* * *

Дли-и-иннющий звонок в дверь. Поздно вечером. Ну не дают спокойно пожить человеку... . Пришлось вставать, идти, открывать. В дверь ворвалось обычное стихийное бедствие – мой школьный друг. С порога:

- Всё, мы победили!

- Не ври.

- Гы, ты думаешь, я заявился в десять ночи для того, чтобы заливать тут тебе? Я говорю – мы победили. Ты представь, час назад мы снова подрались...

- Нашёл, чем удивлять, - хмыкнул я. – Полчаса тому назад выносил мусор, так подстерегли меня втроём. Пришлось с лестницы спустить.

- Ну ты, флегма! Дело в другом! Представь, напрягись. Мы шли на вечеринку, наших, из седьмого было девять, из девятого ещё семь где-то. И нам навстречу – ашки. Человек двадцать!

- Первоклассников? – я не удержался.

- Если бы, - мой друг был необычно серьёзен сегодня. – Восьмые. Конечно, мы не смогли пройти мимо друг друга... . Это было нЕчто! И тут – бам! – появляется директор школы! Ну, мы, как воспитанные дети, поздоровались и продолжили своё правое дело. А он как кинется!..

- Короче, Склифосовский.

- Ну, он сказал, что ему надоели наши постоянные разборки, драки в подворотнях и вечная ненависть. На каникулах будет введено военное положение и нам предложено выяснить свои разногласия в открытых боях. Стиль – пейнтбол. Неделя на размышление, - краткость - сестра таланта.

- Мы с ашками на равных условиях получаемся. Где же мы победили?

- Взрослые. Взрослые к нам наконец-таки интерес проявили!

- А. Ну, допустим. Вообще, война – это выход. Надоели засады и драки в самых неподходящих местах и не в тему. Посмотрим.

- Воу, воу! Когда оповестим народ? – друг мой был полон эмоций, глаза воинственно сверкали.

- Завтра с утра. Старосты наверняка заседание устроят. Дело не шуточное.

- Ясно. Я у тебя заночую?

- Конечно. Только звякни своим, предупреди, чтобы в больницах не искали.

- Мнительные они у меня, - согласился он.

* * *

В течение двух недель мы сдали экзамены, сохраняя шаткое перемирие с ашками.

За это время взрослые раздобыли нам полевое снаряжение, форму, оборудовали места дислокаций армий А и Б.

А мы определили нашего командира и офицеров. Как-то само-собой стало ясно, что яркие индивидуальности на роль командира не подходят. Нужен просто тот, кого бы мы уважали, несмотря на наши к нему иные чувства и отношения в жизни. Это уже было не сложно. Силвер. Тихий, серьёзный, с обаятельной улыбкой всеобщего любимца. У него не было врагов и близких друзей, но к нему частенько обращались за советом и его мнение оказывалось самым верным и непредвзятым. Психолог от рождения. Насчёт офицерского состава произошли некоторые трения, но и этот вопрос утрясли в итоге. Как я ни старался, меня-таки запихнули в сержанты. На эту роль, по моему мнению, больше подходил мой старый школьный дружок – парень инициативный и шустрый. Но моя кандидатура прошла с оценкой – «ответственный человек». Это про меня-то? Но сержантом у девчонок назначили Герку. Генриэтту. И я потух. Что значит – влюблён?! Боже упаси. Я мизинца её не стою. Но приятно... .

У каждого из нас были выдуманные имена-позывные, чтобы путать родителей и врагов. Их и решили использовать, довесив ещё выдуманной фамилией. Мой друг извёл меня, пока не выбрал рокочущее звукосочетание – Герд Райм. И был очень доволен. Посмеялся над моим выбором, утверждая, что подобное языколомательство я выбрал из вредности. А я был тоже доволен, произнося имя: Ник Кайрен.

В день Х, утром вместо будильника меня поднял телефонный звонок. Я протянул руку и нажал на кнопку.

- Ты ещё спишь! – раздалось в утренней тишине, негодующе.

Взглянув на часы, я ответил:

- А почему бы и нет?

- Ты непробиваемый, Кайрен, - вынесли мне приговор. – Я за тобой зайду.

- Ага, - ответил я и с удовольствием потянулся. Вскочил, улыбнувшись мысли, что Герд, наверно, вовсе не спал. Холерик чёртов. Из ванной я вышел с более светлыми мыслями. Достал вещи – стандартная армейская форма и пластиковые доспехи. Оделся, собрался. Когда открыл дверь, Герд уже топтался на пороге.

- По утрам, надев трусы – не забудьте про часы, - сказал я, застёгивая ремешок на запястье. – Нам ещё час до сбора. Куда ты торопишься?

- Лучше быть первым, чем последним, - ответил он.

- Я лично не хочу быть первым подстреленным в бою, - покачал я головой, сомневаясь в правильности слов друга.

- А я не хочу быть последним подстреленным, - возразил Герд. – Всё или ничего!

- Однако, - удивился я проявленному абсолютизму. – Кажется, ты собираешься совершать подвиги супермена?

