Возвращаясь третьего дни от помещика Королькова, жеребец мой, Истамбул, прозванный так за черную свою масть, взкозлил. В результате чего оказался я на земле, что безусловно невозможно для такого опытного наездника как я, но то по моему разумению был знак судьбы, только этим и могу объяснить сие несообразное происшествие. Оказавшись на земле, я как и полагается кирасиру не упал лицом в грязь, а ощутил себя лежащим на спине и держащим в руке поводья, а надо мною оказалась натянута черная ткань с блестящими точками, в которой я смог распознать ночное небо. Величие сией картины потрясло меня. Вспомнились мне слова корнета Мандулина о том, что каждая из сих точек подбна нашему солнцу и вокруг нее крутятся планеты наподобие нашей Земли. Представил я теперь себе это и просто оторопь меня взяла. Ведь коли так, то и люди тогда должны там жить. Поскольку человек такое уж существо, что как где какое свободное пространство образуется, так он его непременно займет. Возьмите, к примеру, любой русский какбак, только привстанешь, а на твоем месте кто-то уже сидит. Такова видать натура человеческая, не терпит она пустоты. Ну а коли на тех небесных Землях живут люди, то непременно они попытаются до нас добраться. Хотя бы для того, чтобы той рябиновой попробовать, какую помещик Корольков делает. Слава о ней по всей нашей губернии идет. И вот возник у меня тогда вопрос, а что же мы гостям нашим, кроме рябиновой показать сможем. Нет, конечно, наша губерния славна многими вещами, как то, к примеру, дом губернатора с колоннами или подсвинок Федора Кузьмича, какой уже в свои полтора года двести килограмм без малого весит, я имею в виду подсвинка, а не Федора Кузьмича, тот годами постарше. Хотя и лицом и фигурой, они меж собой очень схожи. Многие даже их путают, бывало говорят приедешь к Федору Кузьмичу и даже не поймешь толи это Федор Кузьмич домой от Королькова возвращается, толи подсвинок погулять вышел. Есть нашей губернии чем гордиться, есть. Но занимает меня один вопрос, будет ли гостям нашим интересно и удивительно. Вдруг они не знают как свиньи должны выглядеть, или, упаси боже, рябиновой не пьют. А что если у них дома с колоннами у каждого заместо сарая стоят. Задумался я, и мысль эта в уныние меня повергла. Неужто думаю, головы наши, которые в академии сидят ничего придумать не могут, и придется нам отставным воякам снова за дело браться. И тут я вспомнил, что самое прекрасное на свете из того, что я видел – это наш кирасирский полк на параде. Кирасы начищены, палаши таких зайчиков солнечных пускают, что глазам больно. Красота одним словом. Вот думаю ежели вся губерния, а то и Россия таким бы строем проехала. Вот бы мы удивили всех наших гостей небесных. Однако есть тому несколько препятствий. Первое из них это состояние наших российских дорог, очень уж оно не подходящее для проведения парадов. Столько в них рытвин и канав всяких, что кирасиры в шеренгах вместо того, чтобы одновременно подниматься и опускаться головами, будут как шуты балаганные то появляться, то пропадать из общего строя. Это уже не парад, а фиглярство какое-то выходит. Поэтому полагаю первым делом дороги выровнять, канавы закопав, а бугры срезав. Причем срезанные бугры вижу возможным использовать для засыпания канав, а ежели таких бугров окажется больше, чем канав можно их переправить в губернии, где обратное соотношение будет наблюдаться. Во-вторых, очень огорчительно наличие большого числа людей из подлого сословья, могущих служить кирасирами, но не имеющими такого права по рожденью. Для решения этого вопроса полагаю, что на время парада надо присвоить им звание временных кирасир с выплатой соответствующего жалования, а также поставить их на временное пищевое и фуражирное довольствие. В-третьих, считаю, что за нашим парадом сразу надо пустить крестьян, чтобы они земли перепахали, потому как унавожена она хорошо будет, а добру пропадать не след. А дороги сами по себе снова появятся, как прежде это было. Я вот на своей памяти не помню, чтобы хотя бы одну из них строили. Вон, когда помещик Корольков рябиновую начал делать, так к нему за неделю дорогу протоптали так, как будто из покон веку здесь торговый тракт был. Решение этих вопросов полагаю не только позволит нам гостей наших достойно встретить, но и несомненную пользу государству нашему принесет, для блага которого мы и живота своего не пожалеем, а ежели понадобится, то и басурманских животов тоже. Тут на небо пришла туча и прервала мои размышления. Сел я на своего Истамбула, и вдруг такую жажду немедленных действий в себе почувствовал, что прям никакого терпежу нет. Развернулся я и поехал дорогу в имение Королькова изучать на предмет соответствия на ней друг другу ям и бугров. Три раза со счета сбивался и наново начинал, до того утомился, что добравшись остался у Королькова до утра. Так что домой попал только через неделю, однако полный впечатлений и глубокого удовлетворения от значительности проделанного.