Я всех кормил своею Правдой жёсткой.
Горька порой была она на вкус
И била по глазам так жгуче и так хлёстко.
А я был горд собой, не дуя в ус.

Я ранил души и сердца тревожил
(А мне б остановиться и понять),
И от друзей я требовал того же,
Чтоб о себе всю Правду разузнать.

И день настал — ни холоден, ни жарок.
И было солнце, но пришла гроза:
Мне сделал друг один большой подарок —
Он обо мне всю Правду рассказал.

Мне стало больно, страшно и досадно,
И почернел от этих строчек лист:
Я — грубый, нерешительный и жадный,
Наивный мямля, трус и эгоист.

И сам себя почти что ненавидя,
Я размышлял, глотая свой позор:
Как смог мой друг, во мне такое видя,
Мне оставаться другом до сих пор?

Он был меня мудрее и смелее,
И ничего за дружбу не просил.
И он во мне хорошее лелеял,
А всё плохое попросту гасил.

Он мне не лгал, не льстил, не лицемерил,
Он рядом был, бывая далеко.
И я остыл. А он простил — я верю! —
Хоть это было очень нелегко.

И если мне, прижатому испугом,
Не хватит сил понять всё самому,
Чтоб мне — дай Бог! — остаться чьим то другом,
От вас, друзья, всю Правду я приму.