Отступали ночью. Дядя Али с забинтованным плечом лежал в санях. Я с Петькой и солдатом, с которым он рыл окоп и вместе отстреливались, во время боя шли рядом.

Далеко справа ,с окраины леса изредка вспыхивали немецкие осветительные ракеты, трещали пулеметные очереди. При появлении первых вспышек осветительных ракет ,подавались команды: «Стой! Ложись!» Потом привыкли, убедились ,что опасности нет, продолжали двигаться без остановок. «Ребятки, не бойтесь! Осветительными ракетами немцы контролируют подходы к их позициям, а скорее от страха стреляют» : сказал дядя Али. Он хорошо говорил по-русски.

Впереди нас автоматчики вели человек 30 пленных немцев. Отряды наших солдат подходили к поселку Колечки. Я знал, что в этом поселке живет Петькина тетя. Неожиданно движение остановилось. После совещания командиров, к нам подошел наш комвзвода и сказал:- «Ребятки, вы должны уйти с отряда. Разведка доложила, что в конце поселка стоят два замаскированных танка, а может быть и больше. Вам придется незаметно пробраться в поселок ,попроситься у кого-нибудь переночевать ,а потом, когда все утихнет ,доберетесь домой. А мы можем попасть в окружение, мы пойдем в обход поселка. Кто мы и сколько нас ,никому не говорите, вы нас не видели.”:закончил комвзвода, достал блокнот из кожаной сумки, записал наши фамилии.

Поселок Колечки -это одна длинная прямая улица с лесопилкой в лесу. Пленных разделили на две группы, усилили охрану автоматчиками. Не доходя метров пятьсот до поселка ,отряд повернул в лес по заснеженной узкой дороге. Петька знал эту дорогу. Он не один раз по ней летом ходил к озеру купаться, когда приезжал к тети в этот поселок. Перед поворотом дядя Али остановил лошадь ,попросил меня подойти, обнял ,поцеловал, подал мне свою винтовку, обойму с красными головками ,пуль ,патронов и сказал: -«бери эту винтовку, она твоя и эти патроны, пули в них разрывные, запрещенные ,но тебе они пригодятся, стреляешь ты метко». На наши вопросительные взгляды дядя Али ответил: –«Не беспокойтесь, у меня вон в санях два немецких автомата и много патронов. Домой вам придется добираться лесом до определенных мест. Бери, пригодятся». Простившись с солдатами, мы с Петькой пошли в направлении поселка. Петька с волнением говорит: -«Люди и сани по этой дороге пройдут. Я эту дорогу знаю. Это практически тропа а не дорога. Трудно протащить пушки.».Я успокоил его, мол снарядов у них все равно нет, как сказал комвзвода, могут их замаскировать в лесу и оставить до возвращения. Так ,по детски, мы с Петькой рассуждали. При подходе к поселку Петька говорит:-«Пойдем задворками, я здесь все дома знаю. Дом тети Вари не далеко. Если немцы в засаде они должны наблюдать за улицей. Пока темно, пойдем быстрей.» До дома Петькиной тети добрались быстро. Стучим. «Кто?»- послышался из-за двери голос. «Тетя Варя, это я, Петька, мама прислала»- обманул Петька. Винтовку спрятали в снегу. Дверь открылась. «Ты не один?» –тихо спросила тетя Варя .« Да - это Колька, мой друг и сосед. Ты его знаешь.»-тихо, почти шепотом сказал Петька.» «Знаю, проходите.» - ответила тетя Варя. В это время там в лесу, куда ушли наши солдаты, дружно, но еле слышно, застрочили автоматы. Тетя Варя испуганно шепчет: «Лампу не зажигайте. Раздевайтесь и на печку. Она еще горячая. Вон на столе крынка с молоком и хлеб. Ешьте и на печку. Если что? То я ваша мама, вы мои дети». На печи Петька с тревогой шепчет: « Наверно наши попали в засаду немцев». Я рассудил иначе: « Это не бой. Стрельба была дружная и быстро закончилась. Наверно расстреляли пленных немцев».

Рано утром тетя Варя разбудила нас: «Слышите! Танки идут». Мы спрыгнули с печи, смотрим в проталинки замерзшего окна. Два танка, а за ними три мотоцикла с пулеметами на небольшой скорости прошли по улице в сторону того поворота, куда ушли наши. «Опоздали! Наши уже далеко, там за озером и может уже вышли к оборонительным позициям наших войск.»-Так Петька, как крупный военный специалист ,шепотом, чтобы не слыхала тетя Варя ,успокаивал меня. Ему так хотелось. «Но если они найдут расстрелянных своих солдат ,то могут начаться облавы и нам надо немедленно уходить»-продолжал рассуждать Петька. Тетя Варя настороженно слушала Петьку, ничего не понимая, потом спрашивает:- «Каких расстрелянных солдат»? «Тетя Варя! Мы с Петькой пришли в поселок с той стороны ,куда пошли сейчас немецкие танки и мотоциклы. У поворота к озеру мы видели на обочине дороги несколько трупов немецких солдат».-Врал Петька. «За своих убитых солдат они расстреливают даже мирных жителей; стариков ,детей ,женщин, кого найдут по близости к убитым»- рассуждал Петька. «Поэтому нам надо быстро уходить ,а тебе, тетя Варя, подальше спрятаться»-закончил свое умозаключение Петька.