- Человек предполагает, бог – располагает, - скромно заметил он.

- По-моему, ты решил подсказывать богу как ему распорядиться, - усмехнулся я, закрывая дверь квартиры.

- Ник, дай мне только добраться до поля боя! Там всё сам увидишь!

Дошли до пункта сбора, где нас ждали грузовики. Оказались почти первыми. Конечно, здесь были только Б классы, иначе мы вряд ли стали бы ждать, пока нас довезут до пригорода. Там нас ждала своя база: блочный форт в один этаж с запасами еды, топлива, боеприпасами. Взрослым было запрещено появляться в том районе. На экстренный случай всё было тщательно приготовлено и продумано.

Загрузившись по машинам, мы поехали в расположение своих войск. Шумели по-дороге, пели. Настроение – на взводе. Передавали последние новости и слухи. Кто-то узнал, что предводителя ашек зовут – Кег Шарки. Но в лицо мы его не знали. Впрочем, как и ашки не знали нашего командора.

Пока ехали, мне всё чудилось, что наши вещмешки и палатки как-то неестественно лежат в углу кузова. К концу поездки, когда Бэн Сэндерс всем весом почти двухметрового роста налёг на кучу вещмешков, те явно охнули. Конечно, я сразу же подумал о шпионах. Но, обуздав воспалённое воображение, понял, что вряд ли кто-то будет изображать камикадзе. Тут другое... . Я перебазировался поближе к подозрительному месту, чем вызвал кучу недовольства в свой адрес, и тихонечко раскопал наши вещи. Увидев ногу в кроссовке и камуфляжных штанах, я оценил, что цвета камуфляжа – бэшкинские – жёлто-зелёные, в отличие от жёлто-коричневых цветов ашек. Да и размер кроссовки подтвердил мои подозрения. Жестами подозвав Герда, я молча показал ему проблему. Друг едва удержался от смеха.

Когда грузовики остановились, прибыв на место, и наши стали спрыгивать за борт, мы ухватили находку и выволокли её на свет божий. Пацан по-сопротивлялся для вида, но дал поставить себя на ноги возле грузовика.

- О, Герд зайца нашёл! Ребята, смотрите какая малявка под мешками пряталась!

- И как ты объяснишь свой поступок? Ты же из пятого Б, так?

- В войне участвуют не младше шестого класса – ты про такое слышал? Мелюзга всякая лезет...

- Придавят, а нам – отвечай. Где форму-то достал?

- Придётся отправлять обратно к папе с мамой. И без соплей! Как залезать в машину, так – герой, а как отвечать, так – в слёзы...

Маленький человек явно расстроился, хотя и не плакал. Так, только глаза повлажнели. Мне уже стало его жаль. Понять пацана было можно. Просто никто из нас не хотел брать на себя ответственность. Я его спросил:

- Ты сюда воевать бежал или за подвигами, как по-грибы?

- За букву Б... – срывающимся голосом ответил тот.

Если бы я услышал бодрый нахальный ответ, я бы тотчас же отправил пятиклашку в город. Искатели приключений мне тут не нужны. Но была в этих поднявшихся на меня глазах некая твёрдость, сродни которой белизна крохотного паруса в потемневшем грозовом море.

- Сэр сержант, я не стану обузой. Я реально понимаю, что делаю и постараюсь быть как все. Пожалуйста... .

Взрослые слова на миг сбили меня, но всё же передо мной стоял мальчишка. Логично было бы прогнать и забыть. Да, я забуду, а он – нет. Я хочу брать на себя ответственность за причинённый психический ущерб? Нет.

- Что, муки совести или вопль разума? – ехидно спросил меня Герд.

- Муки совести. Пошли к офицеру. Я постараюсь его убедить. Но, если не получится – не обвиняй меня в своих появившихся комплексах.

Кто понял – тот заржал, а я повёл пятиклашку искать Саймона Зэна – самого терпеливого из офицеров.

- Это интересно, - сказал он, выслушав нашу историю. – Как вас зовут, молодой человек?

- Мишэ Рамбо, сэр.

- Что же, рядовой Рамбо, встанете на довольствие у сержанта Кайрена.

- Есть, сэр!

- ... и никаких соплей.

- Есть, сэр!

- Кайрен, действуйте.

- Есть, сэр.

Где-то я это уже читал...

Зэну бы ещё монокль в правый глаз и будет полная картинка, - подумалось также мне, пока я смотрел, как офицер удаляется, постукивая длинным стеком по начищенному ботинку. Вздохнул и обернулся к новобранцу. Тот чуть из штанов не выпрыгивал от счастья.

- Я – не мама. Что скажу, то и делать. Мысли оставлять при себе, пока я их не затребую сам. Слова – тоже. Все проблемы выкладывай сейчас – потом будет поздно.

- Это вы взяли первое место на чемпионате страны по фуллконтакт каратэ, сэр?

- Вопрос не по-существу. Я. Всё?

- Всё.

- Рядовой Рамбо, кругом. В расположение отделения бегом марш!

