Дружный вопль трёх лужёных глоток перекрыл все звуки плотно набитого и весьма не тихого бара, всколыхнув облако табачного дыма, клубящееся над занятым обладателями этих глоток столиком. Уже успевшие остограмиться и отполировать водочку пивком, приятели приветствовали четвёртого члена своей, почти неразлучной в последнее время компании. Несмотря на громкость изданных звуков, разобрать в этом крике хоть что-нибудь членораздельное было сложно. Каждый орал своё. Cо стороны можно (но никому не нужно) было расслышать неизменное «Аааа!» и «Штрафную!». Сильно опоздавший Дмитро, смуглый брюнет в сером и синем тряпье китайского производства и не спорил. В Тайный город попал он недавно, прямо из лавки «Дивные древности», где с помощью надёрганной у челов энергии пытался за резаную бумагу купить золотой сервиз. Хозяин лавки, представитель древней расы шасов, все сплошь колдуны, монополизировавшей в Тайном городе все торговые и финансовые операции, Басул Турчи на такой обмен не согласился, а неудачливого воришку легко пленил. В ходе допроса выяснилось, что крепкий сельский парубок с полтавщины о Тайном городе и не слышал, а, обнаружив у себя магические способности, по меркам Тайного города совершенно незначительные, он приехал покорять столицу ещё недавно общей страны. На родине возможность магического воздействия на окружающих, пусть самого простого, давала ему немалые преимущества. Но бедный сельский район из хоть немного амбициозных людей, мог вдохновить разве что любителя пахать в самом прямом смысле этого слова. На щедрых украинских чернозёмах. Молодой, энергичный парубок, возомнил себя исключительной личностью из-за вдруг проявившихся магических способностей. Ему захотелось большего, чем встраивание в один из местных, всё поделивших чиновно-преступных кланов. Осторожный, но, негде правду деть, жадноватый Дмитро подумал-подумал и поехал туда, где больше всего денег, в Москву. Удачно обжулив нескольких ларёчников и южан на рынке, полтавчанин, на свою беду обратил внимание на лавку шаса. Басул реквизировал у Дмитра все его накопления, в счёт возмещения морального урона, но убивать за покушение на своё имущество не стал. Зачем лишаться возможного клиента? Шас направил глупого чела в единственное на планете место, где её хозяева могли обучиться магии. В московский филиал школы магии «Солнечное озеро» Великого дома Людь. Дмитро доброты не оценил, деньги он любил трепетно и беззаветно, их потерю переживал очень остро, и затаил на Басула, со всеми нелюдями скопом злобную обиду. В школе его магический потенциал оценили как очень невысокий, в 0, 33 феи. По меркам Тайного города – почти ничто. Вопреки сомнительной перспективности учился Дмитро чрезвычайно старательно, истово, хотя и звёзд при этом с неба не хватал. Преподаватели отмечали его рвение и ставили другим ученикам, таким же неперспективным челам и красным шапкам в пример. Не давая себе труда хотя бы попытаться скрыть презрение к ним всем.

Сегодня, в выходной, ходить в школу было совсем не обязательно, а упёртый хохол проторчал там до поздноты. На ежедневную встречу в любимом баре опоздал. Его приятели, все как один мнившие себя птицами более высокого полёта, чем собутыльники (вот дайте срок, и все увидят, все убедятся…) встретили такое противоестественное усердие как любые нормальные школяры.

- ХОхОл услужливый! СОвсем, блин, с ума сОшёл. Всех заклинаний всё равнО не выучишь!

- Да кто нам, челам настоящие заклинания покажет?! Дадут немного разной чепухи в башку и вали куда хочешь. Только налоги не забывай платить, и за магическую энергию им, нелюдям, отстёгивай. Чего там, в выходной делать?

- Вэй, совсэм мало учат. Зачэм тогда там так долго сидэт? Пэй штрафную и слушай, что говорит буду.

Дмитро штрафную рюмку водки под национально-сознательные, но реденькие усы, свисающие мышиными хвостиками с верхней губы, по-казацки лихо вылил, мимо рта не промахнулся. Настороженно оглянулся и, посчитав, что в баре, их компания никого не интересует, понизив голос до еле слышного приятелям в несмолкаемом гуле бара, захлёбываясь, фактически перейдя на ридну мову, им малопонятную, заговорил:

- Хлопцы, шо я в школи узнал, шо узнал! Оту стару видьму с канцелярии, у коридори перестрила якась друга видьма, тэж стара, посторонняя, я её до того ще не бачив, то есть не видел. Воны там говорили и я почув, що до той, другой видьмы, приезжает сьогодни её подруга, тэж видьма, з Харькова.

