Тосклива серая пустыня над крышами домов,
Деревья гнутся и трещат от тяжести стихии.
Сквозь стену плача различимы лица маяков,
Сквозь вой и неба фейерверк — шаги глухие.

На лужах свежие следы оставила луна,
Пройдясь неспешною походкой по мёртвой мостовой,
И ожила в мгновение волшебная страна,
И каждый ветра всхлип вздымается волной.

Чернеет купол, утомлённый искрами надежд,
И слышно оба берега: я на мосту стою.
Но как же хочется! ответить — что полон мир невежд,
Не чувствующих света красоту.

Не мир жесток, а те, кто верит в большие чудеса,
Боясь открыть глаза на факт: они не видят;
Боясь признаться миру в том, что им труднее встать,
Чем говорить себе, как их легко обидеть.

Душа не просится на волю — она и так чиста.
А тот, кто ищет грусть — бездушен как топор:
Ведь тучу видит далеко не только высота,
И пойман — далеко — не только вор…