Нашёл заботу себе на голову. Других проблем будто нет.

Герд приветствовал нас, сидя в узком окне форта:

- Мягкосердечный ты, сержант.

- Вот и был бы сам сержантом, если такой умный.

- Не-е. Мы почему тебя выбрали? Потому что мы тебя знаем: ты человек мягкий, не из заноз, которые только и знают, что «лечь-встать, упал-отжался».

- Ага! Вот я и нашёл ваше слабое место! – злорадно потёр я руки. – Считаете меня тряпкой? Ну, я вам устрою весёлую жизнь...

- Ой, испугал... .

- Какой пример ты подаёшь новобранцу, рядовой?

- Пример неуставных отношений. Как тебя зовут, малыш? – Райм спрыгнул на землю и встал рядом. Пятиклашка покраснел на «малыша», но ответил:

- Мишэ Рамбо, сэр.

- Вот, Герд, учись у молодёжи понятию об уставе.

- Расслабься, Ник. Я чего здесь сижу – я вас жду. Все уже поплыли боеприпасы получать, а наше отделение без сержанта не пускают. Щас ему от офицера Канти влетит!

- Ой, это из-за меня, - Рамбо испуганно взглянул в мою сторону.

- Рядовой Райм, я это ещё припомню. Трепло. Бегом арш!

Когда все наконец экипировались, меня действительно подозвал старший офицер Том Канти. Мощный, суровый, стриженный коротким ёжиком. Под взглядом его светло-серых глаз просто леденеешь, понимая, что тебя оценивают не очень высоко. Особенно, если ты несерьёзно относишься к своему делу.

- Ещё одна ошибка, сержант, и я буду вынужден принять меры. Сейчас ваша задача – расквартировать отделение; потом назначьте заместителя, возьмите из своих пару человек и поступаете в распоряжение сержанта разведроты Гэндзо Апача до завтрашнего утра.

- Есть, сэр. Разрешите идти?

- Выполняйте. И быстрее.

Я козырнул, развернулся и заорал:

- Отделение, бегом!

- Что-то ты сегодня разбегался... – заворчал Райм.

Я лишь зыркнул на него, присутствие офицера не позволяло вольностей. Загнав всех в левое крыло форта, я назначил замом Тита Бина, хотя на это место явно напрашивался Герд. Но я взял его с собой и ещё Дика Ллойда – высоченного белобрысого, со своеобразным чувством юмора. Мишэ даже не пытался ничего сказать, понимал, что вообще чудом домой не отправили – какая уж тут разведка.

Через пять минут я рапортовал Гэндзо Апачу:

- Явились в распоряжение разведроты, мээм.

- Смешно, - кивнула нам Гера. – Задача такова: числом в пять бойцов идём к базе А. В течение суток проводим несколько диверсий, провоцируем противника на преследование. Ещё двадцать бойцов работают в засаде. Цель: нанести урон живой силе ашек и сделать ноги.

- Разрешите, мэм?

- Что у вас?

- Нам нужно только нанести численный урон врагу или также деморализовать и напугать его? – спросил Герд.

- Расшевелить, скажем так, - согласилась Апач. – Насколько вы понимаете – эта задача нелёгкая. Возможно, мы и не выберемся. Нам оказано доверие, мы обязаны его оправдать. Кто сомневается в себе – может уйти. Я пойму.

Как по-писаному говорит, - подумал я. – Где я это слышал?

Никто, конечно, не ушёл.

- Отлично, - кивнула Апач. – Так и хотелось думать, что все мы достойны нашего подвига. Мне самой выбрать пятерых или кто-то желает добровольно?

Я было дёрнулся, но тут же подумал, что моя готовность может у пацанов вызвать странные мысли. Герд и так посмотрел на меня косо.

- Закономерно, - подвела итог опросу Апач. – Не обвиняйте меня затем в предвзятости. Я, конечно, иду в пятёрке. Со мной я хотела бы видеть сержантов Кайрена, Торка, Рафла и рядового Бома. Возражений нет? Извините меня те, кого я не назвала. Просто я знаю этих ребят достаточно хорошо и понимаю на что мне рассчитывать. Командиром двадцатки в засаде назначаю сержанта Штарма. Всем закончить личные дела, разобрать проблемы. Через двадцать минут выходим.

Меня слегка шокировало сообщение, что меня знают достаточно хорошо. Но если даже мрачный и жестокий Алек Торк принял это, как должное, то и я промолчал. Вообще, из нашей компании выделялся только Джонни Бом – маленький, вертлявый, похожий на вечно рассерженную пегую кошку. Остальные были молчаливые, смуглые и семижильные. Мы сели на траву и расслабились. Герд выдал, улыбаясь в голубое небо:

- Перед маршем, в дни военные, три танкиста в тишине на Берлинском направлении говорили о весне.

Все покивали головами, усмехаясь. Бом спросил:

- Как насчёт экипировки?

- Возьмём всё, что только можно пустить в дело. До вечера есть время подготовиться на месте. Ночью начинаем работать.

