Знать, ее повстречал я на горе
В теплый вечер одну на горе.
Мне в любви объясниться бы Норе,
Я ж запрыгал, как скунс по норе.

Мне обнять бы ее что есть мочи,
Завалиться с ней в тень алычи,
Но лечу от нее, долу очи, –
У меня ж недержанье мочи.

Я с собой уносил едкий запах,
Не потрогавши Нору за пах.
Эх, разок посидеть мне б на бабах,
А потом хоть всю жизнь на бобах.

Как торнадо ворвавшись в свой замок
И закрыв дверь на прочный замок,
Я ругнул по привычке всех самок
И уныло побрел в погребок.

Боль глуша, я пил ведрами вина,
Клял судьбу: «В чем моя здесь вина?
Пусть любовь их сметет, как лавина,
Я ж им вслед погляжу из окна».

И слезинки роняя – аж в глотку,
Я хмелел от глоточка к глотку,
Погружаясь в дурман, как в подлодку,
И поплыл вдруг, поплыл по лотку.

И мне грезились синие дали –
Ну точь-в-точь как писал их Дали,
И меня поднимали на сабли,
А стекало к ногам лишь шабли.

И мне снилось, как вздумал я в тире
Враз поставить на жизни тире, –
И вдруг голос, глухой, как в сортире:
«Ставим точку в бездарной игре».