Тетя Варя с испугом смотрела на нас, повторяя слова: «Это правда. Это правда», и продолжала:«Осенью партизаны у нашей лесопилки убили двух немцев. Приехал карательный отряд и без разбора расстреляли пять невинных наших жителей- двух стариков ,молодую девушку и двух подростков вашего возраста.». «Петя , идите по той тропе ,по которой мы с тобой ходили в грибные места. Помнишь? Теперь наст крепкий и вам легко будет идти. Вы выйдите на глухую дорогу, которая идет в хутор Бич. Сократите путь на пять-шесть километров, а главное эта тропа далеко от шляха, по которому наверно идет немецкая техника- танки ,машины. Так они наступали в прошлом году» -закончила свои советы тетя Варя.

Идти решили под утро. Немецкие танки и мотоциклисты не возвратились в поселок. Тетя Варя решила сходить к соседке, узнать что-нибудь. Пришла ,но нового ничего не узнала. Тишина. Ни стрельбы, ни гула моторов не слышно. Наверно немцы ушли. Мы ушли под утро. Петька идет впереди по тропе, подсказанной его тетей. Я иду за Петькой с винтовкой на плече .Винтовку я зарядил патронами,которые дал дядя Али, так ,на всякий случай, идем ведь ночью в незнакомом мне лесу. С винтовкой смелее. Светает. Петька говорит:«Давай спрячем винтовку, с ней опасно».Петька прав. Если нас заметят немцы с оружием, нас немедленно расстреляют ,как партизан. «Ладно»-сказал я. « При подходе к хуторской дороге обязательно спрячем винтовку. » Идем больше часа. Дорога трудная тем ,что часто проваливались ноги под наст. Устали. Послышался знакомый гул самолета. Это разведчик, костыль. Заметил нас, мы упали в снег, дал пулеметную очередь. Мимо. Петька перекрестился, сказал: «Слава богу, бог миловал».У Петьки была очень набожная мать. Она часто нам повторяла: «Мы все верим в бога ,не замечая этого, но как тревога , так до бога.» Петька уже несколько раз просил, приказывал: «Коля! Бросай винтовку». Мы поднялись, с большим волнением, что нас обнаружили немцы, быстро пошли дальше. Петька говорит, что скоро выйдем на дорогу к хутору. Снова слышим знакомый гул самолета-костыля разведчика. Гул нарастает. Кричу: «Петька ! Ко мне! Ложись под елку! И сам падаю в снег, под елку. Но Петька обнял березку ,крестится и повторяет: «Спаси господи, спаси господи». Пулеметная очередь с самолета. Петька опустился на колени потом упал на бок . Я подбежал к нему, кричу : « Петя! Петя!» Он молчит, он мертв. Повернул на спину, прислушался к дыханию, он мертв. Я уже видел много смертей, но здесь я не выдержал, скрепя сердце захныкал, заплакал. Что делать? Не знаю. Снова слышу знакомый гул костыля. Гад, развернулся ,летит добивать нас. Схватил винтовку, жду появления самолета разведчика. Летит медленно и не высоко. Скорость у него не большая. Очередь с самолета по мне. Мимо. Я успел выстрелить два раза. Один на встречу, второй в хвост самолета.