- Снайперы, - вдруг сказал Рафл.

- Обязательно, - подтвердила Апач.

- Ловушки, - кивнул Торк.

- Займись, - ответила Апач.

- Паника, - потёр ладони Бом.

- В меру сил, - оценила Апач.

- Дезинформация, - подсказал я.

- И после всего этого – помахать хвостом у ашек перед носом и спокойно уйти. Творческая предстоит работка.

Рафл, Торк и Бом встали и пошли в сторону склада. Взаимопонимание – на уровне.

- Будет забавно, если ашки сейчас планируют нечто подобное же, - заметил я на всякий случай.

- Это всё не я выдумала, а командор. Он хочет начать первый и выиграть. Но не считает себя единственным умным человеком на земле. Сейчас вокруг форта растягивается тонкая цепь дозорных и снайперов. Если бы я не выторговала вас у командора, вы бы уже сидели где-нибудь на дереве с винтовкой или под кочкой с биноклем.

Я не думал, что лазать по тылам ашек мне хотелось больше, чем спокойно сидеть в засаде, но было приятно, что обо мне кто-то такого лестного мнения. Я – герой?.. Однако, она действительно хорошо меня знает: пара фраз и я расцвёл. Даже согласен идти на смерть. А куда бы вы думали мы идём? Выбраться из такой переделки я и не мечтал. Истинное ниндзуцу.

Появились наши: Торк и Рафл несли снайперские винтовки, Бом тащил тяжёлые сумки с сапёрским снаряжением. Я помог Джонни. Подошли джипы, мы погрузились и поехали. Зажатый между Моррисом Рафлом и Гердом, я выслушивал в вполуха шуточки последнего и прикидывал варианты своих действий.

Погода была прекрасной. Было бы жарко, если б мы не ехали в тени сосен, по песчаной лесной дороге. Когда не хочешь куда-то попасть, то обязательно оказываешься там очень уж быстро. Не успеваешь оглянуться, а уже надо вылезать и топать по мху и листьям. Тихий марш-бросок совершили как можно быстрее, оставив джипы замаскированными. Нашли подходящий лесной овраг, обрывистый и не заросший, и начали подготовку, исходя из его топографии.

Под чутким руководством Апача вырыли ямы-ловушки, понаделали западней и петель. Охота готовилась по всем правилам. Бом мастерил свои любимые игрушки дистанционного действия. Я, грубо говоря, маялся без дела. Перекусили в процессе, вздремнули. Ближе к вечеру Рафл сделал себя и Торка похожими на лесных чудовищ, жуткие коряги, и они ушли, кивнув, на позиции. Я впрягся в оборудование Бома и, с Апачем, мы направились тихо к лагерю ашек. Координируя действия по радиосвязи, подготовились и приступили к выполнению плана.

Сняв вражеского постового, я занял его место, переодевшись. Апач, проскользнув мимо меня, пошла «гулять» по лагерю противника в своей манере. Я мог предположить, что очень скоро там начнут пропадать ботинки, палатки вдруг станут падать, взорвётся полевая кухня, а генератор форта заглохнет внезапно и надолго. Джонни совершил пару рейдов через мой пост, подготовив свою часть диверсии.

Надвинув поглубже козырёк форменной кепки, я дождался сменщика-ашку и спокойно пошёл выполнять свою задачу. Что же мне осталось после столь широких и успешных действий моих коллег? Увы, немногое. Неспешно распределяя по территории пакеты, что спрятал для нас Джонни, я подсаживался то к одному костру с компанией ашек, то к другому. Бросал несколько многозначительных фраз, намекал, делился якобы новостями от начальства. Когда генератор сдох и начали появляться люди, разыскивающие свои вещи, я начал заговаривать о диверсиях и возможном наступлении бешек. Типа, враги уже вокруг, везде, в темноте, за кустами, прицелы снайперов практически смотрят нам в затылки! Не удивительно, что многие перебрались под стены форта. По ходу дела я цеплял на всех сержантов радиомаячки.

Когда ухнул первый взрыв, я закричал: «диверсия!» и заметался, сшибая всех вокруг, и накручивая панику. Несколько костров взорвались, раскидав угли. Из форта выбегали ашки, зажимая носы от отвратительного запаха, залившего помещения. И тут стены форта осветили мощнейшие вспышки взрывов от нашего пироманьяка. В ярком магниевом огне наши снайперы снимали всех, кто попадал в прицел. Однако, ашки быстро опомнились. Загасив огни, они развернули джипы фарами в темноту леса и увидели не массированную атаку врага, а только наши мелькнувшие вдалеке редкие тени. Ох, давно я так не бегал, ох, давно я так не дёргался... . Ашки устроили погоню, азартно пуляя нам вслед. Я только помнил направление и чудом успевал выскользнуть из лучей фонариков преследователей. Потом меня вдруг дёрнули вниз и укрыли маскировочной сеткой. Свои. Я чуть перевёл дух и высунулся как раз, чтобы увидеть, как Апач изображает самое лучшее из виденных мною падений с обрыва. В свете фонарей ашек это выглядело, будто она просто исчезла. А на счёт «три» наши хладнокровно расстреляли скопившихся у края оврага «охотников». И сделали ноги. Мы прыгнули в джипы и умчались в темноту. Герд хлопал меня по спине, делясь своими впечатлениями. Я же беспокоился о Гэндзо. Когда добрались до базы, то вздохнул спокойно: она была в одной из машин. Пойманных в ходе операции ашек отвели в штаб. Торк и Рафл подошли, молча пожали мне руку. Герд не отходил от меня ни на шаг. Сказывалось многочасовое напряжение, я стал заторможенный. Друг спросил:

