я рисовала движение
каждое
губ -
все буквы
твоих
стихов,
таких угольно-мягких,
угловатых,
таких теплых,
греющих уши -
сына ладошками,
«мама, ты слышишь?»
каждое слово
рождало
по трое триптихов
и каждый
был
совершенен –
ты был серьезен,
а я рисовала
всего лишь движение

губ
твоих,
горящих
красными угольями,
омытых морскою пеной,
пока мы не погрузились
в пепел
в шуршание
магнитофонной
ленты.