ЭФФЕКТ БУРАТИНО (Часть 3)

. . .

Утром позвонил Владлен. Я слушал его и усмехался, из трубки явственно доносился устойчивый аромат перегара. Ну, ясно, первый день после Рождества…

-Слушай, Степка, - ты еще к своей «ЛУНЕ» не остыл? Ну, что спрашивал…

-А что случилось? – удивился я. – Ты тоже что-нибудь купить хочешь?

-То-то и оно, что там купить ничего не удастся… Я на этот телефончик почему-то запал, понимаешь. Дай, думаю, позвоню с утра, узнаю, что да как.

-Ну?

-Ну, а мне и отвечают, что ошиблись, гражданин, номером. Вот так.

-Так, может, еще разок попробовать?.

-А я, по-твоему, не попробовал… Жену попросил, да.

-И что, тот же результат?

-Самое, старик, интересное, что эта фирма у нас уже проходила.

-В каком смысле? – спросил я, чувствуя холодок на спине.

-А в таком, что подруга одного любителя приключений к нам обращалась с просьбой найти эту организацию, в связи с тем, что ее мужик после общения с ней полностью потерял ориентацию.

-В смысле, как? Не мужик уже? – не понял я.

-Да причем тут мужик… Потерял ориентацию в жизни. То есть, тело-то здесь, пищу принимает, разговаривает. Даже сексом, говорит, не брезгует, а вот сам он неизвестно где. Теперь понял?

-Так вы что, и тогда искали? – настороженно спросил я. – И тоже не нашли?

-Да нет, тогда не искали. Если мы на всех чокнувшихся реагировать станем, работать некогда будет. У нас вся страна чокнутая… Но в книге заказов, как видишь, отметили.

-Ладно, Владька, спасибо, - пробормотал я. – Я чокаться не собираюсь.

Сообщение его меня смутило. Честно говоря, я и сам чувствую, что ступил на какую-то слишком уж тонкую грань. Да еще, вдобавок, весьма скользкую… Как это там? Коготок увяз, всей птичке пропасть… Проклятое любопытство… Вот черт, забыл сказать насчет Кисляка В.П.… Ладно, потом позвоню.

После обеда я набрал Алену. Ленивый голосок сообщил, что подойти не может по причине крайней занятости, и не могли бы вы после сигнала…

-Алена, это я, - сказал я. – Не модничай.

-Так бы сразу и сказал, - отозвалась Алена.- А то, алё, алё…

-С прошедшими тебя.

-И тебя тоже, - она явственно зевнула. – Ты чего хотел?

-Всю ночь, понимаешь, не спал, все думал о тебе.

-Серьезно? – оживилась она. – И зачем?

-Да вот представил себе тебя, скажем, с Жаном Маре… Как он тебе? Хотелось бы?

-Это ты у Бори Моисеева спроси, - сухо сказала Алена. – Совсем сдурел, что ли? Мне и мужиков хватает.

-Тьфу, черт, прости, - я невольно сдержал смешок. – Я и забыл. Нет, серьезно, прости.

-А что это вдруг у тебя такие вопросы встают, - поинтересовалась она. – Заскучал, что ли? Себя хочешь предложить?

-Да нет, Аленка, - уже серьезно сказал я. – Мысль одна есть. Хотел у тебя спросить, ну, как у красивой женщины – вот с кем из известных людей ты хотела бы закрутить романчик?

-Романчик, это в смысле потрахаться? – невинным тоном уточнила Алена.

-Ну да, - нетерпеливо ответил я. – Уточнение принимается. Ну, например, с Шварценеггером?

-О, нет, - засмеялась она. – Это мы уже проходили. Был у меня один… В точном соответствии с анекдотом. Такое впечатление, что на тебя валится шкаф, а из него выпадает ключик.

-Ладно, не надо суператлетов, - не сдавался я. – Но, может быть, артисты? Михаил Пореченков? Максим Галкин? Ален Делон? Филя Киркоров, наконец?

-Ремизов, ты с ума сошел. – Алена хохотала от души. – Ну, нашел любовничков, блин… Один Ален Делон, да и тот дедушка…

Наконец она отхохоталась и посерьезнела.

-А если взаправду, то я бы от Билла Клинтона не отказалась. Вот мужик, так мужик.

-Алька, а что, если я тебе устрою Клинтона? - сказал я. – Кстати, и насчет Алена Делона ты не права. Я-то имел в виду его молодые годы. Тогда все женское население Советского Союза в мокрых трусиках ходило после его фильмов.

-Ну да, а ты Игорь Кио, - вяло отозвалась Алена. Видно разговор этот разбудил в ней не очень приятные воспоминания. – Сейчас из шляпы кролика вытащишь… Того, что на эмблеме Плейбоя… Ладно, Гудини, ты только это хотел мне сказать? Я, вообще-то, не выспалась…

-Да нет, Аленка, погоди, - заторопился я. – Я тут нашел кое-что… Ну, прибор один…

Я оглянулся и, прикрыв трубку ладонью, прошептал:

-Не могу я по телефону, - понимаешь. - А мне с тобой очень поговорить надо…

-Ладно, - смилостивилась она. – Давай, подваливай через час, нет, через два… Папика нет сегодня. Только я к тебе приставать буду…

-Алька, - виновато сказал я. – Может, в другой раз, а? У меня, правда, серьезное дело. Давай, у меня поговорим…

-Ну, хорошо, - неожиданно согласилась она. – Все равно делать нечего. Жди. Выпить только чего-нибудь прихвати.

Я отпросился у шефа и, заскочив в супермаркет, поехал домой.

Времени хватило только на то, чтобы покидать в шкаф то, что лежало на виду, и кое-где смахнуть пыль. Я еще успел расставить на столе нехитрое угощение и включить чайник, когда раздался звонок.

Она принесла с собой пьянящий, полузабытый аромат женщины. Небрежно скинула мне на руки невесомое манто, слегка поправила прическу и, небрежно чмокнув меня в щеку, прошла в комнату. Увидев, как поскучнел на фоне ее макияжа нехитрый интерьер, я внутренне покраснел. Но Алена оглядывалась с любопытством.

-Слушай, Степка, - сколько же я у тебя не была, а? Это мы еще до твоей Таньки здесь всей конторой собирались…

-Точно, - сказал я. – А что, неплохие времена были…

-Да уж… – Она подошла к столу и, взяв в руки бутылку, посмотрела на этикетку. Бровки ее уважительно поползли вверх.

-Никак, «Hennessy» пьем? Серьезный, видать, разговор предстоит… А это что? «Коркуно-ов». Ну, тогда наливай!

Я изложил Алене все, что случилось со мной за эти два дня без утайки. Она слушала молча, изредка протягивая бокальчик. Наконец, я выдохся.

-Ну вот, теперь ты понимаешь, что самому мне туда соваться заказано. Я уже меченый. Да и бабулек у меня, что тебе говорить… А ты, мне кажется, для них клиент в самый раз. Мне бы только найти, где эта самая «ЛУНА-СИТИ» находится. Вот я и подумал: ты делаешь заказ, получаешь бездну удовольствия – это уж я тебе гарантирую – а я получаю адрес…

-Насчет бездны удовольствия я поняла, - сказала Алена, разглядывая бокальчик на свет. Я тут же с сожалением подумал о том, что не успел их протереть… - Я не поняла, зачем это тебе нужно. Таньку виртуальную поймать что ли? Так эти упражнения могут к печальным последствиям привести…

-Да ни хрена ты не поняла, - с досадой перебил я. – Я ж тебе про унитаз рассказывал… Ну, про ручку… Я опыт хочу провести. Понимаешь, мне кажется, что не так уж там все виртуально. Вот я и…

-Ладно, не части, - засмеялась Алена. – Давай лучше кофе пить. Мне и самой, вообще-то интересно стало, что это за фигня такая. Ты телефончик только мне сразу запиши, а то я забуду, это точно…

Она встала из-за стола и, сладко потянувшись, подошла к окну.

-Смотри-ка, погодка испортилась… Снег пошел. Так и до дому не доберешься. Как бы ночевать не пришлось… У тебя есть, где переночевать?

Она подошла к дивану и, усевшись на него, несколько раз подпрыгнула. Потом провела рукой по покрывалу и посмотрела на меня снизу вверх.

Я взглянул на ее заблестевшие глаза и быстро сказал:

-Нет, Аленка, не получится. Правда, не надо. Не до того мне сейчас. Давай, лучше, я тебя провожу?

-Ладно, не потей! – она откинулась на спину и мечтательно провела ладонями от груди до низа живота, не отрывая от меня глаз. – Постишься, значит. Ну, ну… Молитву на ночь не читаешь? «Устави стремление страстей, угаси разжжения восстания телеснаго»… Инок, блин!

Она рывком встала и, не глядя на меня, вышла в прихожую.

-Что-то мне в твоей келье скучно стало. Телефон не забудь, инок.

Я подал ей манто, пытаясь бормотать что-то насчет поймать такси, но Алена положила мне пальцы на губы.

-Ты что, серьезно думаешь, что я могла без машины к тебе припереться? Пока-а, ми-лый. Да, телефончик…

Я сунул в ее карман листок с номером «ЛУНА-СИТИ» и, накинув дубленку, вышел вместе с ней на лестничную площадку. Все-таки, по нашей лестнице спускаться без провожатых…

. . .

Выйдя из автобуса, я вовремя вспомнил, что на работе кончился сахар, и заскочил на рынок. Я вообще-то люблю ходить по рынку. Там какая-то особая энергетика. Да и сам вид рядов, круглый год заваленных великолепными овощами и фруктами, невольно вызывает положительные эмоции. Но сейчас у меня не было времени, и я быстренько свернул в знакомый закоулок, доставая из кармана деньги. И в этот момент… Если бы я был на машине, то раздался бы душераздирающий визг тормозов, нога дрожала бы от напряжения на правой педали, и я изо всех сил сжимал бы руль… Но сейчас у меня просто подкосились ноги… На ларьке, в котором я не раз покупал всякую продуктовую мелочь, и с продавщицей которого практически здоровался, красовалась потертая вывеска «ЛУНА-СИТИ». Дверь ларька была закрыта. Несколько секунд я ошеломленно смотрел на вывеску, потом осторожно подергал за ручку и тогда увидел, что на двери висит замок. Я отступил на шаг и снова осмотрел вывеску и сам ларек. Я готов был поклясться чем угодно, что еще неделю назад покупал здесь чай в пакетиках.