- Ой, слушай, достал своими вэдмами – не выдержал Ахат Исмаилов, быстрый в движениях, атлетичный парень (вот мыться и бриться надо бы чаще), гордый джигит в неизменном контрафактном «Адидасе» из глухого горного аула в Дагестане. На родине, где очень многое в быту определяется возрастом, старшинством, означающими безусловное подчинение младших, на него стали косо поглядывать соседи. Младший сын в большой семье, он слишком часто зримо для окружающих стал добиваться своего, часто к явному убытку другим и неосторожно демонстрировать ощущение собственного превосходства. Опасаясь, что станут, известны его любовные приключения с двумя красивыми молодыми замужними односельчанками, склонёнными к греху с помощью надёрганной у односельчан энергией, он уехал туда, где много красивых, доступных девушек, желательно блондинок, много лёгких денег и нет опасности, быть зарезанным за малейший проступок. В Москву, естественно.

Перед приходом Дмитра он опять рассказывал об очередной своей победе над «совсем обалденной» блондинкой и был очень недоволен вынужденным прерыванием своего повествования. Приятелей бесконечные повторы в рассказах о якобы разных случаях, давно навели на определённые выводы, но в компании действовало негласное правило: не любо – не слушай, а врать не мешай. К тому же, экспансивный и физически сильный кавказец мог полезть в драку, а кому охота получить по морде? В Тайный город он попал почти одновременно с Дмитром, но в отличие от украинца, учёбе уделял минимум сил и времени. Попал как раз из-за блондинки. Впечатлённый красотой длинноногой белявки, Ахат попытался зачаровать на улице патрулировавшую свой сектор фею зелёного дома. На его счастье она была в хорошем настроении и, после выяснения обстоятельств происшествия, его магическая атака ей даже немного польстила. Поэтому она не стала его убивать, а, отхлестав за наглость по морде, направила в московский филиал школы магии «Солнечное озеро». Ахат её милосердия не оценил, затаив злобную ненависть ко всем людкам сразу. Его, гордого мужчину, джигита, правоверного мусульманина, спортсмена и силача, наконец, при посторонних побила и унизила распутная голоногая девка! Зарезать её немедленно, и всех кто видел это безобразие, заодно. Однако, не смотря на всю праведность гнева, Ахат понимал, к чему может привести попытка наведения здесь своего, правильного, горского порядка (от которого сбежал в Москву) и о мести только мечтал, осмеливаясь на бунт (сугубо словесный) исключительно в любимом баре, куда нелюди, из-за насыщенной табачным дымом атмосферы, носа не совали. Кроме, конечно, бармена, вечно кислого лысого конца, часто воспринимаемого как мебель, деталь обстановки. Здесь же горец пристрастился к крепким спиртным напиткам, запрещённым пророком, но очень помогающим существовать среди сумасшедших неверных. Откровенное пренебрежение со стороны преподавательниц-люд, сплошь зеленоглазых блондинок, его просто бесило. Ведь многие из них не отличались строгостью поведения, но категорически не желали видеть мужчину в нём, малограмотном, не очень чистоплотном, плохо говорящем по-русски челе, с жалким магическим потенциалом в четверть феи. Меняться, становиться таким как презренные гяуры, он не желал, учиться ленился, наличие у себя недостатков не признавал, воспринимая свои неудачи как результат всеобщего заговора против него. В участии в этом заговоре он подозревал и своих приятелей, тоже ведь неверные, но редкий человек может нести груз своих проблем в одиночку. Сложившаяся у них компания с крысино-шакальими повадками, наиболее соответствовала его интересам.

- Зачэм твои вэдмы ишо и здес? В школе, слушай, совсэм надоели. Достали глупые бабы – сил нэт. Лучше…

- Ни! – Решительно пресёк Дмитро попытку Ахата продолжить свой рассказ. – Слухайте уважно! Та видьма з Харькива приедет за магическою энергиею. Сама магически будет совсем пуста. Зато у неё будэ цила купа грошей, дуже багато. Я узнал, дэ живэ её подружка, ота, що прыходыла в школу до видьмы з канцелярии. А харкивська прииздыть зовсим поздно, аж у дви годыны ночи. На вулыцях в это время никого нет. Поедет вона з вокзалу на такси, зустричаты её здесь, в Москви никто не будэ.

