1. Понедельник

День у Владимира не задался с самого утра. Проснулся он совершенно разбитый. Причиной этому послужила пьянка, от которой остались смутные воспоминания, головная боль и изжога. Вставать с кровати совершенно не хотелось, а тем более идти на работу.

Владимир жил в маленькой однокомнатной квартире, был холост и вот уже десятый год работал учителем иностранных языков в местной второй школе. Родственников у него было мало, а друзей еще меньше.

Но вот он собрался с силами и отправился в свою любимую комнату – ванную. Справив нужду, он посмотрелся в зеркало и признал, что уже бесповоротно вступил в возраст, когда на утро по тебе видно все, чем ты занимался ночью. Боль в голове все возрастала и от этого было только два избавления – похмелиться или холодный душ с кофе, а лучше все вместе. Владимир к своей работе относился ответственно и появиться в школе в состоянии хоть и легкого, но опьянения считал неприемлемым. Приняв душ и позавтракав он вышел из квартиры.

Погода была мерзкой. Моросил мелкий весенний дождь, завывал холодный северный ветер. Дороги превратились в смесь, состоящую из грязи, собачьего дерьма, окурков и прочего мусора. Дома превратились в плиты на могилах – такие же серые и грязные, на некоторых были выбиты даты захоронения. Школа располагалась в элитном районе города, была окружена зелеными насаждениями, которые летом радовали глаз, а сейчас казались конечностями скелетов, пытающихся вылезти из земли.

Звенит звонок на урок и начинается однообразный бессмысленный учебный процесс. Слушая ответы учеников Володя думает о предстоящем футбольном матче между «Зенитом» и «Спартаком», в котором решается судьба кубка России. «На фига я пошел в педагогический?» - спрашивает себя Владимир и не может найти ответа на этот вопрос уже десять лет. На часах уже 14:00, а это значит, что рабочий день уже закончен. Шестой «Б» радостно выбегают из класса, в то время как о чем-то задумавшийся учитель сидит за учительским столом. «Сок или пиво? А может то и другое?» - пытается решить Володя.

«Больше не буду брать «Эталон». Что Гоблин в нем находит?!» - думал Владимир, выбрасывая бутылки в мусоропровод. Футбол выдался по-настоящему зрелищный – обе команды действовали слаженно и результативно, но удача была на стороне «Зенита». Не смотря на это Володя до конца матч не досмотрел, провалившись в глубокий сон. В полночь он вскакивает с кровати, судорожно глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег и падает на персидский ковер. Кто сказал, что во сне можно умереть?

2. Вторник.

Тьма. Резкий запах гнили. Открываю глаза – все равно темно. Режущая боль в животе. С трудом приподнимаю голову и вижу помещение, тускло освещенное мертвенно-белым светом. Рядом на столах лежат какие-то люди, все почему-то голые. Над входом висит табличка «Морг №165». Моему взору предстает распоротая брюшная полость, своя. Своя?! Всегда хотелось узнать, чувствуют ли трупы боль при вскрытии. Стоп. Как я могу быть трупом, если я жив? Но как я могу быть жив, если я труп? Успокойся, Вова, переведи дыхание, главное сейчас - собраться с мыслями. С трудом заставляю затекшие мышцы работать – сколько же я здесь пролежал -, встаю. Кишки вываливаются из живота, мысли туманятся адской болью. Почему так холодно? И эта вонь… На полу, залитом кровью валяются чьи-то части тела. На глаза мне попадается одетый труп, снимать вещи с мертвых нехорошо, но другого выхода у меня нет. Снимаю с мужчины джинсы и поношенный свитер. Да это и не мужчина вовсе, а женщина. Хрен живых разберешь кто есть кто, а мертвых и подавно. Интересно, она обосралась до или после смерти? Черт с ним, одеваю обгаженные джинсы, кишки укладываю обратно и затягиваюсь ремнем. Сейчас бы горячую ванну и чашечку кофе! Главное до дома добраться.

Был, как мне показалось, поздний вечер. Небо затянуто тучами, скрывающими улицы от света звезд и луны, делая тем самым тьму непроглядной. Это обстоятельство было мне сейчас на руку – я не хотел, чтобы кто-нибудь из учеников увидел меня в таком виде. «Владимир Александрович запил,» - говорили бы учителя – «до усрачки допился». А дети непременно прозвали бы Засранцем.

