Помню, как впервые увидел её. В баре, после ссоры с женой. Зашёл туда, чтобы успокоиться, прийти в себя, собраться с мыслями. Заказал двести грамм коньяка и тупо впялился в «плазму». Спортивный канал, бесконечная реклама. Воздуха не хватало, всё окутал табачный «смог». И в этот миг, неведомо откуда, как чёртик из табакерки, как в лучших традициях старых фильмов, где все шпионы неожиданно появлялись из потайных дверей, она вынырнула в прокуренный зал. Вся такая свежая, безупречная, заглушая дымный смрад изысканным шлейфом чего-то знакомого от «Dior», в откровенном чёрном платье-мини, не скрывающем ни стройных ножек, ни заманчивой ложбинки в глубине декольте, несколько золотых украшений, бархатистая кожа, чёрные локоны, коготки-стилеты, тоненький «Давидофф». Независимо и высокомерно, будто не замечая направленных на неё изголодавшихся взглядов таких же, как я, временно холостякующих великомучеников домостроя, постукивая каблучками, она неторопливо проследовала в сторону барной стойки. Господи, я верно счастливчик, всего в полуметре от меня Само Совершенство! «Плазма» быстро утратила свою актуальность. Отбросив всякие рамки приличий, я взглядом пытался её раздеть. Что на меня так подействовало? Выпитый алкоголь? Её внешность? Парфюм? Феромоны? Контроль был бесследно утрачен. Я потерял голову.

По мановению изящного запястья в ту же секунду пред ней появился в высоком бокале слоёный «лонг дринк». Я подал знак бармену, что хочу за него расплатиться. Она снисходительно обернулась в мою сторону и попросила закурить. Что-то удерживало меня отреагировать на её просьбу без промедления. Что? До меня дошло: помутневшая за годы «обручалка» нестерпимо мешала моим планам, я поспешил незаметно её снять под покровом пиджачного кармана, на всякий случай ещё потёр безымянный палец о ткань, чтобы не оставалось следа. Всё. От клейма я избавился. Свобода!

Разговорились. Она – менеджер по персоналу в какой-то фирме. Не замужем. С бой-френдом недавно разошлась. Живёт сама. Снимает квартиру. (Передо мной зажёгся «зелёный свет» и я отпустил тормоза.) События развивались молниеносно. Через час мы уже оказались в её казённом гнёздышке. Смеялись без умолку. Пили шампанское, попутно срывая друг с друга остатки одежды. Рухнули на пушистый ковёр. С ней я чувствовал себя так, будто только что выиграл джек-пот. Не мог поверить, что всё это происходит наяву. Она будто только что сошла с разворота «Рenthouse»: золотисто-медный загар, упругая полная грудь, твёрдые возбуждённые соски кофейного цвета, плоский животик, пупок, поблескивающий пикантным маленьким пирсингом, аккуратно выбритая линия тёмных волос на лобке, тату на лодыжке. По контрасту вдруг вспомнились целлюлитные бёдра моей жены. Кошмар, как я мог столько лет на такое смотреть и не испытывать отвращения?

Богиня сама встала передо мной на колени, стянула мои линялые «боксёры» и прильнула губами... Я испытал неземное блаженство. Её умелые ласки сделали из меня в тот момент, по меньшей мере, властителя мира. Всё казалось так просто, легко и естественно, будто всю жизнь знакомы, будто нет никаких преград, никакой разницы между нами. Она улавливала на лету любое моё желание, любой каприз тотчас же воплощался на деле. Во время нашей любовной схватки, я всё пытался извернуться и заглянуть в висящее на противоположной стене овальное зеркало. Хотелось рассмотреть, как это выглядит со стороны. И когда она, угадав мою прихоть, переместилась подобающим образом, зрелище, открывшееся моему взгляду, захватывало и восхищало. Всё, как в тех порнороликах, что украдкой от жены я выискивал по ночам в интернете, и даже круче! Со мною была ослепительная красотка, модель, звезда!

Утром чудовищно болела голова. Едва продрав глаза, я рассмотрел, как надо мною склонилась она в кружевном пеньюаре, с лёгким утренним макияжем, предлагая мне чашечку горячего ароматного эспрессо. Запах кофе восстановил в моей поистёршейся памяти фрагменты ночного приключения. Я невольно улыбнулся и поймал её лучезарную улыбку в ответ. Стало понятно, что домой я вернусь только для того, чтобы забрать вещи.