- Ты хочешь чего-нибудь? Принести поесть?

- Спать. Только спать, - без комментариев.

Мы ушли, отыскали своё отделение. Я нагло завернулся в спальник и отключился. Хорошо, что доклада не потребовали. Я бы им наплёл... .

Снилась какая-то беготня из той серии, что увлекательна и, вроде логична, пока спишь, и удивляет своей хаотичностью и непоследовательностью, едва пытаешься всё вспомнить. Под конец я два раза упал с крыши, здорово дёрнувшись от внезапности и осознания падения в темноту. На второй раз проснулся, почуял запах еды и вылез из спальника. Взглянул на часы. Ого!

- У вас богатырский сон, сэр сержант, - заметил Мишэ.

- Знает когда просыпаться – точно к обеду. С добрым утром, герой, - Герд был в своём стандартном режиме. – Утренним приказом по армии ты представлен к высшей награде - ордену Отчаянной Смелости.

- Хорошо хоть – не посмертно, - пробурчал я, пододвигая к себе миску с кашей.

- Вот и весь патриотизм, - усмехнулся Дик Ллойд

- Есть и посмертно... – упомянул Герд. Я вскинул на него взгляд.

- Не твои, не дёргайся. Из восьмого класса двое.

- Что там, на фронтах? – спросил я, смутившись. Герд отослал Мишэ за моим чаем и ответил:

- Тебя в штабе ждут. Там и объяснят.

- Не темни, Райм.

- Слушай, ты меня засыпешь вопросами. А к командору у тебя будет лишь один ответ: «Есть, сэр».

Я допил чай с печеньем из сухого пайка, молча привёл себя в порядок и пошёл в штаб. Грубо говоря, прошёл по коридору и, завернув за угол, оказался в просторном помещении, где расквартировались высшие чины. Офицеры – наш Саймон Зэн и девятиклассник – резались в нарды. Командор говорил с тремя офицерами, сверяя текущие данные по ноутбуку и картам.

- Сержант Кайрен по приказанию явился! – гаркнул я от души, привлекая к себе внимание. Все подняли на меня глаза. Командор встал и вышел из-за стола, составленного из ящиков. Вложил мне в руку плоскую коробочку, сжал ладонь и сказал:

- Поздравляю с наградой, сержант. Благодарю за самоотверженность. Присядь; сейчас подойдут твои коллеги. У меня к вам будет просьба.

Я сел, удивлённый таким поворотом. Опять ничего не объясняют. И Герд порядком натемнил. Аж страшно становится. Взглянул на орден. Вот уж не думал... . Подошли Торк, Брож, Штарм и Рафл – сержанты седьмого класса. Моего класса. Командор оглядел нас серьёзно и сказал:

- После прекрасно проведённой диверсии на базе ашек мы имеем сведения, что армия А этой ночью пойдёт на штурм наших позиций. Затяжная осадная война – не выход. Двигаться навстречу и столкнуться в лоб – игра наудачу. Штаб принял решение уйти из форта и рассыпаться по лесу. На позициях же оставить команду, которая достойно примет огонь на себя и подорвет форт в нужный момент. Ашкам здесь негде будет закрепиться. А тем временем, наши войска займут их базу и начнут полупартизанскую войну на истребление оставшихся без опорного пункта ашек.

Я начал догадываться зачем нас собрали.

- Самая сложная задача будет у тех, кто останется здесь, - сказал уверенно командор. – Продержаться как можно дольше, создавая видимость полноценного сопротивления, разъярить противника, сосредоточить его внимание на себе и после – выдержать всю эту ярость. Вы себя уже зарекомендовали и я просил бы вас остаться здесь, со мной, в форте. Но решение - ваше. Мне нужны очень крепкие бойцы. Сержанту Апачу я отказал, потому что её знания потребуются в полевых действиях наших войск.

У меня от сердца отлегло.

- Разрешите обратиться, сэр.

- Да, сержант.

- Сколько потребуется людей?

- Три отделения.

- Кто-нибудь из офицеров будет нас поддерживать?

- Вам моего присутствия недостаточно? – усмехнулся командор. – Останутся офицеры Канти и Зэн.

- Тогда вопросов больше и быть не может, - Брож развёл руками. – Мы остаёмся все.

Ребята согласно кивнули. Почему бы и нет? Это будет интересно.