Дмитро замолчал и внимательно оглядел приятелей. Все они, даже не всегда хорошо понимавший по-русски Ахат, несмотря на внезапно возникший языковый барьер, въехали в тему. Ещё бы! Учат ведьмы плохо (ох, прав Ахат, тысячу раз прав), рассуждают о каких-то потоках энергии и Силах, вместо того, чтобы показать несколько самых нужных заклинаний. Да унижают непрерывно, будто перед ними обезьяны сидят. Но самой острой была денежная проблема. Люды ввели категорический запрет на нарушение учениками законов. Человских! Конечно, их меньше всего волновала законопослушность учащихся. Но успевший выучить два-три заклинания, не знающий элементарных вещей недоумок, коими люды считали всех челов и красных шапок, действительно мог подставить весь Тайный город. Оплачивать операцию по сохранению секретности пришлось бы именно Великому дому Людь. С нарушителями белобрысые не церемонились. Вот и испытывали все члены компании постоянную, не проходящую нужду в средствах. Трудиться в поте лица никто из них не собирался, а погулять хотелось всем. Если бы не знаменитая щедрость русской души, регулярно проявляемая Иваном и Никитой (и толстые кошельки их родителей), компании не было бы вообще. Общее настроение охватило всех четверых приятелей.

Действительно, стоило рискнуть один раз, для того чтобы потом погулять в своё удовольствие не один день. В конце концов, сходила же им с рук регулярная очистка кошельков у пьянчуг выходящих из непритязательных кафешек и забегаловок в спальных районах. Шакалить возле престижных заведений они опасались из-за высокой вероятности нарваться на кого-то из Тайного города. А много ли возьмёшь с бедняков, да ещё вываливающихся из кабака? Хотелось большего. Очень хотелось. Бодяга про Нерушимый Договор и священную неприкосновенность частной собственности, регулярно повторяемая на уроках, никого не убедила. А запугивание инквизицией только смешило. Времена Чудес давно прошли. С таким же успехом нелюди могли вспомнить Илью-пророка, мечущего молнии с небес. Кого интересует древняя история (о точном времени и причинах возникновения инквизиции собравшиеся имели самое смутное представление), когда можно срубить не хилые бабки? Никаких сомнений морального плана у добрых молодцев не возникло. Действительно, никому не нужная старая калоша, не сумевшая прижиться в Тайном городе, где и должны жить все настоящие люди, купается в деньгах, хотя ей помирать давно пора, а четверо талантливых молодых волшебников вынуждены считать каждую монетку в своём кармане. Сегодня, вон, лишнюю кружку пива не закажешь, на воблу денег нет. Какие могут быть сомнения?

- Твари мы дрОжащие, или правО имеем? – Привычно немилосердно окая, к месту блеснул цитатой из какого-то теле-шоу, творчески ее, изменив, Иван Четвериков, рослый красивый, сероглазый блондин в излишне ярковатом для него, с плохо зачищенными и вряд ли выводимыми пятнами от прежних возлияний, костюме от Гуччи. Безусловный лидер компании. Не смотря на имевшиеся у всех четверых дипломы о среднем образовании, Фёдора Михайловича никто из них не читал. Так получилось. Небось, сейчас не имперские времена, людей зря мучить. – Будем брать! – резюмировал он общую мысль, хоть и не знал такого слова.

Сын председателя колхоза с ярославщины, Иван лет до 25 жил не тужил в родном селе, как сыр в масле катался. Его скромные, по московским меркам, потребности легко обеспечивал любящий папаша, хорошо вписавшийся в новые, постимперские времена и успевший присвоить большую часть общего ранее хозяйства. В империи, впрочем, их семья тоже не бедствовала. Все красавицы, какую ни попроси, девушки и женщины, не отказывали Ивану в любви. Против председателева сына никто открыто выступить не решился, а к злобному шёпотку на завалинках и танцульках он был совершенно равнодушен. Собака лает, ветер носит. Да и своя, от природы и родителей силушка, в сочетании с рано проявившимся талантом манипулирования людьми, убеждали его в собственной исключительности. Самогона было – море, закуси – хоть обожрись, от армии отец помог закосить. К четвертаку Иван уже порядочно поистаскался и заметно спился, но привык считать себя пупом вселенной. Первым парнем на деревне. Он и был им, да вырвали его из пасторальной идиллии красивые телекартинки. Захотелось ему попасть в их сияющий и манящий мир. Не долго думая, конь пускай думает, у него голова большая, взял Иван у отца побольше денег, оделся в лучшие вещи и поехал. В Москву, конечно же.

