Доле мороза я не прочь,
Но лишь в определённой мере:
Пусть холодом повеет ночь,
И пусть рассвет прохладой веет.

Но я сижу, сижу один,
В квартире, вроде, а морозно,
Стеклопакет промёрзших льдин
Глазеет холодно и грозно.

Уж думал, всё, холодный век,
Под одеялом коченея,
Рубильник щелкнул человек,
И потеплела батарея.

Казалось – ничего, живём!
На всех холодной смерти нету…
Рубильник выключили днём.
Сижу. Дрожу. Припомнив это.

Проснулся утром коченея,
В полубреду больной ходил,
Проклятая же батарея
Морозом грела, что есть сил.