Команду смертников набрали быстро. Герд заявил, что помирать, так - с музыкой. Остался и Мишэ. Райм же похлопал его по плечу, одобряя:

- Правильно, парень. Назвался Рамбо – ну и держи имидж.

- Неудачная шутка, - вынес я ему приговор и продолжил заколачивать окно. Наш форт был построен как прямой угол и мы на скорую руку перегородили внутренний дворик грузовиком и брёвнами, создав равнобедренный треугольник. Войска уже ушли, тщательно замёв за собой следы. Мы поставили вокруг форта палатки, приготовили кострища для создания иллюзии присутствия ушедших. На крыше форта разложили оружие, боеприпасы, смонтировали метатели снарядов с краской типа «земля-земля». Заминировали всё и сели ждать.

Ещё только-только подступили сумерки, а я развёл один из костров и старался подремать. Герд и Мишэ возились на крыше с прицелами по точкам пристрелки и вокруг меня методично летали шишки. Я сидел один, слушая командные взрыкивания Канти за спиной и треск огня в костре. Меня тронули за плечо; я обернулся и рядом с моим костерком села Апач в боевой раскраске лазутчика.

- Почему не уходишь? – спросил я.

- Буду смотреть на вашу «гибель».

- Да, то ещё будет побоище, - я кисло усмехнулся. - Зря только командор остаётся. Хотя, ему виднее.

- Без знаков различия он будет всего лишь одним из вас. Ничего, думаю, что офицер Стрем справится с командованием.

- Ашки разведчиков выслали?

- Мы троих взяли. К темноте армия А будет здесь... .

Мы помолчали. С крыши упал мешок с песком из ограждения и послышались весёлая ругань и смех.

- Хорошо ты у ашек на базе поработал, - сказала Апач. – Теперь мы знаем все их передвижения.

- Мелочи, - отмахнулся я. – Видел, как ты погоню на себя вывела. Потрясающе.

- Мелочи, - повторила она мой жест и мы тихо посмеялись. Из быстро темнеющей лесной тени свистнули. Гэндзо одела наушник рации, ответила: «Да, иду.» Поднялась, шагнула в сторону, совершенно бесшумно. Я неотрывно смотрел на огонь. Прохладные пальцы легли мне на виски и меня поцеловали в макушку. Миг, и всё исчезло. Я сидел, ошеломлённый, боясь потерять ощущение её прикосновения.

- Поцелуй не для мертвеца, - оценил Герд, подходя ко мне. – Канти приказал разжигать костры.

Я покивал, соглашаясь, всё ещё пребывая в нереальности.

- Эй, влюблённый, война ещё не кончилась! Ашки наступают!

Райм прокричал мне это в ухо. Я поймал друга за куртку и провёл приём, опрокинув в траву. Сел сверху, как тот не сопротивлялся, и нащёлкал ему по-носу, приговаривая:

- То, что я влюблён, вовсе не означает, что я не боеспособен.

Потом мы разожгли костры; и все начали активно создавать видимость повседневной армейской рутины. Я спросил Герда:

- А что, очень заметно?

- Не понял.

- Ну, как ты говорил...ну, насчёт, как я...

- Втюрился? Нет, не очень. Пока она к тебе не подходит.

- Честно?

- Перед смертью не врут, - рассмеялся друг.

Мишэ непонимающе смотрел на нас.

- Не смущай юное поколение, сержант, - Герд шутливо толкнул пятиклашку. – Как настроение, Рэмбо?

- Не знаю...

- Как это – не знаю? – удивился подсевший к нам Джерри Улен. – Считай, ты - без пяти минут герой. Тебя же Бом поставил при главном взрывателе?

Мишэ только кивнул, гордый до невозможности своей ролью. По приказу он должен будет нажать кнопку, чтобы сработал смонтированный нашим суперсапёром механизм, выплёскивающий на стены форта краску. После этого здание будет считаться по-правилам уничтоженным и ашки не смогут им воспользоваться.

Вечернюю тишину прорезали звуки. Закричали из нашей жидкой линии дозорных. Они погибли первыми. Но мы уже были предупреждены по радиосвязи об атаке и быстро отступили за стены форта. Лавина ашек выкатилась из темноты леса и с воплями помчалась вперёд, давя палатки. Скажу честно, стало жутко. Мы с Гердом заняли нашу позицию на крыше. Метатели пакетов с краской заработали без устали, выбивая из боя живую силу противника. Всё происходило с неимоверной скоростью, воплями, грохотом. Меня подхватил пробегавший мимо, на полусогнутых, Штарм, проорал, что нужно подкрепление на перемычку во дворе. Я дёрнул ещё Элна Керна и мы спрыгнули вниз, прихватив ружья.

В чём была проблема? В том, что наши боеприпасы были не бесконечны. Отделение Рафла заняло позиции между колёс грузовика. Вялая перестрелка затянулась, можно было ожидать от ашек чего угодно. Армия А , замершая практически в недосягаемости нашего огня, казалась чёрной жуткой массой, полной различных звуков. Вдруг мегафонный голос разрезал напряжение. Ашки нам предлагали сдаться. Обещали содержать, как военнопленных до конца войны.