В родных пенатах прямо с порога меня ждала удручающая истеричная сцена. Выплеснув гнев, обрушив в мой адрес все имеющиеся в её лексиконе ругательства и несколько фарфоровых тарелок, жена драматично разрыдалась и заявила, что уже собрала чемодан и вместе с сыном переезжает жить к своей маме. Думала, что буду упрашивать, останавливать, потребую, чтобы вернулась. Её чаяния не оправдались. Подобное развитие ситуации решало сразу множество возникших передо мной проблем. И уже на следующий день в моей квартире поселилась другая женщина – Она. Всё складывалось, как нельзя лучше. Сказка становилась былью.

Полгода спустя. В кабинете судьи. Бракоразводный процесс. Всё такая же свежая и безупречная, окрылённая изысканным шлейфом «J'adore» от «Dior», по-прежнему в чёрном мини, она вальяжно и грациозно умостилась на кожаное кресло, закинув ногу за ногу. Во взгляде – ни тени эмоций, лицо беспристрастно, просит позволения закурить. Судья соглашается и протягивает ей зажигалку. Коготки-стилеты уже выудили из плоской пачки неизменный, тоненький «Давидофф».

Сражён, разбит, обескуражен, я смотрел и не мог понять – за что? Зачем ей это нужно? И откуда у её адвоката в руках появилось это паскудное портфолио? Ежу понятно – грубейший фотомонтаж, фальшивка, яйца выеденного не стоит! Я никогда не хожу в сауну и она об этом знает, с моим-то давлением – самоубийство. А тут, в окружении дешёвых шлюх, в немыслимых позах, бред... Но что я мог доказать? Судья только молча кивнул и вложил предоставленные снимки в папку по нашему делу. В следующем акте трагифарса под названием: «Как стать порнозвездой?», на тусклом мониторе ноутбука транслировался уже видеоролик, в котором я играл главную роль. Вот передо мной на колени встала аппетитная мулатка, расстёгивает мне брюки... Я всё ещё недоумевал: как такое возможно? Туловище явно не моё, только лицо... Но качество криминально паршивое заснятого эпизода исключало перспективу предъявления претензий по поводу того, что не видно какую-то родинку или отсутствует шрам от аппендицита. Я бы выглядел просто посмешищем. Просмотр до конца шедевра любительской кинематографии не вынес судья. Нажал на «стоп» и холодно произнёс:

- Что-то ещё?

Она давила на жалость, даже умудрилась пустить скупую слезу.

- Господин судья, вам мало уже предоставленных материалов, мало моего заявления о тех сценах, что он мне закатывает, возвращаясь пьяным после ночных похождений? Нужны ещё доказательства? Ну что ж, извольте, я их сейчас предоставлю!

С этими словами она наигранным жестом оттянула вниз край декольте и обнажила левую грудь. Около самого соска красовалась огромная вишнёво-фиолетовая гематома. Неужели судья такой профан, и совершенно не понимает, что всё это блеф? А может, она его купила? Неужели для него не очевидно, что это обычный засос, а не след от побоев? И поставил его не я... (Знать бы – кто?) Какая циничная ложь! Но, похоже, её тактика оказалась вернее. Интересно, что на судью так подействовало? Размер взятки? Её внешность? Парфюм? Феромоны?

- Спрячьте, прошу вас, этого достаточно! Пожалуйста, огласите, каковы условия ваших требований?

Судья бегло изучил документ, предоставленный её адвокатом, и вручил его мне для ознакомления. В моих руках оказался приговор, согласно которому я лишался практически всего, что некогда принадлежало мне и моей семье. Но выбора у меня не оставалось.

- Вы согласны подписать это здесь или предпочитаете дождаться судебного разбирательства? Разумеется, я подписал. Она играла до последнего, не выдав себя ни взглядом, ни жестом, ни мимикой, но не заметить её коварного торжества мог только слепой. На, удавись, алчная стерва! Знать тебя не хочу...

Я вышел на улицу. Солнечный свет и чересчур ранняя мартовская оттепель противоречили с тягостью моих раздумий. Что делать дальше? Может, отмотать несколько кадров назад и вернуться к жене? Пожить пока у неё... В воображении быстро нарисовался неприглядный эскиз нашей «судьбоносной» встречи спустя полгода, и моя нелепая попытка объясниться, и, что самое ужасное, испепеляющий, полный ненависти, пронизывающий до костей тёщин взгляд. Нет уж, лучше в гостиницу. Там потом что-то придумаю... Впрочем... имеет ли смысл так расстраиваться? На дворе весна. Я всё ещё молод, свободен.

Навстречу мне юная нимфа промчалась по бульвару на роликовых коньках, заискивающе улыбаясь напомаженным ртом. Я обернулся вслед её кокетливо задранной ветром клетчатой юбке. А может, всё ещё только начинается? Я знаю, в следующий раз мне непременно должно повезти!

Жизнь прекрасна! Не стоит унывать! Cherche la femme...