Иногда мне кажется, что я слишком эмоционален, и тогда я достаю из-под подушки любимую куклу, сажусь напротив, и смотрю ей в глаза, высматривая отражение своей излишней эмоциональности. Но нет, не нахожу, и, потому выхожу из себя, вновь запихиваю куклу под подушку (ну что за тавталогия!), иду в ванну и брею свое бренное тело не знающим жалости жилеттом (да-да, с двумя Т, как у пистолета).

Бритье и стрижка меня обычно успокаивают и умиротворяют, что явственно заметно из отражающегося в зеркале меня, я уже перестаю просвечивать, плоть не пропускает узоры на плитке, плюшевые полотенца на крючечках, зебристые гольфики, забытые на стиральной машине кем-то вроде меня.

С моим выходом из себя, и эмоции нашли выход, и больше не стесняют меня: я снова могу плакать, как брошенный на мраморный пол ребенок, и веселиться, как тот же ребенок, поднявший с пола, оброненную кем-то еще вполне жевательную резинку.

Излишки эмоциональности смываются с остатками пены для бритья, стекают куда-то в городскую канализацию, возможно, там они для чего-нибудь сгодятся, если окончательно не сгадятся.

Зеркало выключено. Я спокоен и это открытым текстом читается на моем лице, но моя единственная читательница спряталась под подушкой, она не любит мужчин, когда те приходят к ней без эмоций.