-Ну? Чего дергать? - раздался сзади неопределенной тональности голос. – За … себя дергай. Не видишь, закрыто. Замок висит. Завтра приходи. Стоят и стоят с утра до ночи…

-Я оглянулся. Позади стояла, опираясь на веник, разбитная полупьяная баба в дохе из секенд-хенда и смотрела на меня с нескрываемой ненавистью.

-Завтра, завтра! – повторила она. – Вон расписание висит. Выходной сегодня.

Я снова посмотрел на ларек. Действительно, на окне была прикреплена бумажка, которую я сразу не заметил. «Работаим с 9 до 17 ср.- воск.. Пон. – вт. – выхадной». Сегодня был вторник.

-Простите, - повернулся я к бабе. – А-а, давно они работают?

-Фью, милый, - присвистнула она. – Почитай год уже. Полгорода ходит. У Артема такая вот зараза, да еще у Хачика, на той стороне…

-А почему зараза? – спросил я. – Чем они торгуют?

Мой вопрос привел бабу в восхищение. Она даже присела, показав на мгновение необъятные синие ляжки, и хлопнула себя по коленям.

-Ну, ты даешь, мужик. Да при чем здесь торговля? Наркотики это какие-то новые. Ни порошка нет, ни уколов, и нюхать ничего не надо. Вроде кино. Менты не трогают. А выходят оттуда за пять минут все повернутые… И стоит дешевле, чем доза. Да ты че, не пробовал?

Я машинально покачал головой.

-Так попробуй. Завтра вот приходи и попробуй. А то к Хачику сходи. Он, вроде и сегодня открыт. Только у него грязно…

Что-то пробормотав, я еще раз взглянул на потертую вывеску и, забыв про сахар, направился, было, в сторону конторы, но на полпути остановился и решительно повернул на другую сторону рынка, где обычно тусовалась самая темная часть городских низов. Здесь и дома-то стояли тоже темные и тоскливые, как ночлежки на самом дне романов знаменитого народного писателя… Действительно, у выхода, на покосившемся ларьке, который раньше торговал шнурками и стельками, теперь красовалась вывеска «ЛУНА-СИТИ». Чуть пониже другая: « Сеанс- 3 мин. Вход 50 руб. выход – бесплатно». Ниже кто-то коряво приписал: Или вынос… Возле ларька топталась очередь.

Я наклонил голову и быстро прошел мимо.

Владлен не отвечал целый час. В конце концов, я отправил ему на мобильник сообщение и занялся своими делами. Он позвонил только после обеда.

-Владька, с меня бутылка, - быстро сказал я. – Мне бы узнать про одного Кисляка В.П.

-А что случилось? – буркнул Владлен. – Опять, небось, твоя подпольная фирма?

-Слышно было, что он чем-то расстроен, и я сменил тон на уважительно-заискивающий.

-Понимаешь, он получал заказ, я это точно знаю. Думаю, он и адрес знает. Только вот их в справочнике четверо…

-Копался уже, - проворчал Владлен. – Откуда про заказ знаешь?

-Да его по ошибке на мой адрес отправили. Ну, я и полюбопытствовал, - виновато сказал я. – А мне понравилось. Вот, теперь хочу себе тоже такую вещь заказать, а адреса не знаю…

В конце фразы я уже чуть ли не сюсюкал.

-Ладно, помягчел он. – Не обещаю, но узнаю. Не исключено, что никто ничего не скажет. Особенно, если такая вот скрытная фирма. Но я постараюсь…

-Спасибо, старик, - вздохнул я. – Честно говоря, я и сам не очень надеюсь.

Вечером я без аппетита поужинал, пощелкал кнопками телевизора, но ничего интересного не нашел и, наконец, не выдержав, позвонил Алене.

-Завтра пойду посмотрю, - сказала она, выслушав мою тоскливую речь. – Что-то не верится мне, что все так уж плохо. Когда на базарах начинают что-то крутить, считай все. Идея себя изжила. Ну, как игровые автоматы. Ведь на каждом углу торчат, никто и внимания не обращает. А про такие ларьки я и не слыхала ничего. Ты не ошибся? Может быть что-то похожее? Ты же сейчас в своеобразном стрессе, вот и чудится…

-Завтра уточню, - пообещал я. – Но он же не один. И эта бабища, и очередь…

-А я, между прочим, по тому номеру позвонила, - помолчав, сказала Алена. – Что ж ты не спрашиваешь?

-Да ты что? – сказал я. – Так быстро? И что? Тебе пообещали?

-Ну, не все сразу, - засмеялась она. – Меня выслушали, поблагодарили и сказали, что обязательно со мной свяжутся.

-И все? – разочарованно спросил я. – А я-то думал, что ты завтра же поедешь за прибором.

-Не исключено, что они меня проверяют, - сказала Алена. – Но уже то, что меня сразу не отшили, внушает надежду.

-Нам, наверно, лучше пока не общаться, - сказал я. – Кто знает, насколько у них раскинуты сети.

-Ну, ты скажешь, - засмеялась она. – Глубоко законспирированная и широко разветвленная шпионская сеть. Тотальная слежка за всеми изменниками жен… Ладно, если что узнаю, позвоню. Целую.

Я положил трубку и снова включил телевизор. Хоть раз за день новости посмотреть…

Пока шла реклама. Симпатичная девушка убеждала, что теперь не нужна будет никакая мебель, никакой ремонт и вообще… Я сделал погромче. «…Я забыла обо всех своих проблемах», - ворковала счастливая обладательница прибора. – «Мы с мужем так хотели сделать евроремонт, купить новую мягкую мебель, холодильник… Но, посоветовавшись, решили потратить все сбережения на этот прибор. Теперь мы можем менять мебель хоть каждый день. Все друзья завидуют нашей квартире. Сегодня мы живем в пентхаусе, а завтра в бунгало. Советую всем…» Я схватил пульт и переключил канал. «… Но ученые всего мира бьют тревогу. Пока никто не может сказать, как влияет это прибор на кору головного мозга…», я нажал кнопку еще раз: «…Чисто этические проблемы. Используются самые низменные, самые потаенные инстинкты…». Я выключил телевизор и ошалело потряс головой. Что это было? Может быть, я действительно, уже «теряю ориентацию»?

Сгоряча я решил снова позвонить Алене, но взглянул на часы и передумал. Было уже поздно. Поколебавшись, я снова взял пульт и включил телевизор. По всем каналам шла обычная программа. Я терпеливо дождался блока рекламы и просмотрел его весь, чего не делал никогда. Потом проделал ту же операцию на втором канале, потом на третьем… Нет. Ничего нет! Я снова выключил телевизор, достал из бара недопитую бутылку «Hennessy» и, налив бокал, залпом выпил его до дна.

. . .

ЭФФЕКТ БУРАТИНО (Часть 4)

День, как говорится, не задался. Шеф с утра был не в духе, раздавал направо и налево словесные зуботычины. Мне пришлось ехать к поставщикам для уточнения объемов и сроков. В контору я вернулся уже после обеда. Развернув тормозок, я налил из общественного чайника кипяток и тут же вспомнил, что так и не купил сахар. Пить чай без сахара не хотелось и я, чертыхнувшись, пошел к секретарше занять пару ложек. Конечно, телефон зазвонил именно сейчас. Я с трудом проглотил кусок бутерброда и поднял трубку.

-Привет, - сказал Владлен. – Твои Кисляки В.П. слыхом не слыхали ни о каком приборе и, тем более, его не заказывали. Ты доволен?

-Спасибо, Владька, - вздохнув, сказал я. – Я так и думал.

-Кроме того, - коварно продолжил Владлен, – один из них виртуальный. Телефон есть, адрес есть, а вот самого дома, и даже улицы, не существует. Так что, пока. Бутылки, так и быть, не нужно.

Я машинально дожевал бутерброд, запивая его чаем без сахара. Вот, значит, как? Нет Кислюка В.П., не было рекламы по телевизору… Кстати, на рынок бы сходить, проверить… Если и там ничего нет, то какой отсюда вывод? Да такой и вывод … Звонок телефона снова прервал мои мысли.

-Ремизов, привет, - прощебетала Алена. – Я с рынка звоню…

-И там ничего нет, - угрюмо уточнил я.

-Нет, - удивленно подтвердила она. – А ты уже сам видел?

-Видел, - буркнул я. – Пока.

-Степка, подожди, - заторопилась она. – Что это с тобой? Мне тебе кое-что рассказать надо. Не по телефону…

-Слушай, я сегодня должен на посту до звонка отбарабанить, - сказал я. – У шефа критические дни, вернее, часы. Его генеральный за что-то харчит, а он на нас стрелки переводит. Ну, а я у него с некоторых пор в особом почете.

-Ладно, я поняла, - вздохнула Алена. – Только ты учти, я тебе такое расскажу…

На самом деле мне хотелось хоть полдня посидеть в относительной тишине и покое. Как ни странно, здесь, в этом прокуренном офисе, я чувствовал себя словно в маленькой крепости, которую почему-то обошла разведка неприятеля.

Итак, подведем итог: на рынке виртуальные ларьки, по телевизору – виртуальная реклама, на мой адрес попал заказ виртуального заказчика… А что же у нас реального-то? А реального у нас - только растаявшая ледышка, бывшая в прошлой жизни рычажком от унитаза. Владлен сказал бы, что следствие заходит в тупик. Вещдоков маловато … Да я и сам вижу, что маловато. Вещдоков в самый раз на психушку. Ну так, на первую беседу… А знаю ведь я, где их искать, эти самые вещдоки… Знать-то знаю, а как?… Мышь рылась, рылась и дорылась до кошки… Ну, да ладно, Ваше благородие, госпожа удача, пока ничего очень серьезного не произошло, будем надеяться, что и дальше, тьфу, тьфу…

Телефон зазвонил снова. Я снял трубку, нехотя отозвался.

