За игральным столом разминаю уставшую шею;
Скоро снова я буду бросать на сукно эти кости.
От прошедших десятков столетий невольно пьянею.
Уж Аид за добычей идёт – слышен стук его трости.
Въелась в кровь за века мне игра с потускневшим азартом,
За своё ремесло заслужила бокал доброй славы.
Не увидеть от нынешних троп мне дороги на Завтра;
Из бесчисленной своры людей – единицы не правы.
Но я, вечность играя, закрываю глаза на наивность,
На людские заботы, тревоги, болезни и глупость.
Кто бы знал из них горечь времён, и, как пресна старинность…
Часто кажется мне, что в проклятье дана людям мудрость.

Я жалела когда-то, что память меня не подводит,
Серебром опечатались чувства мои постепенно.
Срок мой с треском и звоном к концу неизбежно подходит,
От стола отойду неохотно, признать откровенно.
Скоро платина нити моей нефальшиво сверкнёт,
Чтоб затем навсегда затеряться в клубках серых ниток, потухнув.
После вечности смертная жизнь незаметно мелькнёт,
Уложив, под конец, в землю только больную старуху.
А пока, моя очередь кости по правилам бросить.
Мойры хищно глядят на меня в страхе вновь проиграться,
Жаль меня за победу никто, как обычно, не спросит,
А за проигрыш…
…впрочем…
…что гадать…
   Должна постараться…