёжкой тоже будет мало проблем…
Глаза распахни, как дверь,
И верь, моя Королева,
Что всё это – смерть Короля, и не более, чем!

...Ты разнимешь объятья в сладкой тоске.
Встанешь, невинная, словно Ева,
Не понимая, откуда рассвет, и зачем…
Ты увидишь меня на песке,
И поймёшь, моя Королева,
Что я – только тень Короля, и не более, чем…
Тень Короля, и не менее, чем...

             Песенка о смысле

    …Серое утро, злое шитьё тучами по небесам.
Голову будут рубить, ё-моё, судя по колоколам!
Король вздохнёт, графиня кивнёт, вздрогнет толпа – а потом
Серый палач отрешённо махнёт этим большим топором.

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – этим большим топором!

Король устал, и хотел одного – маленьким стать, как вошь!
Вчера графиня прогнала его, а вечер был так хорош...
Но тут он забыл о дрожащей руке, о том, что стар он и лыс –
Графиня кивнула, и в этом кивке он видел счастье и смысл.

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – он видел счастье и смысл!

А ей всё утро шептала листва: «Ты наша, и навсегда!»
И целому миру известна молва, что славна её красота.
И вот они ждут, что богиня кивнёт, замерли в глотке слова –
И в этой толпе назначенье её и смысл её существа.

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – смысл её существа!

Но стар и млад, забыв про неё, смотрели на палача –
Ведь самый высокий из этих краёв ему доставал до плеча!
И жизнь, и смерть на ладонях его, он в небо вдаётся, как мыс! –
И в этом взирании на божество толпа находила свой смысл.

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – толпа находила свой смысл!

Да только ему на восторги толпы плевать, хоть душу на кол.
Он всё остальное считает за пыль – а любит только топор!
Он лезвие правил бруском и ремнём, и пробовал на волоске,
И если он этим хоть раз рубанёт – душа отлетает в тоске!

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – душа отлетает в тоске!

...Я всё это видел – я рядом стоял, и ворот свисал со спины.
Меня этот ласковый мир умилял – в нём все друг другу нужны!
И если бы просто такой уговор, просто такая игра! –
Но, если я не пойду под топор – в чём будет смысл топора?

       Айлэ-лилэ, айлэ-лилэ – в чём будет смысл топора?..

      Профи (марш наёмников)

    Не по-хорошему Мэй-лань сегодня тих,
Дворец Великого за ставнями ослеп.
В отряде – профи, и поэтому шутих
Не зажигают, а готовят жёлтый креп.
Им дали цель, как будто шавке дали кость.
Не мать, а мачеха – наёмная судьба!
Уходят профи, чтобы сладко вам спалось
В своих двуспальных комфортабельных гробах.

За нами строятся солдатские ряды,
Им тяжело – туда не бей, того не трожь...
А профи бьются не за деньги, а за грош –
И потому у них с пощадой нелады.

Пусть наши головы дешевле пятаков,
А наши души тяжелей горы Тай-шань –
Мы всё же в курсе справедливости богов,
И точно знаем, что любое дело – дрянь!
Здесь не спасёт тебя ни мама, ни джедай,
Ни фехтование, ни ниндзевский приём;
Здесь, если можешь убивать – так убивай,
А фехтовальщики лежат под тем кустом.

Колите в грудь, пинайте в пах, рубите в бок,
Здесь бережёного лишь дьявол бережёт –
А профи бьётся не на смерть, а на живот,
И потому ему до фени твой клинок!

Четыре трупа принесёт тебе рассвет,
И это значит – наконец-то повезло.
Не разряжайте в маркитанток арбалет,
И у коня не ампутируйте седло.
Но вот, прорвало надоедливую тишь!
Маши мечом, и помни – небо впереди!
И не кори себя, пока не ощутишь
Единорогово копыто на груди...

И, сюрикен тебя достал, иль пулемёт,
Каких пустынь какой песок навяз в зубах –
Ты честно бился не за совесть, а за страх,
И за бессмертную, которая поёт...

Письма мастера дзэн мастеру фехтования

    ...Число лепестков на окошке моём
Сегодня равняется только семи.
Мы вечером грустные песни поём,
А я вспоминаю тебя, извини.
Ты блещешь, дворцовых забав пригубя,
Цветущие девушки смотрят вослед...
Но старый учитель не видел тебя,
Наверное, целую тысячу лет.