-Степка, ну ты что? Я уже не могу больше, трусится все. Давай, приезжай скорей! Хотя нет, я сама приеду. И не вздумай отказывать! Все уже еду…

Я положил трубку и покачал головой. Ну, Алена. Ну, напор. Может быть, правда, что-то узнала? А если она была ТАМ? У меня екнуло сердце. Да пошел он со своими договорами и накладными, в самом деле…

Алена ждала у подъезда. Увидев меня, она выскочила из машины и, подхватив под руку, потащила в подъезд. Мы молча вошли, нет, почти вбежали в подъезд, молча протиснулись в лифт, и только там Алена, прижавшись губами к моему уху, заговорщицки прошептала:

-Я была ТАМ!

Я закрыл глаза и прикусил губу. Ну, все… Только не поддаваться панике. Логика! Жесткая, четкая логика! Хотя, кто его знает, что еще она мне сейчас преподнесет…

-Ой, Степка, чего я видела… - заторопилась Алена, как только за нами закрылась входная дверь. – Я там такое видела…

-Чай будешь? – перебил я, помогая ей снять манто и изо всех стараясь выглядеть равнодушным.

-Да какой чай?! – завопила она. – Я там тебя видела! Тебя!

Манто выпало у меня из рук. Я ошеломленно повернулся и на непослушных ногах подошел к ней.

-Меня? Как меня? И что я делал?

-Нет уж, подожди, - засмеялась она, прыгая с размаху на диван. – Так неинтересно. Давай по порядку. Кстати, ты что-то говорил про чай…

-Это была неудачная шутка, - сказал я. – Валяй, рассказывай.

-Они позвонили мне утром…

-А кто, кто звонил? Какой голос? – взволнованно спросил я.

-Да подожди, не перебивай. Секретарша звонила, кто же еще. Сказала, что мой заказ рассмотрен, и что результат положительный. Напомнила о стоимости и сказала, что вышлют за мной машину, когда мне будет удобно. Я сказала, что у меня есть машина и спросила адрес. Но она объяснила, что у них такой порядок, и что сама я все равно их не найду.

-Ну, дальше, дальше, - нетерпеливо сказал я.

-Ну, я сказала, что мне удобно сейчас, а после обеда я занята. Тогда девушка велела мне ждать в течение получаса. Сказала, что за мной заедут двое их представителей.

-Один белобрысый, да? – быстро вставил я.

-Ну да, - удивленно сказала она. – А ты откуда …

Но я махнул рукой, чтобы она продолжала.

-Ну, мы приехали куда-то в район Шайбы. А там, хоть убей, я ничего не поняла. Куда свернули? Куда въехали? Во все глаза смотрела, старалась запомнить, а вот нет… Ничего не помню… Ну, к воротам подъехали, один вышел, нажал кнопку, что-то сказал, нам открыли.

Я молча смотрел на Алену, стараясь не пропустить ни одного слова.

-Двор красивый такой, - она вдруг перешла на шепот. – Как в английском парке. Все строгое: плиточка, газончики, статуи какие-то… Один забежал вперед, открыл дверь в офис, и я, честно тебе говорю, я обалдела… Я такого в жизни не видела. Даже в кино. Шик! Просто шик!

-Алька, конкретней, - взмолился я. – Про офис я уже все понял.

-Сначала они рассказали мне про фирму…

-Подожди, - снова перебил я. – А кто рассказывал-то?

-А менеджер вышел. Представительный такой, седой. Баритон красивый. Не говорит, а поет прямо. И напел он мне такие вещи, что даже не по себе стало. Представляешь, этот прибор, что у тебя был, это только так, забава. Игрушка для индивидуального пользования. Он, знаешь, что сделал? Руку поднял и пальцами так -щелк…

Она замолчала и хитро посмотрела на меня, ожидая вопроса.

-Ладно, ладно, давай, - хрипло сказал я. – Без театральных эффектов.

-Ну, и все пропало, - выпалила она.

-Как пропало? – оторопел я. – Куда пропало?

Довольная произведенным эффектом, она засмеялась.

-А вот так и пропало. Как в мультике. Помнишь, «Вовка в тридевятом царстве»? Он тоже там щелкал и какие-то амбалы выскакивали… Так и здесь. Щелкнул, и оказываюсь я в советской конторе конца семидесятых, типа ЖЭКа. Ты не поверишь, даже липучка с засохшими мухами висит. Бр-р-р. Ну, я, конечно, сижу, оглядываюсь… И он сидит, на меня смотрит и улыбается. А потом опять – щелк… И опять красота-а… А он и спрашивает: « Как по-вашему, где Вы сейчас, в настоящем офисе или в нарисованном? Или, может быть, тот был настоящим?». Я сказала, что хотелось бы, чтоб этот… А он: «А вот если налоговый инспектор будет на Вашем месте?». «Ну так Вы ему, наверняка, предыдущий покажете», - говорю. А он смеется: «И Вы думаете, что он засомневается, что настоящий именно тот?»

Он потом мне еще много чего рассказывал, я всего не запомнила. Что-то про связь материи и энергии, ну, которая там…

Она махнула рукой куда-то вверх.

-Ты про прибор рассказывай, - нетерпеливо сказал я.

-Ага, этот менеджер меня так и спросил, хочу ли я взять напрокат прибор, - он, кстати, у них на уровне приставки «Play station» котируется, - или поучаствовать в приключении более высокого уровня. Как он выразился, «в полевых условиях». Только предупредил, что это гораздо больше стоит. Но зато впечатлений… И вдруг предложил мне посмотреть.

-И ты, конечно, отказалась?

-Ага. Но он сказал, что это бесплатно. Что это запись приключений одного клиента, и я просто оценю уровень получаемых впечатлений. Правда, потом он извиняющимся тоном добавил, чтобы я не судила очень строго, так как клиенты порой заказывают очень странные ситуации.

Я сидел, полностью обратившись в слух. То, что она рассказывала, было не только неожиданным. Оно было просто невероятным. Заметив, что она замолчала, я только нетерпеливо махнул рукой.

-Ну и вот. Он извинился и вышел. Сказал, что этим процессом нужно управлять. И еще, чтобы я не беспокоилась, а просто сидела и смотрела. И странно так добавил, чтобы я не бегала, потому что бежать все равно некуда. Я и сижу. Минут пять сидела, потом голова закружилась, я даже за кресло схватилась и глаза закрыла на секунду. А потом открываю…

-Что, что?! – закричал я. – Что дальше было?

-Да не ори, - отмахнулась она. – Мне и сейчас не по себе, а тогда, вообще, чуть не умерла… Представляешь, открываю глаза, а передо мной мужик стоит. Задом. Араб какой-то. Голова платком завязана… Бородища черная… в руке копье… А несет от него, мама родная… И полно их вокруг, мужиков этих. Орут чего-то, мечутся взад и вперед. Женщины тоже стоят с замотанными лицами… И все куда-то вниз смотрят, пальцами показывают. А жара, господи… Пыль, песок вокруг… У меня сразу во все места столько набилось… И на зубах скрипит, и в ушах скрипит, и… ну, ладно… Но я сижу. На камне каком-то сижу, молчу-у! Трусится все, пошевелиться даже боюсь, так страшно…

…Ну, вот. А их вдруг волокут. Двоих. Избитые, жуть! Все в крови, в лохмотьях, одни глаза только и видны. Зыркают направо и налево. У одного проволока какая-то с шипами на голове намотана. Другой – тоже еле дышит, грязный, но поздоровее. И волокут их к крестам, - я только теперь заметила, что на горе два креста стоят… И к этим крестам как стали их прибивать, тут я все и поняла. Какой спектакль мне показывают… Крестилась всю дорогу, не переставая, и «Отче наш» шептала. Дальше-то я уже знала, что будет. Какой-то мужик в белом, главный, что ли, вышел, говорил долго. На этих двоих показывал. Потом опять все орать стали, руками махать… Долго орали. Мне показалось, что кого-то отпустить просят… И правда, главный руку поднял, все замолчали. Он опять говорил, говорил… А потом на одного показывает. Того, что без проволоки. Его с креста сняли и куда-то уволокли. А второй…

На глазах у Алены появились слезы. Она смахнула их и, достав платочек, шмыгнула носом.

А второго… Как они мучили… Я же рядом была. Я все, все видела… Я его глаза видела. Я лица тех арабов видела… Я чуть сознание не потеряла. Сидела и крестилась…

Она замолчала, и некоторое время сидела так, глядя перед собой.

-А потом он умер… И женщины… Как они выли… Слушай, не могу больше, принеси попить чего-нибудь.

Я послушно сходил на кухню и принес из холодильника начатую пачку апельсинового сока и стакан. Налил ей, подал. Алена выпила сок, машинально вытерла губы, продолжая смотреть куда-то в пустыню… Я осторожно дотронулся до ее колена. Она вздрогнула и, поставив стакан на стол, посмотрела на меня. Глаза ее были полны слез.

-А я? Аленка, ты же говорила, что видела меня…

-Разве я не сказала? – она посмотрела на меня с каким-то странным выражением. – Ты же был там, на кресте…

Опешив от неожиданности, я с трудом проглотил комок, поднявшийся откуда-то снизу. «Прости, Господи, прости! Не я это был! Не я! Да что же это делается такое… В церковь! В церковь завтра же сходить…»

С трудом разлепив губы, я не узнал собственный голос:

-Аленка! Ты… ты уверена, что не … Ты же сама сказала, что он весь был кровью залит… Может, это все-таки не я?…

-Ты что, дурак? – У нее мгновенно высохли слезы. – Ты что придумал? Ты на втором кресте был!

-Ф-фу! – обруч, сжимавший живот, разжался, и я смог вздохнуть. – Ну, ты меня напугала, блин… Что, не могла сразу сказать?

-А ты тоже хорош, - огрызнулась она. – Вообще сдурел, с Христом себя сравнивать?

Я схватил пакет с апельсиновым соком и дрожащими пальцами наполнил его наполовину. Выпил. Налил еще.

-А потом мне плохо стало, - тихонько сказала Алена. – Опять закружилось все. Я чуть с камня не упала. Очнулась, когда он меня поддержал…

-Кто? – спросил я.