В Москве он, гулять так, гулять, прямо с вокзала отправился в Кремль, где попытался ограбить одну из знаменитых выставок с помощью надёрганной у челов магической энергии. Был немедленно изловлен антикадафским патрулём. Причём обращались с ним без оглядок на всякие гуманистические бредни, немилосердно. После жестокого допроса его сочли недостаточно виновным для казни и отпустили, изъяв как штраф, привезённые с родины деньги. Попутно ему вкратце объяснили, за что он был задержан, и направили на учёбу в московский филиал школы обучения магии «Солнечное озеро». Произошло это в конце марта, к описываемым событиям Иван успел проучиться несколько месяцев и, в отличие от приятелей, его уже можно было назвать магом, правда, слабеньким (потенциал в 0,4феи он не «выбрал» и на половину), плохо обученным. Нелюдей, за низвержение из сверхчеловеков в челы и жестокость на допросе, он ненавидел до глубины души, люто. И, всячески пытаясь это скрыть, боялся до дрожи в коленках.

- А вдруг…эээ… - Подал голос нерешительный Никита Цветков (потенциал 0,33феи), рыжеватый акселерат с невыразительным, не запоминающимся лицом. Он, кстати, единственный из всей компании одетый прилично, даже стильно, по молодёжной моде нынешнего года, без цветовых диссонансов, опять затруднился сформулировать свои опасения. Как раз из-за нерешительности. В Тайный город он попал путём несколько схожим с ахатовским и почти одновременно с горцем, хотя ехать ему никуда не пришлось. Никита был представителем редчайшей группы населения, коренным москвичом. С детства слыл тихим, домашним мальчиком, любимцем своих дедушек и бабушек. Во время учёбы в школе, из-за физической вялости и слабости характера, уважением среди ребят не пользовался. Популярностью среди девушек, тем более. Магические способности проснулись в нём поздно, уже после школы. Вдруг Никита обнаружил, что может вскружить голову любой красавице (на люд, к своему счастью он не нарывался, предпочитая шатенок). Жизнь превратилась в сплошной секс-праздник. Где только силы брались? Родители оплатили обучение в престижном ВУЗе, где он исправно платил за сдачу контрольных и зачётов. Большую часть своего времени уделял любви. Живи и радуйся. Он так и делал, к своему великому сожалению, недолго.

Очередная миниатюрная, пухленькая шатенка чуть было не стала для него роковой, в самом трагическом смысле этого слова. Озабоченная и разозлённая исчезновением своей визажистки, Линда Балота, супруга одного из руководителей Великого дома Чудь, нажала на мужа и пропажа быстро нашлась. Сгорающей от наведённой страсти в объятиях Никиты. Линда бы его убила, но чуды, сами ведь мужчины, из-за какой-то челки зверствовать не стали. Надавали (легонько) по морде, объяснили вкратце ситуацию, направили в московский филиал школы магии «Солнечное озеро» и отбыли с освобождённой от любовного плена девушкой к жаждущей её услуг клиентке. А Никита там быстро прибился к складывавшейся группе челов с общими интересами (водка, пиво и пустопорожняя болтовня с завиральной похвальбой). Стал рыбой-прилипалой при вожаке, Иване.

- КтО не рискует, тОт не пьёт шампанского. – Блеснул ещё одной цитатой из телевизора Иван. – Будем разрабатывать план пО реквизиции денег у старухи.

Шампанского, а также водки, коньяка, виски, пива и классной закуси жаждалось всем присутствующим. Это-то понятно, как и то, что для получения всего этого они категорически не желали работать. Но почему отказало вдруг чувство опасности сразу и у трусоватого Дмитра, и у осмотрительных, не смотря на внешнюю браваду Ивана и Ахата, один Бог ведает. Или, учитывая место действия, Спящий. Возможно, у Дмитра пересилила страх жадность, а Иван и Ахат побоялись показаться трусами? До этого все свои «операции» они проводили подальше от центра. Затевать дело (в смысле – грабёж) неподалёку от зоны Кадаф, против старой, следовательно, опытной колдуньи было смертоносно опасной авантюрой. Недавнее торжественное повешенье десятки красных шапок, ограбивших склад бытовой электроники под мороком невидимости, не озаботившись о телекамере банка напротив, должно было бы послужить серьёзным предостережением для любителей лёгкой наживы. Не послужило. Всех, кроме Никиты, привычно поплывшего вслед за лидером, охватил неестественный энтузиазм. Ох, и удивился бармен, лысая нелюдь, когда Иван потребовал у него, кроме четырёх кружек пива, бумагу и карандаш.