Последние хокку, что ты присылал –
Те самые, помнишь, о плаче клинка –
Сравнимы лишь с тем, как танцует металл,
Поющий в твоих говорящих руках.
Дрожащими пальцами шёлк теребя,
Я часто у моря читаю их вслух...
Но старый учитель запомнил тебя
Играющим в мяч возле флигеля слуг.

Ты пишешь, что будешь не раньше зимы...
Я взглядом девятый ловлю лепесток.
Я знаю, ты помнишь завет Дарумы –
А помнишь, как я уходил на восток?
Не едешь, капризный, дорог не любя,
Хотя, по рожденью – дитя суеты...
Но глупый старик ожидает тебя –
Ты помнишь, что он обожает цветы?

Ты пишешь, что ныне подруга твоя –
Ни больше, ни меньше, чем дочка даймё!..
Сосед мой, горшечник, мне чашу ваял;
Закончил, и дремлет на ложе моём.
Я знаю, что риск – это рис твой и кров,
Но женские пальчики тупят клинок…
Твой старый учитель зовёт тебя вновь –
Здесь некуда дальше идти на восток.

Три круга молитв у окна простоял –
Принёс восемнадцатый утренний бриз.
А я вспоминаю, как кровь унимал
Из раны твоей, и шептал «улыбнись!»
Любовь, как ни странно, привязчивый зверь –
Как волны, как ждущие снега холмы...
Твой старый учитель дождётся, поверь –
Но знай, что ему не дожить до зимы.

Мне больше не холодно спать по ночам,
Меня и зима не поднимет с колен.
Сегодня соседскую дочку качал –
А плакать не совестно мастеру дзэн.
...Всё так же, наверно, клинка твоего
Изящен рисунок, и цуба блестит...
Твой старый учитель не знал ничего –
Прости его! Сам он себя не простит.

Всю третью стражу не зря ожидал –
Вон кружится розовый, двадцать восьмой.
...Рыбак припозднившийся парус скатал,
И вёслами гладит волну за кормой.
Он лопастью ловит луну на воде...
Вот так и у Будды закончилась жизнь!

Я жду тебя, мальчик, ты знаешь. И где –
Ты знаешь, поэтому – не торопись...

     Самурай (Из Ямато в Ниппон)

    ...Истекай, но не верь – ты всего лишь уснул за рулём,
Просто лисии чары в безудержном жаре простынь!
Но не скат – полумесяц подковы с шипами на нём
Наступил на сидюшник, сломав чернолаковый цинь.

На пути из Ямато в Ниппон не растёт лебеда –
Только стебли бамбука, подобные древкам знамён.
Ты уже никогда не увидишь свои города –
Ты проспал поворот на пути из Ямато в Ниппон!

Тот букет, что ты вёз в целлофане, как праведный муж,
Превратился в рисунок на стали, дав имя клинку;
Ноутбук, как ему и положено, в кисти и тушь,
А «беретта» в кармане – в такое, что колет в боку!

На пути из Ямато в Ниппон не растёт лебеда –
Только стебли бамбука, подобные древкам знамён.
Ты уже никогда не увидишь свои города –
Ты проспал поворот на пути из Ямато в Ниппон!

Ты с рождения гордое имя своё – самурай! –
Выводил не от слова «мура», а от гордого «сам»;
И коня сумасшедшим аллюром в заоблачный край
Ты погнал по стерне, как гонял по спидвею «ниссан».

На пути из Ямато в Ниппон не растёт лебеда –
Только стебли бамбука, подобные древкам знамён.
И на кой тебе стержень нефрита твои города –
Ты проспал поворот на пути из Ямато в Ниппон!

Ты бы точно доехал, и страже к четвёртой был пьян –
Не саке, не цветами, а той, что заставит не спать! –
Но тинэйджер, что стопнул тебя на своротке в Хэйан,
Краем губ улыбнулся, и двинул вперёд рукоять!..

На пути из Ямато в Ниппон не растёт лебеда –
Только стебли бамбука - теперь это твой полигон.
Ты уже никогда не увидишь свои города –
Ты убит на дуэли в пути из Ямато в Ниппон!..