-Да этот, менеджер. Я, действительно, собиралась со стула упасть. Он только головой покачал. «Вы, - говорит, - очень чувствительны. Пожалуй, полевые впечатления для Вас еще рановаты». И смотрит так странно. Смотрел, смотрел, а потом спрашивает: «А Вы с этим человеком случайно не знакомы? Мне показалось, что Вы за него очень переживали?» Я, конечно, прикинулась полной дурой, глаза вытаращила… «С кем? – говорю, - знакома? С Христом?». Ну, он отшутился, перешел на официальный тон, стал уточнять насчет прибора…

-А ты спросила, как им пользоваться? – снова перебил я.

-Ну, а как же. Сразу спросила. Дескать, как мне настроить программу, которую я больше всего хотела. А он говорит, что это как раз самое легкое. И делать ничего не надо. Прибор определит все сам. Для этого у него есть автонастройка. Понимаешь, он как-то сам на меня должен настроиться. Я про это тоже спросила. А он сказал, что для меня сделают исключение, и что их специалисты все подготовят, а мне останется только включить прибор дома. Уточнил, правда, на какое время выставить счетчик.

-Ну, и на какое же ты его выставила? – поинтересовался я.

-Завтра на всю ночь и послезавтра на всю ночь, - сказала Алена и показала мне язык. – На сегодня с меня хватит. Отдохнуть надо, настроиться… А если не захочу послезавтра, то могу перенести на один день. Для меня это лишними сутками считаться не будет. Но это лично для меня.

Она снова показала мне острый язычок и засмеялась.

-О тебе, о тебе думала… О ком же еще?

-Спасибо, - сказал я с чувством. – Ты настоящий друг! То есть, подруга… То есть… Слушай, кто ты, вообще?

-А, может, «вообще»? – она подвинула стул поближе ко мне и облизнула губы…

-Алька, прекрати, - взмолился я. – Дело ведь уже к ночи.

-Ладно, - вздохнула она. – Я, честно говоря, устала жутко. Поеду домой. Баиньки.

Я проводил ее до машины и, вернувшись в квартиру, сразу пошел на кухню. Бутерброд, наспех проглоченный в обед, давно превратился в белки и углеводы, и желудок настойчиво требовал удовлетворения. Я открыл холодильник и хмыкнул. Набор, предложенный моему вниманию… М-да! Все-таки Танька… Нет! Это запрет! Табу! Так, где-то тут должен быть пакетик пельменей…

Поужинав, я улегся на диван и взял в руки пульт от телевизора. Но изображение на экране никак не отпечатывалось на моей сетчатке. Я был далеко отсюда. Я был возле ларька на рынке… Я был на кресте… Я был в офисе, меняющемся по воле факира… Вещдоки… вещдоки, блин… Нет, только личное участие. Я должен лично выяснить, что скрывается за этим луна-парком… А что, если позвонить из конторы? Допустим, мой телефон они знают. А тот? Вряд ли. Трудно предположить, что за мной установлена тотальная слежка. В конце концов, кто я для них такой?

Я вскочил с дивана и достал из потайного ящичка под баром полиэтиленовый пакетик. Доллары зловещей колодой рассыпались по столу. С минуту я смотрел на них, потом решительно собрал в пачку и уложил в кошелек. Для того дела, которое предстоит мне завтра, они подойдут в самый раз.

. . .

Шеф уже не выглядел перегревшимся чайником. И, хотя крышка на нем еще подскакивала, с огня его явно сняли. Во всяком случае, проходя мимо меня, он даже буркнул что-то вроде «привет».

-Доброго утречка! – со всей возможной вежливостью пропел я удаляющейся спине и даже привстал. Все-таки, видимо, мне сегодня придется снова отпрашиваться.

Я включил компьютер и дал ему команду систематизировать поступления. Сам же принялся выстраивать в уме всевозможные варианты беседы с седовласым менеджером – конечно, если такая беседа вообще состоится. Без пяти десять я не выдержал. Постучал к шефу и, испросив разрешения, набрал заветный номер. Странно, я даже не волновался. Наоборот, мной овладела какая-то наглая решимость. Вероятно от отчаяния. Видимо поэтому, в ответ на вежливое: «Здравствуйте-вас-приветствует-и-так-далее…» я довольно развязно заорал:

-А-а, привет! А шефа можно?

-Простите? - удивилась секретарша.

-Пардон, - сказал я смутившись. – Я думал… А кто мне может подсказать?

Все-таки, я, наверно, выбрал правильный тон, потому что девушка тут же мягко ответила, что на все вопросы постарается ответить она.

-Да вот, мне тут пацаны сказали, что у вас можно неплохо оторваться, - выпалил я, стараясь соблюдать выбранную манеру.

-К нам не обращаются «пацаны», - строго ответила девушка, и я заметил, что голос ее слегка дрогнул, когда она выговаривала это непривычное для нее слово. -–Вы хотите сказать, что слышали о нашей фирме что-то хорошее?

-Ну да! – обрадовался я. – Вроде, никакой блокбастер не сравнится, и вообще, приколбаситься можно чумово… С эффектом участия. Да Вы не беспокойтесь, капуста у меня имеется.

Я почувствовал, что девушка на другом конце трубки улыбнулась.

-Насчет капусты мы поговорим попозже, а сейчас скажите, Вы хотите домашнего приключения или чего-нибудь более масштабного?

-Более! – решительно сказал я, косясь на влезшие на лоб очки шефа. – Еще как более…

-Тогда это будет стоить…

-Неважно, - быстро перебил я. – При встрече, о,кей?

-Хорошо, - удивленно сказала девушка. – В таком случае скажите, когда Вам удобно…

-Сегодня, - Я снова покосился на шефа и, вздохнув, добавил: - вечером.

Секретарша, видимо, уже успела привыкнуть к моей манере разговора.

-Хорошо. К семнадцати часам за Вами подъедут. Скажите адрес.

-Да у меня и самого «бумер» имеется, - вдохновенно врал я, нагло глядя в круглые глаза за столом шефа. – Я у вас как часы буду…

-У нас такой порядок, - терпеливо объясняла девушка, и я мысленно восхищался ее выдержкой. – Так куда за Вами подъехать?

-Я вас на улице встречу, - сказал я и назвал адрес конторы. – На мне дубленка и шапочка такая, «кавказская». Ну все, жду…

Усаживаясь в машину, я почувствовал легкое головокружение, но отнес это на счет волнения. Внутренние голоса уже несколько дней хранили упорное молчание, и я решил: как будет, так и будет…

…Все шло именно так, как рассказывала Алена, и только распахнув тяжелую дверь в глубине английского дворика, я подавил невольный смешок.

-Ну, блин, Изумрудный город…

Вместо современного холла моему взору предстал огромный мрачный зал в великолепном готическом стиле. Каннелюры колонн терялись где-то далеко вверху. Увидев меня, из-за тяжелой дубовой конторки поднялась секретарша с улыбкой «Как-я-рада-Вас-видеть» и, четко печатая шаг хромовыми сапожками, направилась навстречу. Сапожки гармонично дополняли мышиного цвета галифе с кантом и такой же китель. Улыбка соскальзывала с лица, и девушка ее поминутно поправляла, отчего одна щека дергалась неприятной гримаской.

-Это ко мне, сержант, - прозвучал откуда-то баритон. – Вы можете вернуться на пост.

Девица послушно замерла и, выполнив поворот «на месте кругом!», так же четко вернулась за конторку. Я с удивлением повертел головой, пытаясь определить источник приказания… За колоннами неожиданно открылись невидимые до сих пор двери, и в зал стали вбегать люди. Маски на лицах и привычный по теле -репортажам камуфляжный прикид не оставляли сомнений в профессии новых действующих лиц. Я с любопытством наблюдал за их перемещениями, пока двое неожиданно с силой не заломили мне руки за спину, отчего я издал отчаянный вопль, и пригнули лицом к конторке.

-Готово, босс. – Голос показался мне таким знакомым, что я, скривясь от боли, глянул из-под локтя назад. Там, с мобильником возле уха, стоял белобрысый.

-Давайте его вниз! – приказал баритон.

С заломленными руками меня поволокли вбок и, протащив по лестнице, втолкнули в небольшое помещение, похожее на бендежку сантехника, где – нибудь в подвале жилищного кондоминиума.

Прошло несколько минут. Все это время меня не оставляло четкое ощущение того, что за мной наблюдают. Я встал и тщательно осмотрел все углы своей неожиданной тюрьмы. Никакой телекамеры я не обнаружил, хотя это еще ни о чем не говорило.

-Ну, вот мы и встретились, Степан Владимирович. – Баритон звучал проникновенно и даже грустно. – Вы же очень хотели этого, не так ли?

-Послушайте, Вы, Гудвин Великий и Ужасный, - со злостью сказал я. – Может быть, оставите, наконец, эти дешевые эффекты? Я был о Вас лучшего мнения. Мы что, не можем поговорить по -человечески?

-Увы, - грустно вздохнул он. – Боюсь, Вы воспринимаете все вокруг, так сказать, неадекватно… Вы же, наверняка, думаете, что все это виртуальное?

-Да уж, конечно, реальнее некуда, - усмехнулся я. – Особенно секретарша в галифе, тьфу… В прошлый раз у вас офис гораздо повеселее…

Я прикусил язык, но было уже поздно. Баритон явно повеселел.

-Вот, вот, Степан Владимирович, и я о том же. Вы все дальше суете свой не в меру любознательный нос, как ни стараюсь я его укоротить. Ну, зачем, к примеру, Вы сюда свою подружку прислали? Хорошо, что у нее мозги, так сказать, вполне средние, а вот Вам… С Вами, Степан Владимирович, нам придется поработать. По - хорошему Вы понимать, видимо, не хотите…

-То есть, Вы хотите сказать, что сейчас я в реальном мире? – уточнил я.

-Сами решите. Вы ведь уже много, слишком много проанализировали. Мы знаем о Вас почти все…

-Откуда это? – насторожился я.

-Смешной Вы, ей-богу… Да в первое же Ваше знакомство с прибором он записал все содержимое Вашей неуемной головушки на диск. А Вы думали, нам ничего неизвестно? «Внезапно Судия приидет, и коегождо деяния обнажатся»… Кстати, Вы по гороскопу не Овен?

