Раз в год, весной, я просыпаюсь на рассвете. Сама, будильник не нужен. Просыпаюсь, целую любимого мужчину в плечо, легко, совсем легонько, только чтобы не проснулся. Улыбаюсь и выскальзываю в коридор. Надеваю легкую блузку, такая какую думала и не надену никогда: широкие рукава, оборка по вороту, мелкие цветы на белом шифоне. Гребень в сторону, телефон пусть дома полежит, щелчок замка и со всех ног на вокзал.

Еле успела на электричку. Я сажусь у окна и улыбаюсь теперь уже себе, своему отражению: на щеках румянец, прядки рыжие растрепались, ресницы словно наклеенные, как у куклы, глаза зеленые… но хватит себя разглядывать. Зарой глаза – говорю сама себе. И не страшно даже если задремлю. Когда приеду, все равно проснусь, сердце сладко сожмется. Куда приеду? Я не знаю, каждый раз в другое место..

Выйду на станции. Пусть весна, пусть в лесу уже сухо, но чувствую, что природа спит, что клейкие почки еще дремлют, что сухая трава уже не проснется.

Иду, а по пути встречаю таких же как я. Легких, ярких, с пышными волосами и отчаянными глазами. Я не знаю никого, каждый раз они другие.

Но это не важно. Мы ведем себя как подруги, перебрасываемся вопросами, смехом, взглядами. И только запах полыни щекочет ноздри. Я не знаю, цветет ли она, или этот запах остался с осени. Просто он не другой, он каждый раз тот же. Мы идем, вдыхаем его, ищем…

Одна из нас поет. Медленную тягучую песню, тягучую, но светлую. И мы подхватываем:

Ай, весна-а

Приди, отвори окно!

Пу-усти!

В свой мир, где так тепло…

Пу-усти!

Не только нас, своих!

Ай, весна-а,

Пусти…

Весь люд пусти…

И когда впереди затемнеет, засветлеет поляна, в венах засеребрится, заиграет, мы знаем: нашли!

Блузки, юбки, платья летят на землю. Туфли, кроссовки, сандалии выстраиваются в рядочек. Мы нагие входим на поляну, переплетаем руки, танцуем. Волосы развеваются, глаза шальные, смех звонкий. Мы танцуем до упаду. Танцуем, потом лежим на ягеле, тяжело дышим, пьем чай из термоса. Его всегда ровно столько чашек, сколько нас. Плетем венки, косы, речи. Серые сухоцветы зажигаются от наших рук.

А потом не прощаясь, идем на станцию. Молчим. Одеваться не хочется. Мы тянем до последнего. Все равно никто не видит.

Возвращаюсь домой. Ложусь под бок к любимому. Он спит, а когда проснется, с удивлением спросит:

- Почему твои волосы пахнут полынью?

Я промолчу. И забуду об этом. До следующей весны. Когда я проснусь на рассвете и убегу от любимого, чтобы снова вернуться.

Ай, весна-а…

P.s. Все мы немножко ведьмы, все мы немножко язычницы.