- Они уже поняли, что нас тут – горстка, - прокомментировал их предложение Лэрри Лем, наш неуклюжий шутник и задира.

- Взвод на правом берегу жив-здоров назло врагу, - сказал я сквозь зубы, видно, заразившись привычкой цитирования от Герда. Нир Дром, сидевший рядом со мной, фыркнул от смеха.

- Их посетила закономерная мысль – а где основные силы Б? – предположил Штарм, спрыгнув к нам с подножки грузовика. – Хотят побыстрее спрятаться в нашем форте. Перетрусили.

- Что-то не сильно они торопятся, - буркнул Керн.

И тут ашки пошли в атаку.

- Накаркал, - ругнулся Бэн Сендерк.

- Боеприпасы на исходе. Держитесь, идём в рукопашную, - предупредил Рафл.

Внезапно ночь разрезали лучи фар, направленных прямо на нас. Мы почти ослепли. В яркости освещения всё казалось нереальным, острым, грубым. По нам прошёлся шквальный огонь, загоняя в укрытия, и ашки рывком преодолели последние метры до баррикады. Мы сцепились с ними врукопашную. Я понимал, что творится нечто неправильное: нас не расстреливали как лёгкую добычу. Нас собирались брать живьём! Сбивали с ног «выживших», вырубая сходу подвернувшихся, вязали пойманных.

Уворачиваясь, прикрывая друг другу спины, мы со Штармом отошли в единственный угол внутреннего двора форта. Но Гарри пропустил пару ударов по коленям, сложился, и я только краем глаза видел, как его уволокли. На меня насели основательно, но коричневый пояс мне в школе каратэ не за красивые глаза дали. Ашки отступили на два метра.

- Легче меня пристрелить, чем тратить время и здоровье, - посоветовал им я, прижавшись спиной в угол. Кое-кто уже было со мной согласился, но тут вперёд вышел очень крупный старшеклассник с обломками палки в обеих руках. Я понял, что легко не отделаюсь. Ашка с воплем берсерка пошёл в атаку и я зашипел от боли в отсушенных руках. Вертелся как мог. Сверху кто-то скинул на меня ящик. Аут. Вы думаете, я – супермен? Ничуть. Отвлёкся на ящик, принял его на плечи, спрятав голову, пропустил подсечку и получил палкой тычок в переносицу. Бой окончен. Словил звёзды с цветными кругами. Спасибо – не отключился. На рефлексах ещё кому-то что-то разбил, но меня уже выдернули из угла, с усилием повалили и насели сверху. Стало невозможно вдохнуть, на шею наступили коленом. С меня срезали доспехи, руки поймали и заломили за спину. Запястья жёстко скрутили верёвкой. Я ещё услышал: «Сволочь. Каратист хренов. Ноги вяжите», на остатках сознания, задыхаясь. И вдруг – свобода, судорога вдоха и яркая боль от ударов ногами под рёбра. Сжался, пытаясь не подставлять голову, мои пальцы хрустнули под чьей-то подошвой. Окрик, меня подняли, встряхнули. Я увидел, что колени мне связали, оставив возможность коротко шагать. И погнали тычками в темноту.

И тут за нашими спинами ахнуло. Рамбо постарался. Краску плеснуло на стены и форт осветило заревом напоследок. Несколько секунд все осмысливали произошедшее. Потом кое-кто стал очень сильно ругаться. Посыпались новые приказы. С озлобленностью меня погнали дальше и вытолкнули в свет фар двух джипов. Они освещали небольшой клочок земли, на котором сидели и лежали все попавшиеся «живьём» наши, связанные, избитые. Насекомые бились о стёкла, танцевали в свету. Я оказался рядом с Алеком Торком. Его жестоко связали – локоть к локтю – практически вывихнув плечи, но заставив успокоиться. Сержант вынужден был сидеть тихо, лишь шипя сквозь зубы от боли. Я вправил себе пальцы и поздравил себя с тем, что ещё легко отделался. Голову ломило, но терпимо.

- Герда кто-нибудь видел? – спросил я тихо у ребят. Отозвался Рек Ойзер, широкий в кости малый:

- Он к Рамбо побежал вроде. Но тут его нет точно.

Я вздохнул:

- Повезло чертяке... .

- Что это ашки задумали такое? – задал вопрос Джэк Уитни, простоватый только на вид парень. – Похоже, будто они нами прикрываться собираются. От наших же.

Верно. Мы сидели у самой кромки леса, на ярко освещённом пятачке, словно выставленные напоказ. Ашки прятались в темноте, быстро перегоняли транспорт, грузились в спешке.

Офицер Канти толкнул меня ногой в спину и кивнул. Я подтянулся к нему поближе.

- Уитни правильно сказал, - прошептал Том. - Мы – заложники. При первой же возможности надо бежать, чтобы не дать манипулировать нами. Лучше пусть пристрелят. Ты командора видел?