Мотор костыля заглох, самолет кочнулся вправо, потом влево и плавно пошел вниз. Взрыва не слышно. Наверно сел на поляну или на дорогу. Но больше он уже не прилетел. Тело Петьки я аккуратно уложил, закрыл еловыми ветками ,а лицо закрыл шапкой. Винтовку я спрятал в канавку,пробил наст ,засыпал снегом и быстро пошел по тропе, по которой вел меня Петька. Жарко. Я мокрый от пота, устал. Уверенности, что скоро выйду на хуторскую дорогу не было. Но на какую то дорогу все же вышел. На дороге виден санный след. Она! Ушел с дороги ,сел на поваленное сухое дерево за елкой, отдышался, наблюдаю за дорогой. Из-за поворота показалась лошадь, запряженная в сани. Рядом с лошадью идет старик в старом зипуне, в лаптях. В санях двое маленьких детей лет пяти-шести ,старуха и сундук небольшой .Сзади идет ,привязанная к саням, худая корова. Лошадь была тоже очень худая. Я вышел на дорогу и обратился к деду: «Дедушка, можно я с вами тоже поеду»? «Нельзя! Видишь еле тащит сани эта кляча. А в санях бабка больная и двое внуков малышей. Если хочешь, бери хворостину иди сзади ,погоняй корову. Она часто останавливается и кляча тоже останавливается. Нет сил у нее тащить сани и корову.» «А ты кто такой и откуда»?-спросил дед. « Я ,дедушка, из Топыча ,а иду от моей тети ,из поселка Колечки. Иду домой .» «А почему так рано и не по шляху, а по лесу? Ты ночью вышел?»- глядя на меня с подозрением ,спросил дед. «Вышел на рассвете. Этот путь и лес я хорошо знаю, мы с моей тетей все грибные места здесь знаем, а по шляху тетя не советовала идти, там могут ехать машины немцев и по шляху дальше до нашего села»- ответил я. «А вы дедушка куда едите?»- спросил я деда. «Тоже домой едем, в Неслянку, рядом с твоим селом»-неохотно буркнул дед. Я все понял. На задворках этой деревни я с дядей Али копал окоп, вместе отбивали наступление немцев.Жители деревни ,зная что будут бои по предложению наших командиров некоторые ,как этот дед уехали в тыл к знакомым и родственникам. Дед продопжил: « Приехали в хутор Бич к моему брату ,а там одни печки и трубы кирпичные стоят .Из шести изб осталась одна ,у леса , и людей никого нет. «Дедушка, а в Неслянке и даже в поселке Колечки наших уже нет. Они отступили в направлении Брянска.» «Знаю. Вот и едем домой. В Неслянке бои закончились».- ответил дед. Я сломал с куста хворостину, стал погонщиком коровы и мы поехали дальше ,домой. Неслянка – это почти мое село, через речку. До поворота на Неслянку надо проехать по главной дороге, по шляху, как местные жители ее называют, метров триста. Мы издали видели, что по шляху прошло несколько машин с немецкими солдатами. Мы быстро, поганяя лошадь и корову выехали на шлях и по обочине ,на которой еще был снег, поехали. Перед поворотом на Неслянку (она уже почти рядом) ,нас остановили два немецких солдата с автоматами на грудях, сидящих на лошадях. Один из них слез с лошади, подошел к старику ,ощупал его зипун, карманы, потом подошел ко мне, я поднял руки, он ощупал мой зипун и карманы, потом снял с детей старую овчинную шубу, которой они были накрыты, старуху заставил встать, осмотрел все в санях ,открыл сундук, выбросил все содержимое сундука(белье, простыни ,рубахи, платки), из всего содержимого взял красивые новые мужские подтяжки ,показал второму солдату, что-то сказал, вместе посмеялись, положил их себе в карман шинели, потом громко крикнул: «Шнеля! Шнеля!» - Смеясь и махая рукой, чтобы мы быстрей уезжали.

Дед быстро побросал в сундук выброшенные немцем вещи, накрыл бабку и внуков шубой и мы поехали дальше.

Да, я уже почти дома. Я вижу свое село. Но мысль о том, как я скажу Петькиной маме о его смерти, нестерпимо больно сверлила мою голову, и самому не верилось ,что Петьки уже нет.

Не доезжая до моста, который мы с дядей Али защищали, дед указал рукой на мое село, сказал: «Там твой дом и повернул лошадь на свою улицу.»

Подходя к мосту, я посмотрел на недостроенные окопы нашей обороны,на наш окоп , в котором мы с дядей Али защищались. Было тихо, кое где виднелись темные лунки от разрывов снарядов и гранат, темнели недостроенные окопы. Стояли с опущенными стволами два подбитых немецких танка В деревне тоже было тихо и безлюдно.

Хотелось быстрей домой, но я не выдержал, подошел к своему окопу, постоя немного, подошел к трупу убитого мной молодого немца. Прошло менее суток после окончания боя ,и трупы убитых немцев еще лежали. Вокруг трупа, к которому я подошел, валялись письма и фотографии. Одну из них я поднял.

На ней были красивый мальчик лет 10-11 и,вероятно, его мать и отец.

Мне стало невыносимо страшно и больно, ненависть и жаль сдавили мое сердце. Зачем он меня хотел убить, зачем я его застрелил, зачем убили Петьку???...Война и Гитлер, будь вы прокляты.

Мать меня встретила с плачем и радостью: «Ты жив! Ты жив! А я думала…А я думала… Ты же у меня последний. На Сережку и Ваньку еще до оккупации пришли извещения , что погибли смертью храбрых. О Мишки ничего не известно. Надо жить, надо жить.» Достала с печки чугунок с картошкой, в своих сусеках нашла кусочек сала. «Ешь, ешь. Надо жить. Немцев в селе нет. Полицаи тоже еще не вернулись. Надо жить. Дождемся наших .Они обязательно освободят нас.»

Ленинградец