- Аж буркалы свои вытаращил. Сволочь, однозначно! Эх, не добили их предки, когда землю отвоёвывали. Засели они теперь на всех тёплых местах в Тайном городе, хозяев планеты никуда не пускают. Гады! Отольются ещё кошке мышиные слёзы. Будет ещё и на нашей улице праздник! – Накручивал себя Иван, гоня прочь, сразу возникшие сомнения в разумности затеваемого предприятия. – Мужики мы, или так, пОгулять вышли? НеужтО вчетверОм Одну старуху не ОдОлеем? Да замОчим, пикнуть не успеет!

Засаду решили устраивать по всем правилам военного искусства. По крайней мере, так хотелось думать её организаторам. Правда, ни Сун Цзы с Мольтке-старшим, ни де Ла Гунна с комментаторами никто из засадников не читал. Не случилось, как-то. Вообще-то намного легче перечислить, что бравые храбрецы читали. Короткий получится список. Так уж сложилось, все они имели другие интересы. Не связанные с таким нудным занятием, как чтение.

Однако кто сказал, что для засады в подворотне обязательно необходимо изучать в академии генштаба тактику со стратегией и тыловое обеспечение в придачу? А, заодно, особенности магических поединков в условиях городского пейзажа. Каждый из планировщиков понимал, что дело затеяли опасное, хотя степень опасности они не осознавали. Да и надеялись по старой, дурной русской привычке, давно ставшей общеимперской, на авось, что пронесёт нелёгкая беду стороной. Все помнили (попробуй, забудь!), как стервы из дружины «Дочерей Журавля» моторошно долго, измываясь, казнили двух ребят из их группы, попавшихся на промысле кошельков у зачарованных ими богато одетых прохожих. Если повешенье красных шапок все члены компании восприняли скорее как зрелище, чем как предупреждение, то мучительная смерть знакомых, почти приятелей, с которыми пару раз вместе выпивать довелось, произвела на них очень тяжёлое впечатление. Это вам не уничтожение одних нелюдей другими. Слушая визги и хрипы провинившихся, ощущая запах их опаливаемых тел, приятели невольно представляли на их месте себя. Чего, собственно, люды и добивались. До беззаботности красных шапок, для которых любая казнь, кроме своей собственной, была зрелищем, ученики-челы деградировать не успели.

Однако, страх страхом, а у каждого дня свои заботы. Со временем, достаточно быстро, испытанный тогда ужас поблек, отошёл на второй план, а неистребимые финансовые проблемы привычно заняли главенствующее место. Можно, конечно, отъехать в глушь, в провинцию, где никаких нелюдских патрулей нет. Но, во-первых, лень туда тащиться, а во-вторых, главное, там можно нарваться на диких вампиров, масанов не признающих Договора Покорности. - Говорят, эти вампиры особенно любят высасывать кровь именно у магов. – Думал каждый из компании и, ссылаясь на лень, за городскую черту ехать отказывался. – Вон, даже чуды и люды из города редко когда выбираются. Небось, тоже боятся.

На всякий пожарный, придумали, что, в крайнем случае, выдут убийство старухи за магическую дуэль, кому она нужна, чтоб расследовать всерьёз её убийство. О почти неизбежной в таком случае проверке «Поцелуем русалки» планировщики дружно забыли. Главное, хорошо всё распланировать, и успех обеспечен. И ребята старались вовсю, истово веря, что всё у них получится, никто их не засечёт. Ни блудливые люды, ни пыхатые чуды, ни жуткие навы. С тщанием и прилежанием работали не привыкшими к таким нагрузкам извилинами.

- КтО, если не мы? – опять вовремя вспомнил Иван слышанную где-то цитату. Подельникам показалось, в самый раз. – Действительно, кто? – В смысловые подробности вдаваться никто не стал. Да и не мог, наверное. Сократов в компании не наблюдалось, хотя, говорят, он тоже любил поболтать под выпивку в хорошей компании. – Упускать сам собой плывущий в руки жирный кус – дураком надо быть. - Считали собравшиеся. Естественно, все мнили себя великими умниками. Дело вызревало.