-При чем здесь Овен? – не удержался я.

-Да бросаетесь из стороны в сторону, очертя голову, а только потом думаете. Типичное баранье поведение, уж извините…

-Может быть, Вы все-таки выйдете? – предложил я. – А то как-то беседа у нас не очень…

-Нет, Степан Владимирович, не выйду, - вздохнул он. – Вас сейчас бить будут, а я, знаете, очень этого не люблю.

-Как это бить? – вздрогнул я. – За что?

-А за то, что Вы слишком далеко залезли, милейший. Особенно туда, куда Вас не приглашали. Наш бизнес сейчас раскручивается по всему миру. Его механизм очень тонкий, и даже такая вот ничтожная песчинка может привести к сбою. Поэтому, извините, но наш пылесос, так сказать, всегда на запасном пути…

Он позволил себе сочный смешок.

-А знаете, Вы мне даже нравитесь. Нет, серьезно. Пожалуй, я бы сам с Вами поработал…

Почувствовав, что фраза прозвучала двусмысленно, он замолчал. Я тут же воспользовался паузой. Все-таки разговор, хоть и такой односторонний, пока отдалял от меня обещанную экзекуцию.

-Скажите, а Ваш прибор не может, так сказать, «забыть» перевести что-нибудь в обычное состояние, или, наоборот, прихватить с собой…

-Да-а, все-таки Вы далеко залезли - сказал он, помолчав. – Ну, что ж, отвечу. К сожалению, мы не можем пока с абсолютной уверенностью гарантировать, что подобного не случится. Особенно в тех случаях, когда прибор настраивается не на мозг, а так сказать, на душу пользователя. На самые глубокие, самые потаенные чувства, которые мы пока не можем проследить. Обычно, они же и самые сильные. Ну, не знаем мы пока этого. Не-зна-ем! А вот денежки уже сейчас идут… И куда там Биллу Гейтсу. Именно поэтому мы стараемся оградить себя от того, чтобы прибор не попадал в руки таких вот как Вы. Наш клиент – существо примитивное, среднее. Как правило, оно просто хочет приключений. Вот, например, те, кто смотрит «Фактор страха» или «Последний герой». Это, практически, все наши люди… И таких миллионы. Поверьте, очень скоро тысячи жителей откажутся от шикарных квартир, мебели, аудио-видеотехники… Зачем все это, когда, в самом деле, можно просто установить наш прибор в любом, так сказать, шалаше…

-И наступит рай… – усмехнулся я.

-А что? – он снова довольно хмыкнул. – Наступит, наконец, всеобщее благоденствие.

-Да Вы просто благодетель человечества, - не удержался я. – И только у Вас будет все настоящее? Ну, по крайности, еще у Ваших внуков… Послушайте, Гудвин, насчет потаенных желаний… Вы никогда не думали о том, что однажды кто-то очень-очень захочет разделаться с Вашей виртуально ориентированной философией с помощью Вашего же прибора? Стоит лишь украсть его. А, может, и красть не надо?

-Насчет благодетеля, это не ко мне, - спокойно сказал он. – Туда Вам не достать… А по поводу разделаться… Увы, как я уже сказал, проблема изучена не до конца, и такая опасность есть. Именно поэтому, милейший Степан Владимирович, отсюда Вы уже не выйдете.

-Спасибо, благодетель, - буркнул я.

-Ох, что-то заболтался я с Вами. Старею, наверно… Знаете, тянет иногда поделиться с кем-нибудь своими достижениями… Надеюсь, Вы меня понимаете?

Он помолчал, потом сухо добавил:

-И, надеюсь, прощайте. Давайте, приступайте…

Я с ужасом понял, что последние слова предназначались уже не мне.

Скрип ржавого замка заставил меня отскочить в угол. Вошли двое, и от их громоздких тел в помещении сразу стало тесно. Один сразу подошел ко мне и, наклонившись вонючей тушей, уперся в меня тяжелым взглядом дебила. Второй остался у двери, картинно скрестив на груди руки. Жвачка лениво перекатывалась где-то в глубине бульдожьих челюстей. Его запястья и лысую голову с идиотской косичкой перетягивали живописные ленты. По-видимому, они должны были подчеркивать принадлежность их обладателя к мастерам восточных единоборств.

-Ну, вот тебе и двое из ларца, одинаковых с лица, - вспомнил я Алену. – И пальцами никто не щелкал. Хотя, еще не вечер…

Третьим в подвал вошел белобрысый.

Коротко взглянув на меня, он жестом подозвал моих будущих мучителей и что-то долго втолковывал им, показывая на меня и обводя пальцем часы. Потом он показал им один палец, еще раз постучал по циферблату и, сунув каждому кулак под нос, вышел. Я понял, что бить меня будут не меньше часа…

Дебил подошел ко мне и, подняв как котенка, поставил на ноги. Лысый брезгливо оглядел мою худосочную плоть и пальцем показал, чтобы я поднял руки. Я стоял не двигаясь.

-Ну! – прохрипел дебил и сунул большие пальцы рук мне под мышки.

От дикой боли мои руки сами взлетели на уровень плеч. Лысый удовлетворенно кивнул и, зайдя с одного бока, потом с другого, задумчиво почесал нос. Потом он сделал неуловимое движение, и я с ужасом увидел, как моя правая рука беспомощно повисла, переломившись в районе предплечья. Потом пришла дикая боль, и я упал на колени, не в силах сдержать вопль.

-А-а? – сказал лысый, потирая кисть.

-У-гм! – восхищенно прохрипел дебил. – Похоже, ночная тренировка не прошла даром?

-Поймал! – снисходительно объяснил лысый. – Я этот фокус долго ловил. Главное, когда бьешь, правильно переместить центр тяжести с носка ноги в кисть руки. И все, удар твой. Я понял это только после пятнадцати таких вот придурков. Зато результат налицо. Как тебе?

-Слушай, - прохрипел дебил. – Вроде, дошло. А ну, подержи-ка…

Они поменялись местами. Только теперь лысому пришлось держать меня навесу и при этом еще поднимать мою левую руку. Впрочем, для него это не составило никакого труда. Дебил состроил зверскую рожу, зачем-то завыл и, приняв несколько киношных поз, врезал мне по руке ребром ладони. Боль пронзила меня до копчика, и я снова повис в руках у лысого. Левая рука онемела до плеча.

-Не-е, - с сожалением сказал лысый. – Ты не понял. Ты же его пальцем можешь поломать. Но ты сам должен быть в своем пальце, понял?

-Я? В пальце? – тупо спросил дебил, глядя на растопыренную пятерню.

-О-о! – загоготал лысый. – Ну, ты… Ладно, давай еще раз…

-Может, вы на трубах потренируетесь, - простонал я. – У меня рук всего две.

-Заткнись, гнида, - процедил лысый. – Лучше руку подними.

-Погодь, - встрял дебил. – У нас час всего. Я не успею. Может, я лучше ему почки отобью?

Лысый с сомнением посмотрел на меня.

-Не, почки не надо. Не выдержит. Сам говоришь, час всего. Надо аккуратно. Займись пока зубами, а я потом попробую позвоночник. Мне вчера такой «зиг» показали, закачаешься…

-Покажи, а, - завистливо засопел дебил. – Я тоже хочу «зиг» применять.

-Я сказал, зубами займись, - приказал лысый. – А я пожую пока.

Я не выдержал и, привстав на коленях, вцепился пока еще целыми зубами в волосатую лапу где-то в районе локтя. Дебил завопил, стряхивая меня с руки.

-Су-у-ка! Да он меня укусил, падла. Ах ты… Да я…

Больше я ничего не слышал. Следующим моим ощущением была вода, обильно льющаяся с головы по груди и ногам. С трудом разлепив веки, я обнаружил себя висящим на груде батарей отопления. Под руки были подсунуты какие-то обрезки труб. Тела я не ощущал.

-Я придумал, - вдруг задергался дебил, от возбуждения хлопая себя по ляжкам. – Давай ему зубы по одному вынем. Я в кино видел…

-Нормально, - одобрительно кивнул лысый, вытаскивая изо рта жвачку и приклеивая ее к трубе возле моего плеча. – Ну-ка, я ему пасть подержу…

Толстый, вонючий палец закопошился у меня во рту. От отвращения я подавился слюной и закашлялся. Дебил вынул палец, аккуратно вытер его об подол засаленной майки и снова полез ко мне в рот. Меня стало тошнить. Тогда лысый размахнулся и дал мне затрещину… В этот момент мир раскололся и я с облегчением потерял сознание.

. . .

ЭФФЕКТ БУРАТИНО (Часть 5)

…Я снова ощутил себя привалившимся к холодной цементной стене.

-Батюшки, неужели умер? – взволнованно спросил кто-то над ухом. – Может быть, Скорую надо…

-Скорее, в отключке, - отозвался другой голос. – Видите, пар изо рта идет.

-Да наркуша это, - авторитетно заявил третий. – Я видел, как он из машины вывалился. Мешок с…

-Ой, страх какой. А одет прилично…

Я открыл глаза и вовремя. Какая-то бабка вознамерилась потыкать меня палкой. Она испуганно смотрела на меня сквозь толстые очки, выставив палку перед собой, как биллиардный кий. Я сделал попытку повернуться, но меня затошнило. Зрители поспешно отскочили в стороны и, видя, что спектакль переходит в счастливый эпилог, ретировались в разные стороны. Я остался на холодном, скользком тротуаре один. Меня все еще поташнивало. Потрогав языком зубы, я убедился, что они на месте. Руки… Я поднял одну руку, потом другую… Руки целы. Но зато все тело ныло тупой, переливающейся при каждом движении, болью. Застонав, я все-таки попытался встать, опираясь о цоколь дома. Наконец, с третьей попытки, мне это удалось. На дрожащих ногах я поднялся и, держась за стену, повел вокруг мутным взглядом. Улица была странно знакомой. Я помотал головой. Меня снова затошнило, но стало легче. Боль уже не была такой всеобщей. Я поднял глаза на дверь подъезда, возле которого стоял, и… Тошнота разом прошла. В эту дверь я входил каждое утро и выходил из нее, соответственно, каждый вечер. Я стоял возле своей конторы.

