Весна. Где-то в другом месте, это пора когда все начинает оживать пробуждаться. В Чечне девяносто шестого никто не заметил пробуждения. Повсюду были лишь руины, обгоревшие деревья, и красные, словно кровяные остовы бронетехники, утопавшие в грязи. Весной там всегда большая влажность, которая туманами своими прикрывает тот ужас, что твориться кругом. Прибыли на аэродром Северный уже под вечер. Черными силуэтами вырисовываются гражданские самолеты, искореженные взрывами. Возле недавно приземлившегося вертолета стоит суета – идет разгрузка. Солдаты срочники таскают через весь аэродром ящики. В другой вертолет идет погрузка раненых, многие из них пытаются заходить сами. Из госпиталя, что развернули в здании гостиницы постоянно группами выходят обмотанные бинтами военные. Вокруг стоит бронетехника и армейские палатки, оттуда же тянет дымом. Возращение домой, казалось, было таким долгим, все кругом делалось медленно и неорганизованно. Успокаивало одно, командировочное предписание было при себе, а остальное должно было вскоре разрешиться. Хотя и предписание выписали второпях, накладки и нестыковки не исключались. Владимир закурил. Окинул взглядом сумку с вещами, похлопал ее. Много в ней было всего, но самое главное он вез сыну подарок, увесистый армейский бинокль. «Как там Сашка, - забилась в голове мысль». Как же он соскучился, ему казалось, что не видел семью целую вечность. Вот уже и его война позади, бессонные ночи, обстрелы. Он закрыл глаз и представил перед собой жену, сына, дочь. Совсем недавно, было не понятно даже, как они доберутся досюда. Сколько раз колоны с дембелями, возвращавшиеся домой, попадали на засады шальных, никому не подчиняющихся банд. Казалось, вот, еще чуть-чуть и уже дом, но нет, Чечня их не хотела выпускать... Да и где взять машину сопровождения для уезжающих домой, если воевать практически нечем. По этому, разложив предписания по карманам, военные ехали в сторону дома, перекрестив пальцы в карманах. Прижавшись плечом к плечу они, трясясь на дорожных выбоинах и опустив глаза в пол, а кто-то и в уплывающую даль и молчали. На подъезде к Северному увидели кучку местных жителей, которые торговали солдатской тушенкой и еще всякой всячиной. В машине молчали, смотрели на прилавок. Чеченки проводили машину взглядом. Кто-то в дальнем углу распивал спирт, развеяв по кунгу его дух. Прошла казалась уже целая вечность с момента высадки из машины и ожидания борта. И вот уже наступал вечер, а команды на посадку все еще не было. В стороне кто-то начал ругаться, грозился вызвать патруль, в ответ послышался смех и ответная ругань. Был день, когда самолет из Моздока приземлился на московскую землю, грузно, посвистывая колесами, он затормозил на бетонке. - Братишка. Займи денег, послышалось в стороне. - Много тебе надо-то? – ответил ему голос. - Да, на дорогу до дома, не хватает чуть, верну. Ты не сомневайся. Мне же до самого до Архангельска еще пилить. Пока Владимир лазал по карманам в поисках денег солдат исчез, а с ним и сумка. Не поверил своим глазам, вояка, поглядел по сторонам, нет его. Эх, столица, столица. Откуда же ему знать, что не каждый в военной форме может быть военным. «Куда же я глядел, - ругал себя Владимир - ладно уж вещи, обидно за подарок сыну». Походил кругами растерянный военный, заглядывая во все укромные уголки аэровокзала да пошел дожидаться автобуса. Потом было метро. Длинная дорого вдоль дома. Лифт. Владимир одернул руку от звонка. Что он скажет, приехал с пустыми руками. Только он во второй раз хотел нажать кнопку, как дверь распахнулась и цепкие худые ручки обхватили его. «Папка! Приехал! - закричал сын». - Потерял я подарок-то Сашка. Но сын его не слышал, он повис на его шее и все чего-то тараторил тараторил, никак не подпуская к отцу мать, она стояла в стороне и никак не решалась сделать шаг. |
Библиотека // Объявления
