I
   Мечей потухший взор – поломаны игрушки,
Небесных колесниц истаяли следы.
Кровавые цветы для сумрачной подружки
И разведенный мост над зеркалом воды.
Ты так прекрасна, что в напрасном упоенье
Последний поцелуй у губ я вырвать тщусь.
И гений красоты, в щадящем промедленье,
Холодною рукой глазниц коснулся чуть.

II
Я умер. Нем. Погас. И холодеют члены.
Высокопарных слов иссяк горячий ключ.
Теперь моим плащом пребудет запах тлена,
И не коснется глаз весенний солнца луч.
Но если б знали вы очарованье плена
У лучшей из невест, вернейшей из богинь,
Вы б променяли вздох, и кровь, и запах сена
На стук горстей земли и краткое «Аминь!»

III
Диковинная дева Мирозданья,
Вернейшая из сонма многоликих!
Продли же непорочный миг свиданья
У стен, омытых слёзами великих!
Мне не постичь изысканность каприза:
Меня уже ты дважды целовала.
Я шел к тебе свободным светлым бризом –
И дважды ты меня не принимала.
Кто я – избранник? Или я отвержен?
Скиталец? Рыцарь? Прихоти игрушка?
В прекрасный край немыслимой надежды
Ввергает шёпот: «Я – твоя подружка».

IV
Мне отныне открыты везде пути:
Через запад, восток и юг.
Их к полуночи надо успеть пройти,
Завершая законный круг.
Чтобы в северном снежном твоем краю
Белых туфель найти следы,
И до встречи с зарею вдвоем бродить,
Разделясь чернотой воды.
Каждой ночи беседа надставит лед,
Тонким панцирем, в полкрыла.
Кто из нас двоих с нетерпеньем ждет,
Чтобы прочно тропа легла?
Угадала, Прекрасная: ждешь не ты,
Жизни срок – лишь часы богинь.
Каждый день – вспоминаю твои черты,
Каждый вечер спешу – наводить мосты,
Чтобы снова услышать: «Аминь…»