Публика кричала и аплодировала. Но он не собирался выходить и вызывать новые взрывы эмоций. Он устало провёл тыльной стороной руки по лбу, вытирая мелкие капельки пота пробившиеся через толстый слой грима. Посмотрел на испачканную руку и брезгливо вытер её о цветастую тунику.

Возле его гримёрки стояла толпа репортёров и фотографов, поэтому, ещё издали заметив их, он натянул пониже капюшон и кивнул охраннику. Бритый под ноль секьюрити, привыкший к безмолвным сигналам, пошёл шагов на пять впереди актёра оттесняя толпу.

За дверью гримёрки неистствовали журналисты, но он знал, что охранник легче позволит им разнести всё здание, чем пустит внутрь. Бесчисленным количеством ватных тампонов и лосьона он медленно, мазок за мазком удалял грим с лица.

Перед глазами всё ещё мелькали пятна зрительских лиц. В ушах гремела музыка оркестра и гром аплодисментов. Остатки грима остаются на белоснежной салфетке чем-то напоминая о весеннем снеге.

Он быстро переоделся и прислушался к звукам за дверью. Шума толпы не было слышно, значит репортёрам надоело ждать и они убежали ловить другую жертву. Надев невзрачный плащ и надвинув пониже кепку, он аккуратно открыл дверь гримёрки. Там действительно никого не было кроме шкафоподобного охранника.

На улице моросил мелкий осенний дождик. Он остановился на крыльце, подставляя лицо свинцовому небу и прохладным каплям небесных слёз. Достав из кармана таблетки дешевых наушников, он включил первую попавшуюся мелодию на диске. Как сказал кто-то известный: "Случайный выбор зачастую оказывается самым правильным". Всё слилось в один поток, медленная приятная мелодия, шум улицы, огни города, маленькие капельки дождя, ласкающие усталое лицо.

Он шёл по улице не выбирая направление. Ему доставляло несказанное удовольствие просто идти, ощущая лёгкий ветерок треплющий волосы. Наблюдать за суетливым бегом редких прохожих, которые торопились укрыться от дождя в своих квартирах.

Когда-то, кажется сто лет назад, ему тоже хотелось быстрее вернуться домой...

Знакомая дверь. Замок. Два поворота ключа направо. Тёмная прихожая. Две маленьких ручки обхватывающих ноги.

- Папка! Почему ты так поздно?

И поглощающая волна счастья...

Семь лет назад всё изменилось. Она ушла забрав дочь и не оставив никаких координат, или записок. Только шесть слов, как пощёчина заставивших его покраснеть:

- Мне надоело жить с вечным шутом!

И хлопок дверью, как выстрел.

Извечная проблема - клоуну верят, когда он врёт с улыбкой, и смеются в глаза, когда он говорит правду с серьёзным лицом.

Он провёл рукой по лицу, убирая капельки дождя, смешавшиеся со слезами. Посмотрел в витрину магазина. Там отражался худой, высокий мужчина в сером плаще и длинными волосами, выбивающимися из-под кепки. Он остановился, вглядываясь в серые глаза своего отражения, пытаясь найти там хоть толику веселья, что уже который год дарилось публике. Но там была лишь пустота и грусть.

Помотав головой, он пошёл дальше по улице переступая лужи. Вдруг он услышал за спиной чью-то быструю поступь. Поступь очень спешащего человека.

Обернувшись, он увидел насквозь промокшую девушку, которая, перехватив его взгляд остановилась. Некоторое время они стояли разглядывая друг-друга.

- Папка! Почему ты так поздно?...