Я радовался аромату свежего воздуха как ребенок, он пьянил меня не хуже поллитры. Но, конечно же, картину портила вонь от обосранных штанов. Качающейся походкой, сгорбившись в три погибели я добрался до дома. Поднялся на пятый этаж, достал ключ от квартиры из-под коврика и открыл дверь. В квартире ничего не изменилось и мои худшие опасения не подтвердились. Надо что-то придумать с дырой в животе. В каком-то американском боевике видел как солдаты залепляют рваное пузо обычным скотчем. Снимаю свитер, опять кишки падают на пол. Запихиваю кишки на положенное место и скрепляю края раны скотчем, перевязываю все это дело бинтом. Быстрее в ванну – смыть с себя гниль морга и фекалии трупа. Для полного счастья осталось перекусить и лечь спать, но как назло холодильник пуст. Хрен с ним придется идти в магазин. Беру заначку, спрятанную за зеркалом. Е…ый в рот! Как меня перекосило, лицо бледно синего цвета. Как же я в магазин пойду в таком виде?

3. Среда.

В этот поздний час покупателей в магазине не было, а продавцы были сонными и вялыми как мухи после зимней спячки, поэтому на меня никто не обратил внимания. «Мяса» - прозвучала в голове неожиданная мысль. Я посмотрел на пятидесяти рублевую купюру и купил пакет кефира, пачку масла и буханку хлеба. Выйдя из магазина, я больше не мог бороться с голодом, одолевавшим меня и жадно присосался к упаковке кефира. Сделав несколько судорожных глотков, я почувствовал тошноту. Из желудка рвалась наружу светло-зеленая жидкость, смешанная с кефиром. Меня кто-то тронул сзади за плечо. Это была женщина, «С вами все в порядке?» - задала она глупый вопрос. Я схватил ее за волосы, ударил головой об асфальт и оттащил в придорожные кусты. Я всегда думал, что самое вкусное мясо в бедрах, может быть именно из-за этого я начал обгладывать их? Мне всегда нравилось мясо, но такого кайфа от его поедания я еще никогда не испытывал. Каждый кусок наполнял мое тело силой, я чувствовал как клетки мышц начали активно делиться, в некоторых местах из-за этого порвалась кожа. Не практично было оставлять столько мяса и поэтому, наевшись до отвала, я решил прихватить с собой правую ногу. С легкость вырвал ее из сустава и завернул в пакет.

Вот уже три часа Дмитрий и Михаил несли дежурство в лесопарковой зоне у администрации города. Несмотря на то, что Дима отработал в органах милиции уже двадцать лет выше майора он так и не мог дослужиться. Причиной этому служило, что он упрямо отрицал, злоупотребление алкоголем в служебное время. Его напарник в милицию пришел недавно, к работе относился ответственно, что Диму сильно раздражало. Бывало даже, что Михаил проявлял сочувствие местному «бомонду» - алкоголикам и бомжам. На это Дима настойчиво ему повторял – «Мочить их всех надо, в сортире, Михалыч.»

- Смотри, Димка, мужик валяется.- сказал Михаил. -Может помер?

-Держи карман шире! Напился и все дела. Своими руками бы удавил.

Дима будит мужичка пинком под дых.

-Зачем ты так. – восклицает Михаил. – Капитан милиции Сафронов Михаил Григорьевич. Предъявите документы.

-Нет документов – пробормотал мужчина.

-Документов у него нет! Где живешь, урод? – спрашивает Дмитрий.

-Под кустом.

-Да ты еще и усмехаешься! – и наносит свой коронный удар в левый глаз. К удивлению обоих ментов бомж остается крепко стоять на ногах.

-Ладно, залезай в козла. – говорит Михаил – В участке разберемся.

Я знал, что могу переломить хребет обоим ментам как в детстве ломал прутики. Но зачем мне лишние проблемы с властями. В обезьяннике кроме меня сидел, а точнее спал интеллигентного вида мужчина. Присмотревшись я понял, что это бомж, никогда не понимал почему они предпочитают носить костюмы. Чувствовал я себя на удивление хорошо. То, что у меня значительно улучшилось зрение я узнал, когда мент показывал мне свое удостоверение. При желании я мог рассмотреть родинку на жопе моей жены на расстоянии километра. Более того, это совсем не мешало, как может показаться с первого взгляда. Изображение приближалось как на камере, стоило лишь пожелать этого.

