Людей толпа безумствием влачится,
Не тем, что мне отраду придает,
А тем, где гной из язв чумных сочится
И по щеке ободранной течет.
А рук недрогнувших почтенное злодейство?
А губ порочащих пустые слоги лжи?
Вот – мир. Все это – злое совершенство.
Все боги и цари. Но где же я, скажи?
Ответь же мне, отец лукавый,
Что есть моя запутанная нить,
Что пить – вино смертей или любви отраву,
Как крест пречистый сохранить?
Златистый свет на тусклый свет струится,
Но в синем мареве, в безумной синеве,
Все книги, руки, бархатные лица,
Весь мир – в огне. Огонь – в молве.
Закрой глаза, но сущее – нездешне,
Закрой уста – не слушай и молчи,
Все будет, будет снег и воды вешни,
Огонь безумств и тление свечи.
Я верю, лгу себе златистой ложью,
Я знаю, здесь нас не было и нет,
Но почему тогда златистый тоже
Пролитый на глаза мои чистейший свет?