- Никак нет.

- Он должен быть здесь. Я видел как его брали.

- Найдётся. Скоро светать начнёт, всё станет понятно.

В свет шагнули ашки, расталкивая, вздёргивая на ноги наших. Меня ударили по голове, схватили за шиворот и потащили к подъехавшему джипу. Запихнули в открытый кузов, зажали. Вывернули затёкшие руки, развязали, развели их и примотали к раме за кабиной водителя. На скамейки тотчас же запрыгнули ашки. С ними – два офицера. И мы тронулись в путь. Я скривился от омерзения – ненавижу, когда меня связывают! Других наших тоже цепляли за руки к стоякам брезентового верха на грузовиках, к рамам джипов. Мы были чем-то вроде живых щитов, страховки. Какой-то ашка запрыгнул на ходу в наш джип и офицеры подскочили с мест:

- Разве так можно, сэр? Ведь опасно. Снайперы.

Тот отмахнулся, блеснув нашивками на рукаве. Кег Шарки... . Я сглотнул, чувствуя холод в животе. Мне тотально не везёт.

Джип полз себе по лесной дороге, в светлеющих сумерках, один из каравана машин. Я заметил командора, привязанного к раме джипа, что следовал позади нас. Не знаю, хорошо это или плохо, но мне улыбнулось. Шарки пробрался по кузову и сел возле меня. Может, не будет трогать? Нет, об этом приходится только мечтать... . Шарки посмотрел на меня снизу-вверх с прищуром. Я старательно отводил взгляд.

- Боится, - прокомментировал он моё поведение. Игнорировать такое может только камень. Я попытался – не получилось. Особенно, когда мне врезали прикладом под дых. Я согнулся, захрипев. Шарки встал, держась за раму. Отмахнулся от предупреждающего «сэр!» и поднял мне голову за волосы. Поймав мой взгляд, он сказал:

- Я хотел бы поговорить с вашим командором. Ты понимаешь суть вопроса?

- Понимаю, но ничем не могу помочь, - найдя своё дыхание, прошипел я. И получил в пах коленом.

- Не корчи из себя героя, - Шарки снова вздёрнул мою голову вверх. – Вы меня позабавили сегодня. И я хочу устроить свой собственный спектакль. А для этого мне нужны достойные актёры. Я знаю, что я захватил бренные останки седьмого Б. Ваш хвалёный командор – тоже из седьмого, как и старший офицер. Даю тебе совет – назови мне их. Иначе тебе будет очень долго очень больно.

- Классика. Где-то я это читал... – ответил я, борясь с тошнотой. Шарки хотел ударить меня по лицу, но джип тряхнуло на дороге и кулак в перчатке пошёл вскользь, расцарапав скулу нашитыми железками.

- Сэр, вы подвергаете себя опасности! – твёрдо сказал один из офицеров. – На месте, не спеша, заставите бэшку говорить.

Шарки кивнул, наконец согласившись с разумными доводами и сел, затребовав карту местности.

Солнце уже поднялось. Колона машин ехала по краю леса, минуя поля зеленеющей пшеницы. Я чувствовал себя отвратительно. В моральном плане. Меня ещё не держали связанным как зверя, не обещали напрямую боль и издевательства. Так и не посмотрел ни разу на сидящих передо мной ашек. Не мог. Но чуял пристальный взгляд на себе одного из офицеров. Поднял глаза мельком. В свете утра, без защитной маски, я узнал его. Это был мой старый тайный друг... . Нам столько раз удавалось избегать встреч в вечных драках и разборках А и Б. И вот где свела судьба.

- Юлан, ты изучаешь этого бэшку, словно он тебе нравится, - заметил Шарки, глянув поверх карты на своего офицера.

- Да, сэр, думаю, я хотел бы заполучить его как своего раба, - бесстыдно заявил мой друг. Я почувствовал, что иду красными пятнами от изумления. Я не ослышался?

- Считаешь, что сможешь его обломать? – заинтересовался Шарки.

- Уверен, - ответил ему мой друг.

- Похвально. Но сначала я немного займусь им сам, а после – забирай.

- Спасибо, сэр. Конечно.

Ну что я мог сказать? Только то, что ничего они от меня не добьются и лучше – пулю в лоб, чем ещё минута в их компании. Пулю мне не обещали, но прикладом под рёбра сунули.

Грузовики с натугой миновали брод на речушке с вязким глинистым дном. Наш джип проскочил по воде, рассыпав брызги дугами. Я слизнул капли, упавшие на губы – давно хотелось пить.

Мы выехали на безлесистое пространство – широкий холм, огибаемый речкой. Машины взобрались по склону и встали кругом, на вершине холма. Идеальная позиция для обороны. Палатку Кега Шарки быстренько поставили, поближе к обрывистому склону с рекой внизу. Утреннее, не жаркое ещё солнце освещало чудный пейзаж, который я мог наблюдать, стоя в джипе. Скажу честно, я устал. Напряжение ночи порядком сказывалось.