Рядом с решеткой сидел охранник и читал газету. То ли от скуки, то ли интереса ради я решил присоединится к чтению, благо зрение позволяло.

Мне попалась статья об изувеченной женщине, которая была обнаружена в ночь с 20-го на 21-ое марта около здания администрации города. Самое интересное в этой истории было то, что несмотря на раны несовместимые с жизнью она не умерла. В настоящее время она находилась в реанимации, ее шансы на выживание врачи определяли как невозможные. В прилагаемой к статье фото я узнал женщину, которой я поужинал прошлой ночью. Но я был уверен, что она мертва.

-Открой дверь! – сказал я охраннику.

-Че?! – недоумевая воскликнул он.

-Открой дверь! – настойчиво повторил я.

Мент послушно открывает дверь в камеру, надо торопиться в больницу. Ведь если я оживший мертвец… Как было в фильмах – человек после укуса становился зомби, целью которого было убивать. Я не хочу быть причиной начавшегося Армагеддона. Вхожу в больницу.

-В какой палате находится изувеченная женщина?

-А вы собственно кто? – спрашивает медсестра.

-Муж, номер палаты!

-30.

Вбегаю в палату, на кровати лежит существо – женщиной назвать язык не повернется. Лицо синее и покореженное прямо как у меня после морга. Увидев меня пытается подняться с кровати, простыня, которой она была укрыта падает на пол и моему взору предстает ужасная картина. Вместо ног висят окровавленные культи мяса, брюшная полость продырявлена, руки покусаны, сквозь дыру в черепе виден мозг. В палату вбегает врач, укладывает ее обратно в кровать. Когда он пытается накрыть ее простыней, женщина впивается зубами в его шею. Отрываю обоим головы – без них кусать-то нечем будет.

Может мертвые не потеют, но в туалет им надо ходить как и живым. К моему удивлению туалет в больнице оказался вполне приличным, с горячей и холодной водой, тремя унитазами, расположенными в кабинках.

В свою квартиру я попал уже под вечер. Есть совершенно не хотелось, делать было нечего и я решил принять ванну. Я изменялся все больше и больше – лицо приобретало угловатую форму, опадали волосы, на груди расцвели узоры из варикозных вен. Кожа на руках и ногах покрылась трещинами, сквозь которые можно было увидеть роговые пластины, пробивающие себе дорогу через кожу.

К полночи мной овладел голод. Я знал чего мне хочется. Кто же будет моей следующей жертвой? Этот вопрос был самым мучительным для меня. В конце концов я решил, что оптимальным вариантом будет проститутка. Выберу какую-нибудь пострашнее и постарее.

Ночь выдалась прекрасная. Ярко светили звезды и луна, воздух был кристально чист как после грозы. У подъезда остановился 600-ый Мерседес, из машины вышел пожилой как сейчас бы сказали респектабельный мужчина.

-Давай ключи от машины. – небрежно сказал я ему.

Полезно уметь управлять людьми. Даже не знаю откуда появилось у меня это умения, нужно просто сказать человеку, что ты хочешь и вот он уже торопится выполнять приказ. С детства мечтал прокатиться на мерсе, но на учительскую зарплату это было невыполнимо. Включил зажигание, плавно тронулся, да, это не на Жигулях 86-го года выпуска.

-Садись! – сказал я проститутке.

Ей было около тридцати лет, с приличным лишним весом, пьяненькая. Но в глаза больше всего бросалось полное отсутствие женского обаяния, такие женщины не вызывают никаких чувств у противоположного пола.

На спидометре 180, всегда любил большую скорость, на заднем сиденье труп, который уже никогда не оживет – голову предусмотрительно оторвал. Ехавший по встречной полосе грузовик внезапно смещается вправо и на полном ходу врезается в капот машины. От мгновенной смерти меня спасает реакция опытного водителя, а может просто удача. Мерседес вылетает с моста и плавно погружается в воду. Дверь не поддается, меланхолично выбиваю лобовое стекло. Удар страшной силы вдавливает меня в водительское кресло. Рефлекторно вдыхаю, но вместо воздуха в легкие врывается поток ледяной воды. Перед глазами проносится вся жизнь – детский садик, школа университет, работа. Что же я оставил после себя, зачем я жил? Вы думаете, что именно об этом думает умирающий человек? На этот вопрос может ответить только мертвец.