Музыка гулко бухалась басами в ухи поклонниц и редких поклонников. На сцене извивались в жкстазе от собственной неимоверной крутости два "молодых человека". Один дёргался за синтезатором абсолютно не попадая даже в фонограмму. Второй скакал, аки жеребец по сцене с микрофоном. В песне приближался апофигеоз апофигея. Мальчик с микрофоном подбежал к краю сцены и прыгнул на руки поклонниц. Те в свою очередь, практически в шоковом состоянии жрецов увидевших бога, протянули руки на встречу кумиру. Апофигеоз наконец достиг своего апофигея и солист приземлился на руки толпы.

Фонограмма замедлилась, словно древняя виниловая пластинка на граммофоне, у которого кончился завод, а потом и совсем замолчала. Отдельная публика, которая не могла увидеть происходящего, всё ещё ликовала и неистовствала, желая продолжения концерта. Около сцены, примерно в двух метрах от ограждения, лицом вниз лежал солист. Из под его мощного и обширного торса в разные стороны торчали как минимум четыре руки и парочка разнокалиберных ног. Из-под всего этого медленно растекалось тёмно-бурое пятно, причудливо играющее огоньками осветительных приборов. Где-то истерично закричала девушка. Её подхватила ещё одна, а за ней завизжали и все остальные.

Говорил я Серёге - "Худей, хлопче! Девчонки любят вам пока вы выглядите как мальчики, а не кабаны". Через полтора месяца гастроли группы "Руки вверх" продолжились, однако Серёжа Жуков ещё долгое время хромал и опасался приближаться к краю сцены.