В белых арок теремах
Ночью- страх!
Девы белой, девы томной...
Там в укромной
Дали комнат спит дракон,
Чуток сон
И надрывна красота
И немота.
На фоне жёсткой чешуи
Очи Иешуи...
Прозвоните колокольно-
Больно- больно.
Руки в крылья превратите,
Облеките
Деву в птицу белую,
Чтоб летела на закат,
Чтоб исчезнул Гад,
Чтобы ринуться с небес в звездопад...
Но...
Он каждую ночь заползал к ней в палати,
А она надевала простое платье.
Падала в кресла глубокое дно
И молча молилась, смотрела в окно.
Дракон целовал же рубиновый локон.
Страшно, странно смеялась она...
Хрустальные губы у куклы из воска...
Чуть тлела заката полоска.
Лента в причёске в свете лампадки...
Дева смеялась, рыдала в припадке.
Хранило клятву порочное тело
Любить навсегда, навсегда страдать
И губы дрожали, лицо розовело,
Но нужно ли было клясться опять.
Тихое утро снова встречать.
Женщина- пурпурной розы обличье-
Холод пронзительный, тонкий как свист
Вырвал из пасти, из чрева Дракона.
Было достаточно лёгкого стона,
Чтоб упасть мёртвым снегом на пол,
Словно в сердце- осиновый кол...
И раствориться, растаять слезой,
Сквозь поцелуи сочиться росой.
Плакать, что клялась, но не ему,
Но не ему подарила венчанье.
Было смертельно в постельном бреду
Каяться молча, но лишь угасанье
Блёклой лампадки... и был ли свет?
Ночь откровенья набросила шаль,
На томное тело глухую печаль.
Саваном смерти её безысходность.
Чёрная, злая полночи подводность..
Руки раскинулись, мышцы обмякли,
Лишь неподвижность,
Муки чуть слышность...
И умиранья какая- то нежность.
Музыки струны трогала снежность...
Он же шептал вдохновенную чушь.
Краски сливались. Пятнами тушь...
Была картина в узорном окне:
Чью- то судьбу подсмотрела во сне,
Чью- то трагедию, чьи- то объятья...
.....................................
Он каждую ночь заползал к ней в палати,
А она надевала траурность платья...