Где-то в глубине дубленки прочирикал телефон. Я машинально попытался достать его, но руки не слушались. Я поднял руку к глазам и посмотрел на часы. Часы, вероятно, остановились. Во всяком случае, они пытались убедить меня, что с того момента, когда я вышел из этой вот самой двери и до этого прошло всего двенадцать минут. Телефон умолк. Я все же вытащил его и взглянул на номер. Ну, конечно, Алена. Ждет информации. Да я и сам бы не прочь ее получить. Только от кого? Во всяком случае, ТАМ я «вещдоки» больше искать не намерен. Хватит с меня сильных ощущений. Пусть даже и виртуальных. Вспомнив виртуальный палец у себя во рту, я содрогнулся. Бр-р-р.

Я попробовал оторвать руку от стены. Как будто ничего. Осторожно шагнул по укатанному снегу; раз, другой… Жив еще, курилка. Бросив взгляд на часы, я убедился, что прошло еще три минуты. Значит, часы в порядке. То есть, выходит, что с того момента, как я уселся в машину, до того, как меня из нее выбросили, прошло не больше десяти минут? И где я мог это время провести? Ясно где, в машине. Вот, значит, как. Ну, что ж, мои, как говорится, поздравления. Контора их, следовательно, недоступна. Все приключения, стало быть, происходят прямо в машине в течение пяти - десяти минут, в зависимости от финансовых возможностей клиента. Однако, надо признать, аппаратура у них е-мое. Что же тогда говорить о центральном, так сказать, штабе. Да они, по всему видать, могут и город накрыть. А, может, и не только город. А, может, уже давно и… Телефон запел снова. Я вытащил из кармана трубку. Ну, конечно, Алена, кто же еще.

-Ремизов, ну ты где? Ты что, уже был? Или нет? Ну что ты молчишь?

-Алька, подожди, - сказал я. – Не трещи. Мне надо с мыслями собраться.

-Ага, значит, был, - глубокомысленно заявила Алена. – Ладно. Подожду. А за прибором придешь?

-Слушай, давай завтра, а? - поморщился я. – Мне надо отдохнуть. Честно. Я что-то не очень хорошо себя чувствую.

-Ремизов, ты не простыл? – участливо спросила она. – Может быть, тебе выпить чего-нибудь?

-О! - согласился я. – Вот тут ты права. Это первое, что я сделаю. Пойду домой и чего-нибудь выпью.

-А завтра расскажешь? – не сдавалась она.

-Завтра расскажу. Точно. Прости, Аленка, я, правда, что-то не очень…

-Все, все, молчу, - заторопилась она. – До завтра. Ждать буду с нетерпением. Целу…

-Ю! - сказал я и, выключив телефон, положил его в карман.

Спал я в эту ночь плохо. Даже перцовка, принятая под стандартные пельмени с горячей кружкой «Maggy», не помогла. Я встал с противным ощущением во рту, заставил себя принять душ, побрился, почистил зубы, действуя, как автомат. Потом включил чайник и пошел в комнату, чтобы, как всегда, посмотреть перед работой утренний выпуск новостей. Симпатичная ведущая еще раз пожелала всем приятно провести выходные и пригласила посмотреть прогноз погоды на субботу, то есть, на сегодня. Черт, оказывается, я, ко всему прочему, еще и дни перепутал. Выходит, мне предстоит провести эти выходные в гордом одиночестве в «уютной холостяцкой берлоге», тьфу. Ах, Танька… Без удовольствия выпив кофе с сосиской, я смахнул все со стола в раковину и, с тоской оглядевшись, вдруг принял железное решение. Уборка! Все, хватит. Мощная, генеральная уборка. Кстати, Танька всегда заставляла меня делать именно это в субботнее утро, а я всегда яростно сопротивлялся и под любыми предлогами старался слинять куда-нибудь из дома.

Следующие два часа я яростно наводил порядок. Пылесосил, вытирал, переставлял, прятал… В результате, квартира заметно повеселела. Подумав, я влез на стул, снял занавески и шторы и запихнул их в стиральную машину. Потом достал свежие, те, что больше всего любила Танька, и повесил их. Отошел к двери, полюбовался на творение своих рук и отправился повторять ту же процедуру в кухню. Естественно, после всех этих интенсивных домашних хлопот надо было снова принимать душ, чем я и занялся. На этот раз я чувствовал себя гораздо бодрее. Колючие струи даже вызвали во мне некие ощущения... И вдруг я вздрогнул. Стоп. А какое сегодня число? Господи, ну, конечно! Сегодня же Танькин день рождения. Я невольно вздохнул. Некие ощущения затихли… Ах, Таня, Таня, Танечка… Что ж, подарок, по крайней мере, я тебе сегодня сделал. Между прочим, от чистого сердца. Ты бы наверняка оценила… Все, решено, иду к Алене за прибором. Узнаю, кстати, что она себе за приключение организовала. Я взглянул на часы. Одиннадцать. Рановато, конечно, но попробую…

-Ремизов, ты с ума сошел, - простонала Алена после пятнадцатого гудка. – Который час?

-Извини, одиннадцать только. Мне просто не спится, - съязвил я. – Решил вот позвонить.

-Не может быть, - сразу проснулась она. – Что же ты раньше не позвонил? А себе валяюсь…

-Да я сам только встал, - сказал я. – Сегодня же суббота.

-А-а… Ну да, точно. Так ты придешь?

-Именно это я и хотел сделать, - подтвердил я. – Можно сейчас?

-Ну, давай, - согласилась она. – Только я буду в бассейне, ты сам проходи. Ну, ты знаешь, куда…

-А-а, что… - осторожно начал было я.

-Нету, нету, - засмеялась Алена. – А то, так бы я тебя и пригласила… Тем более, ты, как я понимаю, ненадолго?

-Ну да, - сказал я. – За прибором, ты же сама…

-Жалко, - вздохнула она. – Я в настроении… Ладно, шучу. Жду, приезжай.

Я на всякий случай еще раз почистил сапоги и протер их замшей. Потом накинул дубленку и придирчиво осмотрел себя в зеркале. Почему-то мне хотелось выглядеть на уровне.

Забор Аленкиного дома внушал уважение. Что в длину, что в высоту смотреть надо из-под руки. И ни одной лишней детали. Только ворота, как в депо. И кнопочка домофона. Я нажал ее и отступил на шаг. За воротами тут же раздался хриплый захлебывающийся лай.

-Степка, проходи, - раздался из домофона искаженный голосок. – Я еще в бассейне, ты прямо сюда иди, я открываю…

Где-то внутри ворот щелкнула задвижка замка. Я повернул ручку и вошел во двор. Шерхан с ревом кинулся навстречу, с размаху налетев семидесятикилограммовой тушей на тяжелые прутья решетки. Я быстренько проскочил мимо, стараясь не смотреть на покрытую пеной пасть. Хорошо еще, что он не может говорить, а то Аленкин муж давно имел бы повод со мной побеседовать.

От бассейна поднимался легкий парок. Алена лениво перебирала руками и ногами в зеленоватой воде, бесстыдно демонстрируя мне загорелую, невообразимо аппетитную наготу. Я невольно проглотил слюну и принял правила игры.

-А ну, покажи, задница такая же загорелая?

-Привет, Ремизов, - засмеялась она, и лениво перевернулась на живот, демонстрируя не менее великолепный тыл.- Ну и как?

-Впечатляет, - согласился я. – Давно такой роскоши не видел.

-Это ты про бассейн? – кокетливо осведомилась она.

-Нет, - сказал я. – На этот раз про твою задницу.

-Ну, так в чем дело? – оживилась она. – Давай, прыгай сюда. Я тебе еще кое-что покажу.

-Ну, уж нет, - засмеялся я. – Мне еще жизнь дорога. И, потом, я пока в завязке. Слушай, Алька, а что, тебе и приключений ночных не хватило? Честно говоря, я думал ты после ночных бдений дрыхнешь до одиннадцати.

-Дурак ты, Ремизов, - сердито сказала Алена, брызнув на меня водой. – Я тебе что, нимфоманка? Думаешь, только об этом и мечтаю?

-Ну, честно говоря, я так и думал, что ты закажешь себе каких-нибудь гладиаторов, или невинные забавы при дворе Людовика Пятнадцатого, или… Ну, не ансамбль же песни и пляски советской армии, в самом деле?

-Ой, дурак! - хохотала она, брызгаясь, как дельфин. Я с удовольствием наблюдал за ее движениями… – Ой, какой ты дурак! Да ведь уже несколько лет мне никто, слышишь ты, никто не нравится кроме тебя! Муж не в счет.

-Меня? – ошеломленно пробормотал я. – При чем здесь я? А Додик?

-Сволочь твой Додик, - со злостью сказала она. – Гад и сволочь. Он ко мне, знаешь, сколько приставал? А я ему и сказала: «Сможешь меня пятнадцать раз подряд удовлетворить за два часа, давай, приходи. Только учти, если не сможешь, я тебя одному приятелю сдам. Он тебе хвостик узелком завяжет».

-Ну и что? – тупо спросил я.

-Ну и то. Испарился твой Додик. И взял, гад, тебе рассказал, да еще так, будто это я его уговаривала. И Таньке твоей, кстати. Ну, против тебя-то я ничего не имела…

Она подплыла к бортику и, подпрыгнув, оперлась на него локтями. – Я на тебя давно глаз положила, да вот Танька дорожку перебежала. А ты оказался еще и классным наездником…

Она оттолкнулась от бортика и поплыла на спине к лестнице. Глядя, как ласково переливается вода через плейбойские подробности ее фигуры, я вздохнул и перевел взгляд на более безопасные кадки с пальмами. Завернувшись в полотенце, Алена подошла ко мне и опустилась на бортик рядом. Некоторое время мы сидели молча.

-У меня родители погибли в автокатастрофе, - тихо сказала она. – Давно уже. Я с бабушкой жила. Она старенькая совсем.

-Да ты что, Аленка, - опешил я. – Я не знал. Прости…

-Да ладно, - отмахнулась она. – Я уже привыкла. Только скучаю без них очень. Так хотела на них посмотреть. А тут вдруг ты с этим прибором.

-Алька, неужели ты их встретила? – прошептал я.

