Я в уличных безликих толпах искал истоптанных своих надежд истоки,
За дождь и сквозь него, дождавшись снега, падал.
Ладонями, в молчаньи лакированных витрин, считал над ветром потолки.
И в обессмысленных чертах, чертя лицо и лица, искал из камня исповедь и в истину бросал моей души погасшую искру.
Слезами замирал, мирился с миром и давал прощать себя, себе...
А эти лица, шприцем впрыснутые в иглы, игрой назвали мою смерть среди теней терновых и смерть свою в бардовых дебрях декабря.
А я смеясь и смешивая смелость с мелом, избытком слов возвел себе могильную плиту, но те ,возненавидив только мрамор, разбили вдребезги и ту.
И, почему-то, некому теперь терпеть и проливать литые слезы и цветы на узкие бульвары моей жизни, может, смерти...
И варьете, и тени в нем мои - на смех другим и этим, с букетом роз янтарных завещаю веищм снам...