Летела стая в стройном подчиненье
У вожака, мудрейшей старой птицы,
А с ним само летело провиденье,
И птицам приходилось подчиниться.
Жестокий ветер гнул седые ели,
Те, что молились облачной пустыне.
Но бурю знал вожак. И мы летели,
Как бы скользя в безудержной пучине.
Но вдруг один из нас взмахнул крылами
И полетел вперёд, не зная страха,
И, будто навсегда прощаясь с нами,
Поднялся высоко единым взмахом.
Поток схватил его, он начал биться,
Но изнемог и молча падать начал.
У вожака, мудрейшей старой птицы,
Глаза блестели, как у тех, кто плачет.
А тот смельчак свободы добивался,
Она пришла, но смертью оказалась.
И с ней в обнимку он теперь и мчался
В ту пропасть, что землёй именовалась.
Летели мы неладно и нестройно,
И каждый размышлял об этом горе,
И лишь вожак крылом взмахнул спокойно,
Ведя нас вдаль сквозь облачное море.