Она молча кивнула. Я придвинулся поближе и обнял ее влажные плечи.

-А ты, наверно, Таньку хочешь вызвать? - тихо сказала она.

Я вздохнул. Конечно, как джентльмену, мне полагалось бы сейчас жарко возразить, сделать пару комплиментов, а потом… Но я только погладил Алену по мокрым волосам и, наклонившись, нежно поцеловал в уголок губ. Она с готовностью подняла лицо, но я положил на ее губы палец.

-Не надо, Алька, а?

-Ладно! – Она вскочила. – Не надо, значит не надо. Уговаривать не будем.

Она сорвала полотенце и принялась вытирать волосы. Я не удержался и с удовольствием похлопал по прохладной загорелой коже. Черт возьми, а все-таки приятно… Алена, не оборачиваясь, хлопнула по моей руке ладошкой и, покачивая бедрами, пошла в дом. Усмехнувшись, я проследовал за ней.

Прибор был точно таким же, как и у меня, если, вообще, не тем же самым. Я взял его в руки, зачем-то покачал и положил в коробку.

-Повезло Таньке, - с усмешкой вздохнула Алена. – Смотри, не затрахай ее до смерти. Все-таки, год воздержания…

-Заткнись, Алька, - мягко сказал я. – Не ерничай, ладно?

-Слу-ушай! Ты же вчера в этой «ЛУНА-СИТИ» был. Я и забыла. Был, а?

-Ну, был, был, - нехотя согласился я.

-А что же молчишь? И я, как дура, хвост мокрый в бассейне распустила. Давай, рассказывай. Хотя нет, подожди, я сейчас кофейку приготовлю.

Я рассказал ей все. Неторопливо, тщательно прожевывая сэндвичи с семгой, и запивая их превосходным кофе. Рассказал о пальце во рту, о том, что подобраться к сердцу этой организации практически невозможно, что нет никаких холлов, английских дворов… Вообще, ничего нет, кроме машины. Хотя я не совсем уверен, что и машина есть…

-Нужны доказательства, - закончил я. – Вещдоки. И я надеюсь сегодня что-нибудь получить.

-Доказательства… - задумчиво повторила Алена.

Она вдруг вскочила и вышла в соседнюю комнату. Я взял с подносика последний бутерброд, оглядел его и, вздохнув, положил обратно. Всему есть предел.

Алена вошла в комнату, уселась на стул и молча положила на стол передо мной какой-то предмет.

-Что это? – спросил я. – Можно посмотреть?

Она кивнула.

Я взял предмет в руки и поднес к глазам. Это были старинные часы с крышкой. Я нажал кнопку. Крышка открылась и зазвучала какая-то мелодия. На крышке внутри имелась надпись: «Славке от дружбанов по клубу». Я вопросительно посмотрел на Алену. Она слегка скривила губы.

-Да, это часы моего отца. – Она помолчала и тихо добавила. – Я очень, очень хотела их видеть. Мы разговаривали… И я… Я хотела взять их…

-И что? – шепотом спросил я.

-И у меня кончилось время, - вяло ответила она.

-Алька! – сказал я. – Тогда, возьми! Возьми прибор, у тебя же есть еще один день. Попробуй еще раз.

-Нет! – она решительно покачала головой. – Нет, во-первых, я сегодня уже не смогу. Я не знаю, как это объяснить, но сегодня я как бы остыла. У меня уже нет того запала. Сегодня у меня другое настроение. Это надо было вчера… Во-вторых, память мертвых лучше не тревожить. Может быть, я их еще увижу… Через время… А у тебя все должно получиться. Ты-то настроен, ты так настроен…

Она вдруг заплакала. Я сидел молча, не зная, что ей сказать.

-Ладно! – решительно сказала Алена. – Бери прибор и давай, вали отсюда. А то у меня тоже просыпаются разные желания…

. . .

Первым делом я забежал на рынок и купил небольшую баранью ляжку. Увы, это было единственное блюдо, которое Танька доверяла готовить мне. Что еще? Зелень, фрукты… Господи, ну почему я так уверен?… Да, вина не забыть хорошего… И цветы! Черт, чуть не забыл про цветы…

Я поставил любовно подготовленную ногу в духовку, уменьшил огонь и огляделся. Что еще? Ну, фрукты и овощи нарежу потом, напитки в холодильнике… Ага, цветы поставить в вазу. Свежий букет оживил комнату. Я сел на диван и полюбовался на него, потом на занавески, потом принялся мечтать и, конечно, уснул. Разбудил меня густой аромат печеной баранины. Несколько секунд я с удовольствием вдыхал его, потом в ужасе вскочил и кинулся на кухню. Ведь баранью ногу необходимо часто поливать вытекающим соком, а я сию процедуру бесстыдно проспал. К счастью, высохнуть жаркое не успело, и все еще можно было поправить, чем я незамедлительно занялся. Закрыв духовку, я посмотрел на часы. Ничего себе! Шесть вечера? Вот это я поспал. Я заметался по квартире, наводя последний макияж. Но все и так выглядело неплохо. Теперь стол… Овощи, фрукты, цветы, напитки… Как будто, все на месте. Ногу вытащим потом, пусть еще потомится. Ох, чуть не забыл, постель же сменить!…

Я сменил постель, набросил сверху на нее новое, ни разу не пользованное покрывало, которое мы с Танькой купили, чтобы отметить на нем годовщину свадьбы, и решил на всякий случай еще раз принять душ и побриться.

Только после всего этого я, наконец, накинул халат, уселся на диван и достал из коробки прибор.

-Танька, то есть, Танюшка, солнышко, с днем рождения! – Я давно так не волновался. Даже голос дрожал, как перед экзаменом. – Прости меня, Танечка, конечно, я виноват. Но я люблю тебя! Честно, люблю! И Алена эта…

Образ Алены, плескающейся в бассейне, испортил торжественность момента. Я закашлялся и чертыхнулся, но Алена усмехалась бесстыдно и лукаво.

-Прекрати! – сказал я со злостью. – Из-за тебя все. Я Таньку жду! Тань-ку!

Бормоча ее имя, как молитву, я с трепетом включил прибор, одновременно нажав кнопку автонастройки. Больше от меня ничего не зависело. Я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза…

…Они обе стояли в углу, возле подарочного плейера и, хихикая, перебирали диски в коробке. На обеих красовались короткие рубашонки и те странные изделия, которые в рекламе напыщенно именуются «стрингами». Танькин наряд сиял невинной белизной, Алена же выглядела так, будто на нее только что плеснули раскаленной лавой. Левая рука Алены обнимала Танькину талию, а щека интимно лежала на ее плечике. Из динамиков, наконец, полилась тягучая, как горячий мед, восточная музыка. Девчонки, подняв руки, хлопнули друг дружку в ладони и, хищно выставив вперед коготки, пошли на меня, облизывая губы острыми язычками.

-М-м, выглядит неплохо…Только не говори, что раньше не видела…хи-хи-хи…Фанты, ура! Только глаза, глаза завязать… Чур, я первая…Эй, эй, полегче! Что-то вас слишком много…А кто танго втроем заказал?…Плохому танцору…Ой, только не кусаться…Да мы так диван развалим, может быть, на полу?…Ай, щекотно…Ну, куда ты, блин? Отвык что ли?…Уо-о-ох…И вот это, значит, танго у вас?…Ага-а-а!…Ре-пе-ти-ци-я-а-ах!!…А если я белый танец хочу?…Тогда перевернись, хи-хи…Слушайте, этому фанту Степку целовать в…И как это я сам себя смогу?…Значит, штрафной, штрафной!…Конечно, в обе стороны…Ммм – мммм! – мммма – аа – ах!!…Слушай, да сколько можно? Третий раз уже, блин! У кого из нас день рождения?!…Ну-не-ви-но-ва-та-я-я-а-а-ах!!…Степка, гад!…Ой, да ладно, танцуйте свой вальс…Ф-фу, горло смочить…Только не копировать, не копировать! Это мое ноу хау!…Хи-хи-хи…Эй, ты куда? А повторить?!…Что значит, сколько раз?…Три-два…хи-хи-хи…пока…Тук-тук, между прочим, у нас игра на двое ворот…Ну, блин, Камасутра…В первый и последний…Так, этому фанту что сделать?…Что-о?!… Тогда отвали, это только для девочек, хи-хи-хи…Бокалы пока наполни…А ты чего это?… За прекрасных дам только стоя…Так я же не весь лежу…Хи-хи-хи…Ой, подожди…Подожди, не могу я больше!…Да остановись, тебе говорят!! А то сейчас в ручеек будем играть…Степка, на ручках подержать меня не хочешь?

Алена вскочила, и, шлепая босыми ногами, умчалась в ванную. Я в изнеможении отвалился на подушку, хватая ртом воздух. Ну, блин, день рождения… Это как же меня угораздило? Дожить бы до утра… Насколько я там прибор настроил? Да, а фанты, фанты?… Я приподнялся на локте и оглядел стол. Слава богу, на месте. Аленка предложила в качестве фанта свои стринги, я пожертвовал галстук, который мне девчонки целомудренно повязали на бедра, а у Таньки я выклянчил то, о чем мечтал уже несколько дней. Я срезал прядку ее волос и сложил в маленький конверт… Конверт спокойно лежал возле бокала. Я взял его и спрятал под подушку. Потом снова откинулся на спину и с блаженством закрыл глаза.

Танькины волосы накрыли мне лицо. Она мелкими поцелуями прошлась от шеи до уха, обжигая его торопливым шепотом:

-Ну, зачем ты позвал ее, зачем? Ты видишь, я даже не ругалась… Я так хотела быть с тобой сегодня, что потерплю… Только ты позови меня одну, ладно? По-настоящему позови, я же люблю тебя…

Горячая капля потекла по моей шее к подушке. Волна нежности захлестнула меня. Я повернулся…

-Ну, как вы здесь? Без меня не хулиганите? – Алена с разбегу прыгнула на диван и прижалась ко мне. – Бр-р-р, как я замерзла. А ну, скорей греться…

Танька вскочила и пошла в ванную. Алена немедленно воспользовалась ситуацией и начала делать что-то такое, отчего я вдруг почувствовал, что куда-то улетаю…

-Все будет хорошо, миленький, - ласково шептала она. – Все, все будет хорошо… Ты сегодня только мой, ладно? Я тебя не отпущу…

Сладкое чувство полета охватило меня, и я отдался ему полностью, взмывая все выше и выше…

…Очнулся я от настойчивых сигналов мочевого пузыря. Сон еще густо клубился в голове, и я решил потерпеть. Но сквозь нетерпеливое напоминание донеслось уютное посапывание. Я повернул голову. Алена спала, приоткрыв рот, как ребенок и спрятав руки между колен. Я рывком сел в постели и тут только обнаружил, что это не мое спартанское ложе. Судя по окружающему великолепию, это был Аленкин сексодром. В первую секунду я ничего не понял. Потом меня охватило тошнотворное чувство раздвоенности. Во-первых, как я здесь оказался? Во-вторых, а, может быть, это и вовсе не я? Я хорошо знал, что сейчас должен лежать в своей квартире, на своем диване и – я поискал глазами часы – скорее всего, в гордом одиночестве. Тут что-то не так. Для начала я ущипнул себя за живот. Щипок был болезненным. Но это ничего не доказывало. Я уже столько насмотрелся всего за эти дни, что все происходящее запросто могло оказаться вновь наведенным кошмаром. С другой стороны, есть еще надежда, что шалит прибор. Я повернулся к Алене и пошлепал ее по руке. Она открыла глаза и, увидев меня, заулыбалась.

-Степка-а, привет! – Так ты у меня? А я думала, что мне все приснилось.

-Как видишь, - буркнул я. – Только как это я здесь мог оказаться. Ночью приехал, что ли? Ничего не помню. Я и не пил, вроде…

-А-а, - она сладко потянулась и села рядом со мной, обняв меня за плечи. – Значит, я тебя все-таки принесла…

-Алька, прекрати, - простонал я. – Я и так скоро чокнусь. Это я или моя тень? А если я, то что я здесь делаю?

-Ты вчера мне приснился, - сказала Алена, уткнувшись мне в плечо. – Ты и твоя Танька. Я прямо обзавидовалась, так к вам хотела… У тебя там и цветы, и стол накрытый… Ну, я к вам и…

-И что? – осторожно спросил я.

-Ну, там разное было, - уклончиво усмехнулась Алена. – А потом я решила тебя забрать. Выждала, пока Танька ушла, и забрала. И вот, ты здесь.

Она потянулась и поцеловала меня в ухо.

-Подожди, Алька, - поморщился я. – Ты хочешь сказать, что унесла меня во сне? А сейчас я что, тоже во сне?

-Нет, - захохотала Алена, - Хочешь, докажу?

-Значит, ты меня несла, - сказал я, не обращая внимания на ее заигрывания. – И как? По воздуху?

-Не знаю, - честно ответила она. – Я просто очень захотела и все. Может быть, это прибор? Я, вообще-то, его тоже представляла. Ну, вроде как просила… Помнишь, там пластинки такие?

-Ну?

-Ну, и мне показалось, что они ответили. Шевельнулись, что ли… Или раздвинулись…

-Мне надо домой, Алька,- решительно сказал я. – Я пока ничего не понимаю, но мне надо домой. Там должна быть одна вещь… Где моя одежда?

-Какая одежда? – засмеялась Алена. – Если бы ты был в одежде, я бы еще подумала, нести тебя или нет…

Так, еще этого мне не хватало. Ну, блин, ситуация.

-Слушай, дай мне хоть что-нибудь. Как же мне отсюда выбираться?

-Женское? - удивилась она. – У мужа размер знаешь, какой?

-Да хоть какое! – разозлился я. – Женское, детское… Мне отсюда линять нужно!

-Ладно, котик, - вздохнула она. – Сейчас придумаю что-нибудь.

«Что-нибудь» оказалось брюками с женской застежкой, широкими в бедрах и невозможно узкими в икрах. Подпрыгивая, я с трудом втиснулся в них, но молнию застегнуть не смог. Надев поверх этого безобразия широкую розовую майку, я повернулся к Алене. Она прыснула, закрыв рот ладошкой.

-Ладно, сойдет. Я тебя отвезу, но по лестнице ты должен пробраться, по возможности, незаметно. На, вот, тапочки еще возьми, не босиком же идти…

Поморщившись, я всунул ноги в огромные пушистые тапочки с заячьими ушами на смешных мордочках и пошлепал за Аленой в гараж.

Мне повезло. На лестнице никого не было. Прыгая через три ступеньки и проклиная заячьи уши, я добрался до своей площадки и только теперь вспомнил, что у меня нет ключей. От отчаяния я застонал. Вдобавок, мочевой пузырь вновь судорожно напомнил о себе, что довело ситуацию до крайней точки. В сердцах я толкнул дверь. Она открылась. Секунду я оторопело смотрел на нее, потом влетел внутрь и, расшвыривая заячьи уши, проскочил в ванную.

Кто бывал в таком положении, знает, что я чувствовал, когда вышел обратно в коридор, испытывая блаженное состояние невесомости. Приподняв розовое одеяние за края, я уже приготовился снять его и швырнуть назад в ванную, но, открыв рот, остановился. Сердце на миг замерло, потом ухнуло вниз и, не желая возвращаться обратно, судорожно затрепыхалось где-то под желудком… В комнате горел свет и работал телевизор. Я осторожно подкрался к двери и заглянул внутрь.

…Он был одет в МОЙ спортивный костюм и в МОИ тапочки, в руке у него был МОЙ пульт, и он смотрел МОЙ телевизор. На столе стоял МОЙ бокал с МОИМ вином. Он повернул голову и посмотрел на меня. Я проглотил слюну и невольно отступил на шаг назад. На нем было МОЕ лицо!

-Заходи, заходи, - насмешливо сказал он. – Я уж думал, что опоздаешь.

-Куда опоздаю? – глупо спросил я. – Вы…Ты… как здесь оказался? Я милицию сейчас вызову…

-Ага, - снова засмеялся он. – И что ты им скажешь? Что нас тут двое из ларца, одинаковых с лица?… Ну, давай, звони. Они, между прочим, еще кой-кого вызовут.

Он помолчал, с удовольствием рассматривая мое смятение.

-А вообще-то, я их уже и сам вызвал.

-Кого? - испуганно спросил я.

-Спецназ! – захохотал он. – Во, блин, придурок. Психушку, конечно.

-Какую психушку? – я все еще ничего не понимал. – Зачем психушку?

От удовольствия он вскочил и хлопнул себя по коленям. Я с ужасом отметил, что все его движения в точности походили на мои. Я смотрел какой-то спектакль-фарс, в котором я же был в заглавной роли.

-Приедут, приедут, - успокоил он меня. – А ты сопротивляться будешь. Орать, что у тебя двойник живет. Доказывать начнешь…

-Да не буду я ничего доказывать! – возмутился я. – А ну, давай, вали отсюда. Нечего по чужим квартирам… И шмотки мои сними…

-Вот, вот, - ехидно засмеялся он. – В зеркало посмотри, кто из нас двоих настоящий. И где, кстати, доказательства, что ты – это ты? А у меня вот…

Он достал из кармана паспорт и повертел им издали.

-Так что, если не ты будешь, так я буду. Какая разница? О-о, кажется, идут…

В дверь постучали, и прозвенел звонок. Двойник насмешливо оглядел мою застывшую фигуру и вышел в коридор. Некоторое время там шел какой-то разговор, потом раздался стук, звуки борьбы, истошно закричала баба Вера, что-то со звоном упало и покатилось по полу, послышался звук тяжкого удара и хриплый вопль:

-Су-у-ка! Он меня укусил, гад! Ах, ты, шизо… Да я тебя… Куд-да, сволочь?

Послышались звуки погони. Они приближалась к моим дверям. Не помня себя от ужаса, я прыгнул за диван и присел там. Потом, спохватившись, вскочил, выхватил из-под подушки конверт и снова скорчился за невысокой спинкой.

-Где он, сука? Где? Сюда ведь заскочил… А-а, вот он, гнида, за диваном сидит… А ну, давай мешок, я оттуда зайду…Из-за елки… Кусаться любишь, падла? Ну, я т-те кусалку сейчас отрихтую…

. . .

Дверь палаты открывается бесшумно, как в немом кино. И медленно, ах как медленно он идет к моей койке. Седой ежик, притемненные очки на породистом носу, руки в карманах халата… Свита, как положено, на шаг сзади. А это не белобрысый ли прячется там, за спинами? Хотя, какая теперь разница? Отвернуться к стене, мордой в подушку, не видеть эти кукольные, размалеванные рожи… Где мой заветный конвертик? Сжать его покрепче… Наверняка ведь куклы ощущают себя именно теми, для кого написана роль… Эти – вершители судеб… А я? Хрен вам! Я еще не в вашей пьесе, пока…

-А мы ведь предупреждали Вас, милейший Степан Владимирович, - сочный баритон стал еще жирнее, еще ласковее. – Что же это Вы себя так не бережете?

Ага, вот он, судный час… Из мертвой главы гробовая змея, шипя, между тем, выползала… И дернул меня черт открывать пробку у этого кувшина… Лежал бы себе еще тысячу лет там, где лежал… Ну да режиссеру виднее…Интересно, чем они меня?

-Ничего, Степан Владимирович, мы Вам поможем. У нас специалисты хорошие… Сейчас вот назначим укольчик, Вы все плохое забудете, поспите немного… А там посмотрим, что с Вами делать… Приступайте, сестричка…

Я судорожно тискаю под подушкой заветный конвертик… Танечка, Танюшка, родная моя… Ну, давай же, скорей, вытаскивай меня отсюда… Неужели ошибся? Ага, вроде голова закружилась… Занавес поднимается? Нет, это сетчатые пластины сдвинулись, приоткрываются…Это мой крик течет из под них, заполняя вселенную… Танька, зараза, люблю же я тебя, никого никогда не любил…! Да тащи же! Тащи... Ага-а, пошло, пошло... Ну миленькая.. Вот оно, Господи, наконец-то... Ну… давай, еще чуть, чуть... Что, взяли? Ага-а... Прощайте, господа!!!

...Черт, какой болючий укол...